Кабан
Шрифт:
– А он что здесь делает? – слышу у своего уха раздраженный голос Сергея.
Я впервые вижу, как его покидает невозмутимость и уверенное спокойствие. Пашка для него – как красная тряпка для быка.
А ведь он еще и не молчит.
– А я тут как член, – заявляет оборзевшый Кабанчик, который услышал недовольное бурчание Сергея.
– Кто?
– Член семьи, – спокойно отвечает Пашка. – И у меня есть пара вопросов к жениху…
Глава 15
Паша
–
– Размер, например. Очень актуальный для Маруси вопрос.
Я вижу, как у Гуся отвисает клюв, а у родителей моей будущей жены глаза становятся размером с блюдце.
– Я думаю, мама с папой тоже хотят знать, – продолжаю я. – Размер имеет значение!
– Мы приличные люди… – начинает тетя Галя.
Покрасневшая до корней волос.
– Я про размер жилплощади, – спокойно поясняю я.
– . А вы что подумали?
Валерий Егорович ржет. Он мировой мужик, мы с ним всегда находили общий язык. Ну да, в детстве, он, бывало, драл мне уши. Но всегда за дело!
И я просто жопой чую, что с новоиспеченным “женихом” у него не заладится. Гусак – надутая важная птица. А Марусины родители – простые люди. Мне даже делать ничего не надо. Просто немного подождать. И все рассосется само собой.
– Кабанчик, уймись, – снова щиплет меня Багира.
Лучше бы укусила. Или поцарапала. Что за детский сад? Щиплет она меня… Гусака вон ущипни! Чтоб не раздувался до индюшачьих размеров.
– У меня дом в “Изумрудном” и квартира в центре. Устраивает?
“Изумрудный” – элитный коттеджный поселок в пригороде. Неплохо. А, впрочем, другого я и не ожидал. Знаю, что Гусь хорошо упакован. Наводил справки.
– Марусь, тебе нравятся “Изумрудный”? – обращаюсь к Багире.
– Паша! – возмущенно пыхтит она, косясь на Серого.
– А мне кажется, “Южная усадьба” лучше. Там дома на берегу реки. А в “Изумрудном” реки нет, только лесополоса в три березы.
– Паша, тебе пора, – Маруся теснит меня к выходу.
– Я пельмени не доел! Вы меня выгоняете? – смотрю на все семейство.
– Ни в коем случае! – вступается за меня Галина Петровна. – Пойдемте все на кухню.
Золотая женщина! От нее никто и никогда не уйдет голодым. Даже если будет сопротивляться. Накормит до отвала, а потом догонит – и еще накормит.
Я потому и заговорил про пельмени, что знаю – она никому не позволяет оставлять что-то на тарелке.
– Сергей, вы будете борщ? – обращается к Гусю моя будущая теща.
– Спасибо, я поужинал в ресторане.
Ха. Вот и первый прокол. Нельзя отказываться от тетигалиного борща! Иначе будешь записан в стан зажравшихся пижонов.
– В ресторане такого борща нет, – подкидываю
– Маруся лепила? – интересуется Серый.
Второй прокол. Маруся не любит возиться с тестом. Она прекрасно готовит, но избегает блюд, где нужно иметь дело с мукой. Есть у нее такой бзик. И я о нем знаю. А Серега нет.
– Нет, это мама, – сообщает она.
– Я, пожалуй, выпью чаю, – интеллигентно произносит Гусак. – Если можно.
– Какого? Есть черный и зеленый с жасмином.
– А молочный улун есть?
Ты еще матчу на миндальном молоке попроси. Или тыквенный латте. Щас тебе нальют…
– Молочный… кто? Это что-то для детей?
Валерий Егорович смотрит на Серого с легкой степенью недоумения.
– Зеленый тоже прекрасно, – быстро исправляется тот.
Маруся заваривает чай, я поглощаю пельмени, Галина Петровна украдкой разглядывает гостя. А Валерий Егорович смотрит на предплечье своей дочери, где извивается миленькая такая змейка.
– Как вам Марусины татуировки? – обращается он к Серому. Явно рассчитывая на поддержку.
О! Сейчас что-то точно будет. Оба ступают на тонкий лед. Татушки – очень чувствительная тема для Багиры. За любой выпад в их сторону порвет на клочки. Любого.
А а что? Я молчу. Выбрал выжидательную тактику, Просто наблюдаю и наслаждаюсь.
– Татуировки очень красивые, – произносит Серый.
– И что? Разве это нормальная работа для женщины – татухи накалывать? Разным бородатым амбалам, половина из которых зеки. “Кольщик, наколи мне купола”… – затягивает он песню, которая всегда выводит из себя Марусю.
– У меня приличная клиентура! – мгновенно закипает она. – Татуировки – это часть стиля жизни. И к тюрьме они уже давно отношения не имеют!
– Я считаю, что женщина вообще не должна работать, – неожиданно выдает Гусак.
О как. Давай, расскажи нам.
– Здравая мысль, кстати, – кивает Валерий Егорович. – Если мужик в состоянии содержать…
– Я в состоянии, – высокомерно перебивает его Гусь.
– Я люблю свою работу! – заявляет Маруся.
Она пока не сильно кипит снаружи. Но я чувствую, что внутри у нее уже нормально побулькивает.
– И на мотоцикле женщина не должна гонять, – подливает масла в огонь ее отец. – Девушка должна быть женственной!
– То есть, я не женственная?
– Ты невероятно женственная, – пытается набрать очки Серый.
– Ты так считаешь?
– Конечно. И я уверен, что ты будешь рада закрыть свой салон, вернуться в родной город и погрузиться в семейную жизнь.
– Что?!
– Да! – хором кивают родители. – Ей давно пора вернуться. Мы хотим чаще видеть свою дочь. Мы хотим нанчить внуков!