Кадровик
Шрифт:
— Ничем, он жетон потерял, — фыркает фей из переноски.
— Зато фей есть, могу показать! — беру фея подмышки и вытягиваю перед собой. — Вот смотри.
— Тьфу ты! Что ж сразу не сказал. Чуть ноги не отбросил с вами, — причитает дед и, кряхтя, выбирается из-под телеги.
— Ты чего так дёргаешься, отец? — максимально дружелюбно обращаюсь к старику и опускаю фея на землю.
— Так я видел, как вы с поля вышли, — заявляет старик. — На поле только мертвяки живут, туда нормальные люди не заходят!
Один из кролов медленно вытягивает ещё одну морковку из телеги
— Я же сказал, тебе на сегодня хватит! Ать сюда! Ах, ты ж безмозглая животина!
Подхожу ближе к старику и одним движением руки выдергиваю морковку прямо изо рта крола. Тот никак не реагирует, будто ничего не происходит.
— Али вы мертвяков не встретили? — запыхавшись, продолжает старик.
— Только одного, — честно отвечаю.
— Но уже всё, — добавляет фей и проводит рукой по лапе крола.
Тот жуёт невидимую жвачку и ему на фея совершенно наплевать, как и, вообще, на все вокруг, похоже.
— Как всё? — дед хватается за бороду и таращит глаза.
— А вот так, дед! — Киваю я. — На поле, если там был только один мертвяк, теперь можно ходить. Ну, и убирать тоже.
— Радость-то какая! Расскажу в деревне, не поверят! — Дед от радости хватается за голову.
— Так всегда проверить можно. Если собака с поля не сбежит, то и нежити там нет, — подсказывает Феофан.
— Это ты, малец, хорошо придумал. Так и сделаю. — Старик чешет в затылке. — Или, вон, кролов запущу. Потравят пшеницу, конечно, зато точно узнаем.
— Да как хочешь, отец. Хочешь кролов, хочешь собак. Ты лучше скажи, куда путь держишь? — уточняю, пользуясь случаем.
— Так в городок Крайний, на ярмарку. До неё ещё пять дней, как раз успею раза три туда-сюда обернуться. А там и расторгуюсь, — поясняет дед, указывая сухой рукой на телегу.
Переглядываюсь с феем.
— С собой возьмёшь? Мы-то тоже туда идём, — спрашиваю старика.
— Конечно-конечно! Помогу, чем смогу. Радость-то какая! — не успокаивается дед.
— До городка нам пешком день топать, — сообщает фей как бы невзначай и оглядывает повозку.
— Садитесь-садитесь, подвезу! — оживляется дед, и я помогаю ему залезть обратно на козлы. Сам усаживаюсь рядом. Фей тоже забирается в телегу. — Ну, — Перетягивает свободным концом вожжей по спине обоих кролов. — Трогай!
Кролы плавно трогаются с места. Телега, слегка покачиваясь, медленно двигается вперёд. Каменную брусчатку, конечно, чувствую другими частями тела, но все же лучше плохо ехать, чем хорошо идти. Да и на козлах у старика навалено мягкой одежды, так что небольшая тряска ничем не мешает. Фей же и вовсе не замечает неровности дороги. Как только он переваливается в телегу, Феофан замирает и к чему-то принюхивается.
Старик оглядывается на фея, усмехается, отдает вожжи мне.
— Подержи!
Забираю кожаные ремни. Кролы начинают вертеть головами в разные стороны.
— Крепче держи! — Усмехается дед. — Щас заберу. Умные животины, понимают чужую руку-то.
Наклоняется в телегу и развязывает один из пары десятков мешков. Достает оттуда синеватую репу, размером, наверное,
— Давно не видал таких как ты. С тех пор как служил в пограничье. Но наслышан. — Старик по-доброму усмехается. — Вижу, знаешь, что это.
— Знаю-знаю! — Фей тянется руками к неподъёмному для него клубню. Выглядит как ребёнок, выпрашивающий любимые конфеты.
— А это что? — интересуюсь как бы между прочим.
— Так репа. Феи на такую что угодно готовы обменять. Это я точно знаю! — рассказывает старик. — Их предки вредителями были.
— И ничего не вредителями! — Феофан поднимает палец вверх. — Это вы люди здесь пришлые. Мы-то тут с начала веков живём. Кто вас, людей, заставлял такую вкусноту выращивать? Мы-то сначала вообще не понимали идею владения полем. Растёт, вкусная — значит, наша! А от вас мы просто отбивались. Ведь как считалось: если нашли такую вкусноту — это мы нашли добро, а тут приходят наглые дылды и пытаются нас от него отогнать. Конечно, мы были против!
— Да не обижайся! — Старик успокаивающе машет рукой. — На лучше, поешь! Мытая, старуха моя мыла. На ярмарку везу, а выращиваю сам.
Старик выдает репу фею, и тот буквально вгрызется в овощ. Похоже, мир на полчаса перестаёт для него существовать. А, скорее, на десяток минут, судя по скорости поглощения.
— Весь урожай забирают. Скорее всего, в Академию-то и забирают. Феи-то как не в себя жрут. — Кивает на максимально сконцентрированного Феофана. — В глубине королевства она ж не растёт. Только на границе. Говорят, как-то с магией дикой связано. Так что, зарабатываю, и неплохо. Главное, его диких соплеменников отвадить. Ну, так кролам это легко. Не смотри, что они такие спокойные: за свою жратву кого хочешь порвут. Вот я и сажаю репу посреди их морквы. — Достает из соседнего мешка длинную, почти в полметра, жёлтую морковь. Кролы поводят носами и тянутся головой назад. Старик, натягивая вожжи, делать им этого не дает.
Дед пару секунд на них смотрит, а потом ломает морковь на две части и бросает перед кролами вперёд. Животины ловко ловят куски морквы в воздухе и опять становятся спокойными флегматиками.
— Так что если соберешься сажать репу, то сначала обзаведись ездовыми кролами, — советует старик.
— Конечно, отец! Если соберусь сажать, то обязательно. А ещё лучше, к тебе обращусь, — обещаю в шутку. Хотя, чего только не приходится иногда делать.
Дед спокойно кивает, слово так и надо. А может, действительно считает, что выращивание репы на границе — очень хорошее дело жизни.
— А ты про мертвячье поле совсем ничего не слышал? — на этот раз старик обращается ко мне.
Мотаю головой.
— Да откуда? Мы тут по делам Академии были.
— А! Понимаю, вы к гоблинам ходили! Вот ещё те твари! — Старик в порыве эмоций ударяет рукой воздух. — Нет, ничего не могу сказать, так-то их на горячем не ловили. Но всё равно, неладное что-то придумали маги. Гоблины и люди завсегда воевали. Мы тут, как едем, всё равно сторожимся. А неровен час, они про договорённости забудут? Маги-то что? Они в столице! А мы-то здесь!