К востоку от Эдема. Том 2
Шрифт:
— Ну, это совсем просто.
— Правда?
— Конечно, это даже интересно. Хочешь прямо сейчас?
— Конечно! А как это делается?
— Сейчас научу, — сказала Абра и начала нежным убаюкивающим голосом:Иди ко мне, моя крошка, положи головку маме на колени. Сыночек мой любимый, мамочка обнимет тебя. — Она притянула его голову к себе, и тут Арон вдруг заплакал. Он плакал долго и беззвучно, а Абра гладила его по голове и утирала подолом слезы, бегущие
Солнце клонилось к закату за реку Салинас, и откуда-то с золотого скошенного поля донеслось сладкое птичье пение. Сейчас в целом мире не было такого замечательного места, как здесь, под раскидистой ивой.
Постепенно Арон перестал плакать, на душе у него было покойно и хорошо.
— Сыночек мой маленький, — говорила Абра, — сейчас мама причешет тебе волосики.
Арон поднялся с ее колен и, сердясь на себя, сказал:
— Я почти никогда не плачу, только если разозлюсь. Не знаю, чего это на меня нашло.
— Ты свою маму помнишь? — спросила Абра.
— Нет, не помню. Она умерла, когда я был еще совсем маленьким.
— А какая она была?
— Не знаю.
— Даже ее карточки не видел?
— Да нет же, говорю тебе! Нет у нас ее карточки. Я раз спросил Ли, он сказал, что ее карточки не сохранились… Нет, кажется, это Кейл спросил, а не я.
— Когда она умерла?
— Как только мы с Кейлом родились.
— Как ее звали?
— Ли говорит: Кэти. Слушай, зачем тебе это нужно?
Абра спокойно продолжала:
— Она блондинка была или брюнетка?
— Что-что?
— Ну, волосы у нее светлые были или темные?
— Откуда я знаю.
— Отец не рассказывал?
— А мы и не спрашивали.
Абра замолкла, и немного погодя Арон спросил:
— Ты что, язык проглотила?
Абра сделала вид, будто любуется закатом.
— Ты не рассердилась… — спросил обеспокоенный Арон и добавил неуверенно: — жена?
— Нет, не рассердилась. Я думаю.
— О чем?
— Об одной вещи. — Застывшее личико Абры ничем не выдавало, что ее обуревают глубокие сомнения. — А как это, когда у тебя нет мамы?
— Не знаю. Никак. Ничего особенного.
— Тебе что, все равно?
— Нет, не все равно. Слушай, говори прямо. Мне головоломок в «Бюллетене» хватает.
Но Абра сосредоточенно и невозмутимо гнула свое:
— А тебе хочется, чтобы у тебя была мама?
— Спрашиваешь! Конечно, хочется. А кому не хочется? Погоди, ты меня не разыгрываешь? Кейл часто меня разыгрывает, назло, а потом смеется.
В глазах у Абры плыли багровые круги оттого, что она
— Ты сказал, что умеешь хранить секреты.
— Конечно, умею.
— А у тебя есть самый важный секрет, ну, такой, когда говорят: «Пусть глаза мои лопнут»?
— Еще бы!
— Скажи мне свой секрет, Арон, — тихо попросила Абра, с особой нежностью произнеся его имя. — Скажи мне самый-самый большущий секрет.
Арон озадаченно отодвинулся от нее.
— Зачем? И вообще по какому праву ты меня расспрашиваешь? Я его никому не скажу.
— Ну, крошка, скажи своей маме, — промурлыкала Абра.
В глазах у Арона опять появились слезы, на этот раз слезы обиды.
— Наверное, я расхотел на тебе жениться. Мне пора домой.
Абра взяла его за запястье и не отпускала. Игривые нотки в ее голосе пропали.
— Я хотела проверить тебя. Теперь я вижу, ты умеешь хранить секреты.
— Зачем ты это сделала? Зачем ты меня злишь? Мне неприятно.
— Знаешь, я сама открою тебе один секрет.
— Да? Так кто же не умеет хранить секреты? — съязвил он.
— Я долго не решалась, — сказала она. — А теперь подумала, что этот секрет пойдет тебе на пользу. Может, он обрадует тебя.
— И кто же тебе велел молчать?
— Никто. Я сама себе велела.
— Тогда другое дело. Ну, и что же это за секрет?
Золотисто-багряный солнечный диск коснулся крыши дома Толлотов на Белой дороге, и на нем большим черным пальцем отпечаталась печная труба.
— Помнишь, как мы заезжали к вам? — тихо спросила Абра.
— Еще бы!
— Ну вот, когда мы поехали дальше, я в коляске уснула, а потом проснулась. Мама с папой разговаривали и не знали, что я не сплю. Они говорили, что твоя мама не умерла, а уехала. Будто с ней случилось что-то нехорошее, и она уехала.
— Мама умерла, — хрипло проговорил Арон.
— Разве плохо, если бы она оказалась живой?
— Отец сказал, что она умерла. Он никогда не врет.
— Он, может, просто не знает.
— Он бы знал, — сказал Арон, но в голосе у него не было уверенности.
— А вот было бы здорово, если б мы ее нашли! — воскликнула Абра. — Вдруг она память потеряла или что-нибудь в этом роде. Я читала, что так бывает. И вот мы бы нашли ее, и она сразу бы все вспомнила. — Как приливная волна, Абру подхватила и понесла романтика приключений.
— Я спрошу у отца.
— Арон, — сказала Абра твердо, — это же секрет.