Качели Евы
Шрифт:
– Оставьте себе, – устало сказал я вслух. – У меня болит нога. И дело, прежде всего в этом. Не переживайте: дети обожают верхние полки. А днем я буду работать сидя или выходить в коридор. Так что, как видите, проблем нет.
– У нас их и без вас не было. Без этих ваших…одолжений…
– А москвичи слышали про такое слово как «великодушие»?
Приятель, помогший с билетом, обещал сюрприз на день рождения, это – он?
ГЛАВА 3. ОЧКИ ДА ШАРФИК.
Май 2024 г.
– А по чьёму паспорту ты провёл меня в поезд? Той, что была с тобой на спектакле?
– Если ты можешь играть кого-то,
Мы тоже не лыком шиты: короткие тексты заучить способны. Вот только придумываются эти аргументы всё труднее.
– Ты новый загранник не забыла? Здесь он тебе не понадобится, а вот из Сочи летишь уже по нему.
– Я помню… Кстати, это отличная идея – иметь два загранпаспорта. И главное – все законно. И никто, – она немного запнулась, видимо подумала про этих «никто», – никто ничего не узнает. Как ты до этого догадался?
– Были советчики. Имей в виду: в самолёте рядом мест не было. К сожалению. Но до Стамбула недолго.
– Врешь! Ты опять шифруешься?!
– Шифроваться придется тебе, – засмеялся я. – Мало ли: сейчас каждый второй – папарацци со смартфоном на кармане. А у тебя только очки, да шарфик, который придется снять от духоты. Это здесь еще странный май, а там давно лето.
– А я как будто чихаю, и у меня маска. Вот, – она вынула из сумочки расшитую бисером и стеклярусом маску-сеточку. Появились такие на излете пандемии и были скорее украшением-вызовом, ни от чего естественно не защищая. Но и дышалось в них легко.
– Надо было тебе никаб 2 купить, – нарочито хмуро заметил я. – Пока их не запретили.
По возникшей паузе и пристальному заинтересованному взгляду я понял, что теперь что-то подобное совершенно точно придется покупать. И, скорее всего, не для уличных прогулок.
– Справимся, – сказала она. – Хотя иногда это так приятно, когда тебя узнают.
ГЛАВА 4. ДРОВА.
Лето 2023 г.
Утром, еще до нормальной побудки пассажиров, которая в поездах в силу известных причин происходит ранее обычного, раздался звонок, заставший меня врасплох. На «секретную» сим-карту, которую я еще в Ростове переставил в планшет, через мессенджер звонил Гриша. Я не сразу сообразил, как убрать громкую связь, засуетился спросонья. Согнал громкость до минимума и приложил динамиком к уху.
2
Распространенный в мусульманских странах женский головной убор, закрывающий лицо, с узкой прорезью для глаз.
– Дядь Вов, у нас проблема.
– Я тебе не дядя, ты мне не племяш, – зашипел я, раздражаясь. – Будь добр, обращайся иначе!
– Владимир Иванович! У нас «буханку 3 » отжали.
– Как? – изумился я. – Кто?
– Срисовали на заправке, ехали сзади на «Рыси» 4 , довольно долго не обгоняли, видимо попутно им было, а потом тормознули. Связи там нет.
Я глухо выругался. Соседка проснулась, откинула простынь, не вставая, профессионально поочередно повытягивала ноги и руки. Ага. Знакомо. Спорт или… Или йога. Вчерашний балахон успел смениться кипенно-белым топом и отливающими графитом шортами-велосипедками.
3
Внедорожный рамный УАЗ вагонной компоновки.
4
Бронеавтомобиль, собранный в России на базе итальянского «Iveco LMV». Возможно, Гриша видел затрофееный «Ивеко», который формально не «Рысь», но в грязи и обвесе этого не разобрать. Да и не важно.
– Что дальше? Не жуй! – буркнул я. – Докладывай по сути.
– Сфоткали техпаспорт, ну, в смысле свидетельство, сунули договор купли-продажи незаполненный, мол, сам потом впишешь. И все. Двое расписных в камуфляже и молодой старлей.
– То есть у них всё было заранее заготовлено? Кто в договоре за покупателя?
– Сейчас… Так… Сидоров Пётр Иванович, улица Штормовая… Два… Или это «Зэд»? Всё. Там пробелы для заполнения. Вписать продавца, модель, номера все эти… Ксерокопия такая чумазая.
– Вот уроды, – восхитился я наглости грабителей. – Что еще?
– Сказали типа, ты ж помочь хочешь, вот, считай – уже помог.
– Это они правы. Ты сказал, кому эту машинку везли?
– Сказал, конечно, – возмутился Гриша.
– А они?
– Посмеялись, сказали, что те, мол, не обидятся. Дали пять тысяч и уехали. Меня вот сейчас только довезли тут ребята до поста. Что делать?
– Ничего. Домой едь. Позвоню, когда понадобишься. Не парься. Помощник, блин.
– Ах да, еще…Чапа и Щербак передают Знахарю привет. Интересуются.
– Чего им надо? Слышал, что из старого состава только они да Тарен 5 и остались?
– Спрашивают: не собирается ли он вернуться? Ехидно так.
– Я понял… Услышал тебя… Вот как увижу этого самого Знахаря – так сразу передам, – я немного подумал и добавил:
– Только, как мне кажется, нет его уже. Сейчас, вон, других Знахарей много. Натыкался в телеге. Молодые, задорные. Всё. Отбой.
***
– Извините, – сказал я, встретившись взглядом с соседкой. – Работа, форс-мажор.
5
Тарен – древний антидот из военной аптечки старого образца, попутно оказывает наркотическое воздействие галлюциногенного типа, превращает употребившего в неадеквата, напрочь стирает воспоминания о событиях во время опьянения. А еще, Тарен – позывной одного отмороженного, но везучего «махновца». Каким-то чудом уцелевшего за последние десять лет.
– Я понимаю, – улыбнулась она. – Мы всё равно уже не спим. Так, девочки?
Наверху завозились.
– Встаем–умываемся! Режим-режим! – и уже мне:
– Вы кроме яблок еще что-то едите?
Я пожал плечами:
– Иногда кошачий корм.
Сверху засмеялись. Детей легко рассмешить, особенно девчонок.
– Но сейчас он кончился, – пояснил я. – Практикую раздельное питание. И питие. Могу пить – могу не пить.
– Это уже несомненное достоинство, – заметила попутчица.
Мм-да-а… Соображает… Точно йога! И фигура! Гибкая. Такая и в чемодан вполне сложится. Правда, рост хороший: на каблуках, пожалуй, как я, а во мне метр восемьдесят. Но, опять же и чемоданы высокие существуют. Хочешь «поговорить»? … Ладно, продолжим.
– А могу пить. И не есть. Как сложится.
– Я поняла, – сказала она как-то устало. – Могу копать, а могу и не копать.
– Точно, – подтвердил я, усмехнувшись. – Причем позволить себе не копать, когда копают все вокруг. Ибо уж очень выгодно. Это и есть настоящая свобода.