Кабинет на четвертом этаже
Шрифт:
– - Да, хорошее.
– - Так моего брата звали... он умер... несчастный случай...
– - Неужели... тоже машина?
Она махнула рукой:
– - Нет, на стройке за 366-й школой играли с ребятами и он разбился... в общем, это было давно... просто вот сейчас это имя... распространенное имя, правда? ты знаешь какого-нибудь Мишу?
– - Ну...
– - Никаких Миш я не знала, но мозг заработал в ускоренном темпе, и внезапно я кое-что вспомнила: -- Вот буквально на днях ехала я в метро, зашли бабуля божий одуванчик с мальчишечкой лет семи, деловым таким, серьезным... бабуля села и по коленкам
– - крикнула бабуля.
– - Ну чего ты?" А он стоит, гордый такой, держится за поручень... ну бабка и перестала его звать, потом уже, через пару остановок подошла к нему, взяла за руку и они вышли...
– - Миша, вернись... Да, -- Танька смотрела перед собой.
– - Да. Снег идет как право имеющий, а пешеход так идти не может. И все вернется, только гордый человек и растаявший снег -- никогда. И всегда, когда видишь падение, падаешь вместе. А та тетка, наверно, все орет и орет в телефонной трубке. Миша, вернись...
Мне хотелось ее обнять, но я просто смотрела на то, как она сидит за своим столом, ссутуленная и несчастная, как я когда-то после падения Кучки с лестницы...
– - Блин, вы сидите тут в себя на верхотуре, -- к нам вломился Димка.
– - И н-ничего-то н-не... А мы д-две скорые вызвали. М-машина... с-сбила... М-машенька р-рожает.
– - Так рано ж еще!
– - Н-не з-знаю, п-плохо ей...
Машенька не родила, но суматоху вызвала знатную.
Народ носился вокруг нее, позабыв даже о несчастном сбитом пешеходе. В конце концов Машеньку отправили на такси домой и снова разбрелись по кабинетам.
Пришедший через пару часов полицейский был очень раздосадован, узнав, что ДТП никто из нас толком не видел.
Все пошло как и прежде. В апреле должен был состояться день открытых дверей, к которому мы хотели выпустить несколько красочных брошюр об институте, так что мне приходилось пахать, не поднимая головы, забыв и о халтурах и о собственных произведениях.
Весна в тот год застопорилась: к тому, что в марте в Питере лежит снег, я давно привыкла, но апрельские метели меня удивили.
День открытых дверей -- то еще испытание. Единственное утешение: выход на работу в субботу оплачивается по двойному тарифу.
В основном приходят одиннадцатиклассники. Часто -- с родителями. Стенд, на котором разложены учебные пособия, подвергается атакам уже на их обратном пути -- после того, как преподаватели намекнут, что лучших книг для подготовки в тестированию, чем те, которые выпускает наш вуз, им не найти. Не знаю, так это или нет, но "если поступите, -- говорю я абитуре, -- то все эти книжки вам точно понадобятся: первую сессию точно по ним готовить будете". Я повторяю эту заученную фразу всем и каждому, поэтому, когда какая-то женщина спрашивает меня:
– - Скажите, а для тех, кто поступает на заочное, есть какие-то специальные книги?
– - Я на какое-то время сбиваюсь с мысли.
Те, кто хочет поступать на заочное, обычно не
– - Наверное, всё то же самое...
Она нервно переминалась с ноги на ногу.
– - Знаете, у меня нет высшего образования... я шла и увидела надпись: день открытых дверей... и подумала: вдруг судьба... Я, вы знаете, на инвалидности... Не работаю... А хотелось бы чему-то себя посвятить...
– - Вам интересна история?
– - Да. То есть нет. Не очень. Я плохо запоминаю даты. И эти цифры... палочки-галочки после имен... почему нельзя писать нормально?
Голос ее как-то нервно звякал, как одинокая монета в копилке, когда ее трясешь.
Высокая. Немного сутулая. Волосы крашены в рыжий, но корни заметно отросли, да и краска смылась -- цвет потускневший. Как и цвет глаз -- бледно-карий. Пальто какое-то куцее, рукава коротковаты.
– - Знаете, у нас в 336-й школе был учитель истории очень смешной... старенький... про блокаду рассказывал...
Не знаю, почему я задала этот вопрос. Я не была ни в чем уверена. В конце концов номер школы я запросто могла перепутать...
– - Вы учились в 336-й школе? Может быть, вы помните Татьяну Д.?
Она улыбнулась.
– - Таню? Да, помню. Только не по школе. Она жила со мной в одном дворе. А потом уехала. У нее брат погиб.
– - Миша, я знаю.
Она затараторила:
– - Бедный мальчик. Прыгнул с крыши. У нас был долгострой за школой, вот оттуда. Мамина подруга жила от них через стенку. Говорит, они с матерью сильно ругались. Она все орала на него: "Миша, отстань, ты ничего не понимаешь!" А чего понимать, когда мать пьет да мужиков водит?
Какая-то девочка, топтавшаяся возле стенда уже минут пять, наконец решилась и подошла ко мне: "Можно -- вот эту, вот эту и вот эту?"
Пока я рассчитывалась, странная посетительница молчала.
А потом сказала:
– - Таню я помню. Она со мной никогда не здоровалась, хотя всегда замечала. Она очень внимательная. Мать их с Мишей от разных мужчин прижила. Бедная женщина, ей все хотелось найти кого-то, чтоб женился на ней, и жить... как все.
– - Нашла?
Она покачала головой.
– - А Таня здесь училась? Как интересно! У нее все хорошо?
Я молча кивнула. Если честно, я не знала, где училась Танька и как она вообще здесь оказалась. Но теперь я знала, что она однажды, как и я, навсегда ушла из дома в другой мир.
Но мир тесен -- настолько, что порой жмет.
– - Я люблю погулять по центру... Здесь так красиво... В нашем районе, знаете, совсем не ощущается петербургский дух...
– - Извините, а можно я сфотографирую книжки?
– - какой-то продвинутый школьник достал смартфон.
– - Может, в нашей библиотеке такие есть...
– - Я пойду...
– - Она двинулась к выходу.
– - Вот, не зря съездила... узнала про старую знакомую... История... да, вот так история...
– - Не передумайте поступать!
– - крикнула я ей вслед.
Она обернулась и посмотрела на меня с недоумением: уже забыла, с чего начался наш разговор.
Я, как обычно, опоздала, Танька уже сидела на рабочем месте. Не помню, поздоровалась я с ней или нет, а если и поздоровалась, то как-то мимоходом и она мне не ответила.