Кадровик 3.0
Шрифт:
— Это справедливо, никаких возражений, — соглашаюсь. — Крайний найти сможешь? Я ведь направление не подскажу — меня на дирижабле везли. Но, судя по времени, тебе до Крайнего в таком темпе добираться минимум месяц.
— Месяц или два. Какая разница? — Пожимает плечами синий. — Спасибо за мою жизнь. Направление на городок узнаю у людей по пути. Маска и капюшон, как договаривались.
— Понятно. Без денег тебя тоже не оставлю. — Поворачиваюсь фею и киваю на сумку под его головой.
Феофан с неохотой
— Смотри, тут тридцать золотых. На дорогу и на обустройство должно хватить. Это большая сумма. Доставай по одной монетке, и, смотри, чтобы тебя не обманывали.
— Виктор, концепцию денег я представляю, — усмехается Иллитид. — Не обманут.
Через пару часов поля и леса заканчиваются. Все это время Иллитид тренируется в наведении легкого морока, и довольно быстро нащупывает этот момент. Последние полчаса ни я, ни фей уже не видим его отличий от обычных людей. Кажется, что разговариваешь с хорошим знакомым, пытаешься вспомнить лицо — и совершенно без вариантов. А когда он снова говорит — снова вспоминаешь, что говоришь со славным знакомым тебе парнем.
— Вот! Именно такое наваждение и оставь. Отлично! — советую Андрею, когда отрабатываем последнюю его идею.
— Спасибо, Вить, — хмыкает Иллитид. — Я придумал транслировать тебе ощущения самого себя. Почти зеркало. С отличиями, конечно же. Да и лицо, по идее, в памяти задерживаться не должно.
— Знаешь, а работает. И работает просто шикарно. Сокрушительная разновидность обаяния. Вот кроме шуток, — задумчиво тяну я.
— Это так, — добавляет фей. — Только ты очень наглый и немного хамоватый получился. Но мне нравится.
Ну да, ну да… смеюсь про себя. Зеркало же. Каким-то образом Андрей включает нас обоих в свой безмолвный разговор.
За тренировками путь становится короче. И сами не замечаем, как после леса перед нами открывается вид на столицу.
— Что же, — говорит Андрей. — Тут нам пора расстаться.
Спрыгиваю на землю. Фей продолжает сидеть в клетке. Снимаю Феофана из повозки вместе с ней. Пусть немного понаглеет, придет в себя. Нашел себе новый домик, видите ли.
— Удачи тебе мозгожрун, — усмехаюсь.
— И тебе, маг. Надеюсь, ещё увидимся, — мысленно улыбается Андрей. — И, кстати, фей — не человек. — Со смехом разворачивает повозку синий.
— Н-но кроляшка, пошла! — слышу эхо в голове.
— Что он имел в виду, Витя? — насупившись, обеспокоенно спрашивает фей.
— Пока не знаю, но вряд ли что-нибудь плохое, — смеюсь.
Идем в сторону ворот. Не больше получаса. Фей без остановки подкрепляется морковкой. Хруст стоит на всю округу.
Немного не доходя до ворот останавливаюсь.
— Вылазь, — говорю Феофану. Тот непонимающе смотрит на меня.
— Фей в клетке — не совсем то, к чему привыкли люди, — объясняю. — Мне
Феофан вздыхает, цепляет на пояс сумку и открывает дверь клетки. Оставляем её под раскидистым деревом.
Спокойно проходим в центральные ворота, никто ничего не спрашивает.
Жетон в любом случае, если что, при мне.
Идем к серому зданию Беннинга, подходим к стражнику.
— К графу! — сообщаю.
— Проходите, — стражник без лишних вопросов отступает.
Если все прошло гладко, Беннинг должен быть уже на месте. Поднимаюсь на второй этаж, стучусь.
За дверью неразборчиво отвечает уставший голос.
— Граф, разрешите? — заглядываю в кабинет.
— Виктор! ты жив?!
Глава 2
Расправь крылья
— Жив, жив, — вхожу в кабинет. — Тоже рад вас видеть. Сбежал из замка некоего графа Дэйли, если его подчиненные правильно фамилию назвали.
Решаю не говорить о том, что видел, как люди Беннинга штурвали замок.
— Витя, не представляешь как ты меня радуешь! — у графа словно открывается второе дыхание.
— Почему? — спрашиваю, будто бы ни о чем не догадываясь.
— Я был уверен, что ты погиб, — не сдерживая улыбки, радуется Беннинг. — Мы отследили карету, которая доставила тебя к графу Дэйли, двинулись за ними. У ворот замка наткнулись на ожесточенное сопротивление. Нижние этажи, где располагались казематы, полностью выжжены. Видимо, хозяин замка не пожелал, чтобы кто-то узнал, что и как было в его тюрьме… Я думал… Мы думали, что ты там погиб. Сгорел вместе с другими заключенными.
— Повезло, — грустно усмехаюсь. — Выбрался несколько раньше, еще до поджога.
— А! Так это ты алхимика запер, получается? — высказывает догадку Беннинг. — Он единственный не дает показания против своих хозяев. Точнее, не так. Показания-то он дает, вот только хозяева почему-то у всех разные. Удивительно, что никого это не беспокоит! Черт-те что творится!
— Граф, тут такое дело, — начинаю издалека. — Я как раз пришел с решением этой проблемы. Можно сбросить наносное у ваших фигурантов, и они вспомнят реальность.
— Как это? — не понимает Беннинг.
— Пока я выбирался из замка, ко мне попала ключ-код фраза к воспоминаниям, — рассказываю чуть понизив голос. — Извините, но магу, который работал на ваших противников, я помог сбежать. Он работал не по своему желанию. Его заставили делать то, чего он не хотел. Посадили в камеру как и меня. Он тоже своего рода узник.
— Жаль, Виктор, — задумывается Беннинг и потирает виски. — Чувствую, что ты не лжешь. Ладно.
— Он помог мне сбежать из замка. Фактически — мы помогли друг другу, — объясняю в двух словах. — Я предложил ему работать на вас.