Кабальеро де Раузан

Перес Фелипе

Что касается Пакито, его надо было долго трясти, чтобы поднять на ноги. Ни он, ни Рюрик не знали о принятом решении. Неведение так же слепо, как и наивность.

VIII

Мы забыли сказать, что кабальеро написал Эве записку:

«Сеньорита де Сан Лус. Прошло восемнадцать месяцев с тех пор, как молодой человек женился на изящной брюнетке, теперь он посвятил себя заботам о ней и своем первом ребенке.

Ваш покорный слуга, Раузан».

Новость

опечалила Эву, поскольку та лелеяла надежды в пользу подруги. Еще ее уязвил лаконизм, если не сказать холодность короткого письма.

Поскольку Уго не сказал о том, чтобы снова прийти к ней в дом, она пожелала написать ему и поблагодарить за сообщение, на что извела много черновиков. Наконец, она написала:

«Сеньор де Раузан. Премного благодарна за новость, которая, полагаю, является верной. Это мучительно для моей бедной подруги; но лучше горькая правда, чем сладкая ложь… Теперь, я надеюсь, история с письмом закончится.

Ваша покорная слуга, Эва де Сан Лус».

Кабальеро не нужно было говорить: он видел сквозь пространство и время. И истолковал письмо Эвы так: во-первых, лаконизм за лаконизм, холодность за холодность, я не назвал ее моя подруга, она не назвала меня мой друг. Во-вторых, сладость и горечь обманутой сеньориты достались и Эве, которая сказала, что из-за меня терзается от неясности. И последнее, ее фраза надеюсь, история с письмом закончится равносильна вопросу: неужели все закончилось между ними? Эва подумает: если все кончено, то Раузан промолчит. Если нет, и он захочет быть любезным со мной, то напишет или явится сказать: «С письмом все закончилось, но наша дружба началась только сейчас».

Так вот, добавил кабальеро, я не стану ни писать, ни видеться с ней. Я не люблю Эву, но высоко ценю ее. Жаль, что несчастье привело ее ко мне, и для ее же блага я буду вести себя с ней, как со всеми женщинами.

Несколько дней спустя сеньор де Сан Лус лично пришел пригласить на обед сеньора де Раузан. В первую секунду он решил, что Эва приложила руку к приглашению и хотел было отказаться; но потом подумал, что это было бы незаслуженной жестокостью, и согласился.

Речь шла не о простом обеде, а о званном обеде по всем правилам. Странно, но этот обед поставил в величайшее затруднение Пакито! Тот поспешил в дом Эвы, чтобы осведомиться, приглашен ли русский посол. Узнав, что приглашен, сказал:

– Сеньорита, сделайте все возможное, чтобы ваш папа не знакомил сеньора де Раузан с послом. Между ними кое-что случилось, что не позволяет им благожелательно относиться друг к другу.

– Но это вряд ли возможно, мой отец должен представить всех приглашенных друг другу, а тем более, если это важные персоны.

– Сеньора, предотвратите это во что бы то ни стало.

– Я подумаю, что можно сделать. Вы очень близки с сеньором де Раузан?

– Он оказывает мне честь.

– Это правда, что он влюблен в Лаис?

– Вы же не верите в это.

– Не скрывайте этого

от меня, Пакито, вы знаете правду.

– Возможно, какой-то временный каприз… возможно, она…

– А каких еще женщин любит сеньор де Раузан?

– Что значит каких еще? Любить больше одной?

– Почему бы и нет, в этом городе он проездом, здесь его никто и ничто не волнует, его же называют неотразимый…? Он может любить и не одну, – добавила Эва с какой-то досадой.

Пакито лукаво рассмеялся.

– Пакито, пойдемте, вы мне все расскажете. Каких еще женщин любит сеньор де Раузан?

– Он любит всех, и в то же время ни одной. Сеньор де Раузан женат.

– Женат! Вы шутите?

– Я говорю серьезно.

– Кто это вам сказал?

– Он сам.

– Он не делает из этого тайны?

– Наоборот, он попросил меня сообщить в газету Фривольный Свет, которая о нем только и говорит.

– Эта газета дурно обходится с сеньором де Раузан.

– Его это забавляет.

– Что говорил вам сеньор де Раузан о сеньорах и сеньоритах города?

– Он?

– Да, он.

– Многое.

– Хорошее, разумеется.

– Всякое, и хорошее, и плохое.

– Что он говорил обо мне?

– Он говорил о вашем отце, но никогда не упоминал вас.

– Я надоела ему?

– Отчего же?

– Он будет презирать меня?

– Да почему же? Почему вы не скажете уважать вас?

Эва вздохнула, затем произнесла:

– Мы говорим глупости.

– Мы говорим о серьезных вещах.

– Очень серьезных? Вам кажется серьезным то, что сеньор де Раузан никогда не говорит обо мне?

– Да, потому что вы кажетесь рожденными друг для друга.

– Вы льстите ему или надеетесь польстить мне, Пакито?

– Просто воздаю должное вам обоим.

– Но сеньор де Раузан женат… а я чуть ли не вдова.

– Вы полагаете, сеньор де Раузан привез с собой портрет жены?

– О, если бы он был равнодушен к портрету, но это вряд ли.

– Ладно, не забудьте о представлении гостей.

У Эвы создались два различных впечатления, когда она узнала, что кабальеро де Раузан женат. Первое и наиболее сильное, было отрадным, потому что узнала об этом раньше. Другое впечатление было неприятным, ведь ей хотелось завоевать эту могущественную стихию и заставить себя полюбить до такой степени, чтобы кабальеро повел ее к алтарю. Существуют женщины, для которых любовь и брак – одно и то же. Эва была из таких женщин. Она с силой выдохнула и почувствовала себя легче, взяв себя в руки. Для женатого человека ухаживания остались в прошлом. Новость пришла к Эве как раз вовремя, и она решила не ворошить его далекое прошлое, ради нее же самой. Впредь следует проявлять к кабальеро лишь вежливое безразличие. Это самое малое, что она может сделать.