Кафе у Сэнди
Шрифт:
– Клэр Виллетс, не так ли?
Майкл утвердительно кивнул головой.
***
После бара мы с Майклом прошлись немного по городу, а потом на такси поехали домой. Майкл настоял на том, чтобы таксист отвез домой сначала меня, и только потом поехал к его дому. Перед тем, как выходить из машины я поблагодарила своего знакомого за чудесный вечер и поддержку, которую он мне оказывает.
– Это ерунда. Всегда, пожалуйста, – ответил он и наклонился, чтобы поцеловать меня.
Я отстранилась от Майкла, сама не понимая почему, но заметив
– Не хочешь еще как-нибудь выбраться в город? – спросил он.
– Я подумаю, – сказала я, не желая давать ему ложную надежду, – позвоню на днях.
– Хорошо.
Выйдя из такси, я пошла по дорожке, ведущей к нашему дому. Было довольно поздно и родители уже спали, чтобы не будить их, я сразу поднялась к себе и вскоре тоже легла. Сон все не шел ко мне, и около двух часов я вертелась в постели, стараясь отогнать от себя мысли о Клер, ее исчезновении и том странном звонке. Наконец, поняв, что уснуть пока не удастся, я спустилась вниз и пошла на кухню за стаканом воды. Проходя мимо окна, я заметила белье, сушившееся на заднем дворе. На веревке висели и мои джинсы. Видимо я испачкалась пока ехала на велосипеде, и мама решила постирать их. Что-то внутри меня словно щелкнуло, словно сообщая мне, что нашелся еще один кусочек пазла, который я никак не могла подобрать. Босиком и в пижаме я вышла на задний двор и сняла полусырые джинсы с веревки.
«Хоть бы она все еще лежала там», – думала я, обыскивая карманы брюк.
Когда я уже почти отчаялась, мои пальцы зацепили что-то, и я осторожно вытащила из заднего кармана джинсов затертую и помятую бумажку размером со спичечный коробок.
– Есть! – вслух сказала я и быстрым шагом вернулась в дом. Включив свет на кухне и налив себе воды, я села за стол и попыталась хорошенько рассмотреть свою находку.
Бумажка, которую я нашла в джинсах, была визиткой Роберта. Сейчас она представляла собой жалкое зрелище: мало того, что бумага приобрела синевато-серый цвет благодаря джинсам, так и напечатанный текст почти полностью стерся с поверхности карточки. Фамилию Роберта я не могла прочитать, от нее остались только первые две буквы ЛИ, а его должность и, вероятно, название компании, где он работал, полностью размыло. Далее шел его телефон, цифры которого сохранились отлично. Все, кроме последней, но мне не составит труда подобрать и ее. В адресе же значился штат Нью-Йорк.
«Немного далековато от Мэнсфилда», – подумала тогда я.
Мой план состоял в том, чтобы у новых владельцев помещения, чьи контакты я смогу узнать у Роберта, спросить телефон или адрес прежнего хозяина, и тем самым выйти на человека, которому принадлежало кафе пятнадцать лет назад, то есть в то время, когда исчезла Клэр.
На следующий день около полудня я решила позвонить Роберту. Дети как раз обедали и, сказав Мишель, что мне нужно ненадолго отлучиться, я вышла из столовой и направилась в фойе садика. Сев за стол администратора я потянулась к телефонной трубке, одновременно доставая из кармана визитную карточку Роберта. Набрав все цифры кроме последней, я решила наугад добавить «ноль», после чего сразу же услышала механический голос, сообщивший мне, что набранный номер неверен. После нуля я добавила «единицу» и вскоре на том конце провода послышался женский голос с легким мексиканским акцентом. Выяснилось, что никакого Роберта женщина не знает и, извинившись, я положила трубку.
Я потерпела еще несколько неудачных попыток, после чего мне все же повезло. Оказалось, что последней цифрой номера
«С вами говорит автоответчик Роберта Линда. Оставьте сообщение, после сигнала», – раздалось в трубке. Я растерялась, так как не ожидала попасть на автоответчик, но через пару секунд собралась и, представившись, попросила Роберта перезвонить мне на домашний номер после четырех часов дня. Я не стала объяснять, кто я и что мне от него нужно.
К концу рабочего дня в садик пришел Майкл. Обычно он забирал сына по четвергам и иногда пятницам, но никак не по средам.
– Все в порядке? – удивившись, спросила я, даже не поздоровавшись.
– Привет, Кэтти! – широко улыбнулся он, – все нормально, просто мать Шона неважно себя чувствует, и попросила меня заехать за ним.
– Надеюсь, ничего серьезного?
– Нет, не переживай.
Все дети, кроме Шона уже покинули садик, и Мишель ждала только нас, чтобы закрыть здание на замок, поэтому мне пришлось поторопить Майкла. Возле главных дверей, он спросил у меня, не хочу ли я снова встретиться в пятницу.
– Майкл, я немного устала. Все эти события утомили меня. На выходных мне бы хотелось побыть дома. Не обижайся, – ответила я.
– Как хочешь. Мое дело предложить. Если передумаешь то, позвони. У меня свободны вечер пятницы и воскресенья.
– Я это учту, – сказала я.
Какое-то время я смотрела вслед удаляющимся Майклу и Шону, мысленно упрекая себя за то, что вообще решила завести дружбу с отцом одного из «своих» детей.
– Что, новый ухажер? – окликнула меня Мишель. Девушка уже успела закрыть садик и сейчас стояла возле дверей, с улыбкой смотря на меня.
– Нет, просто знакомый, – ответила я.
– А мне показалось, что он смотрит на тебя не как на знакомую. В любом случае, я бы одобрила такой выбор. Майкл – хороший парень. Немного неотесан, но нормальная девушка эта легко исправит.
Мне не хотелось вступать в дискуссию с Мишель и доказывать ей, что Майкл вовсе меня не интересует, поэтому я только попрощалась и сев на велосипед, поехала домой.
***
– Кэтти, тебе звонили, – услышала я мамин голос, стоило мне только зайти в дом.
Запыхавшись после быстрой езды, я невнятно спросила, кто это был.
– Что, милая? Повтори, пожалуйста, – ответила мама. Голос раздавался из кухни, поэтому разувшись, я направилась туда.
– Кто звонил, мам?
– Какой-то Роберт. Я ответила, что тебя нет дома.
Неожиданный визит Майкла сбил меня с толку, поэтому услышав имя мистера Линда, я чуть ли не вздрогнула.
– С тобой все в порядке? – удивилась мама, видимо, заметив перемену во мне.
– Да, да… Просто немного устала.
– Это с ним ты вчера встречалась?
– Нет, с Майклом.
– Ах, Майкл… Много же у тебя кавалеров. Смотри, осторожнее.
– Мам, но они мне не кавалеры… – начала оправдываться я, но поняв по лицу мамы, что переубедить ее не удастся, замолчала и пошла к себе. Уже на лестнице я вспомнила, что так и не узнала, что еще сказал Роберт и, свесившись через перила, прокричала свой вопрос маме.