В тяжелые годы славяне прибегали к ритуальному умерщвлению стариков в надежде на то, что перешедший в мир иной родственник облегчит участь живущих. Этот обряд назывался «сажать на лубок».
Существовало множество обрядов, сопровождавших человека в иной мир. Но не меньшее количество обрядов необходимо было соблюдать и после похорон. Наибольшее значение имела тризна – состязания и пиршество. Смысл этого обряда в усилении сил жизни, в победе ее над силами смерти.
Были и обряды перехода человека в другое состояние. К ним относились свадьба и рождение ребенка.
Существовала обрядность, связанная с природными явлениями: Святки, Масленица.
Иногда обряды сопровождались человеческими жертвоприношениями, но чаще жертвы были бескровными в виде пищи или иных даров. Часто жертвенная пища поедалась во время пира. В фольклоре сохранилось немало свидетельств о жертвенных пирах. Славяне считали, что на этих пирах присутствует Бог в виде гостя и одновременно хозяина ритуального пира, которого называли «Господь».
Распространено было гадание. Поскольку вода была границей между мирами – земным и потусторонним. Многие гадания были связаны манипуляцию с водой.
Самое главное для нас – это было представление древних славян о том, что основой религиозной жизни являлась семья. Сплоченность семей – это род.
Обряды проводил глава семьи. Специальных жрецов не было, хотя были знатоки обрядов – волхвы.
Наряду с представлениями о высших богах, существовали верования в богов низшего уровня, духов, оборотней. Значительный отряд именовали бесами. Им приписывали злонамеренность и губительную силу. К бесам относили духов опасных для посещения мест: лесной глуши (леший), болота (зыбочник, болотник) омутов (водяной). В поле обитали полудницы. Внешне бесов представляли в человеческом, зверином или смешанном облике.
Чернобог – бог холода, уничтожения, смерти, зла; бог безумия и воплощения всего плохого и черного. Чернобог – повелитель Нави, Тьмы и Пекельного царства.
К наиболее опасным относилась группа полудемонов человеческого происхождения – это люди, пошедшие по совершенно обособленному жизненному пути, – упыри, вурдалаки, ведуньи, русалки. По представлению славян, они могли навредить человеческому роду настолько, что их надо было бы не только опасаться, но и их уничтожить. Вроде бы они олицетворяли болезни: мимохода, лихорадка, мара, кикимора…
Пришло время сделать выводы. Язычество – это свидетельство о том, что тогда человек еще не оторвался от природы, был ее частью, принимал особенности природных явлений, как взаимно связанность их с внутренним состоянием тогдашнего человеческого организма, еще являвшегося частичкой мироздания.
Все это ныне утрачено. Теперь мы никто иные, как повелители природы, стараемся переделать ее на свой лад, строим каналы на континентах, чтобы соединить океаны, орошаем пустыни, связываем континенты автобанами и железнодорожными магистралями, строим здания – небоскребы, запускаем в космос спутники, врываемся в животный и растительный мир, переделывая его на генетическом уровне. Хорошо это или плохо? Будущее даст ответ на этот вопрос. Не будут ли наши потомки через тысячу лет воспринимать нас так, как мы ныне язычников?
Нельзя отрицать, что при всей, с нашей точки зрения, убогости языческой жизни, наши предки были довольны ею. Об этом пойдет речь в одной из следующих глав этой книги.
10
Повседневная жизнь молодежи Великого Новгорода в «Былинах о Василие Буслаеве»
Вот такой была духовная жизнь новгородцев – славян. А жизнь повседневная была и еще интересней. Предлагаю
вам, уважаемые читатели, познакомиться и с ней. Перед вами еще одна былина. Называется она
«Василий буслаев и новгородцы
В славном великом НовеградеА и жил Буслай до девяноста лет,С Новым-городом жил, не перечился,Со мужики новогородскимиПоперек словечка не говаривал.Живучи Буслай состарился,Состарился и переставился.После его веку долгогоОставалася его житье-бытьеИ все имение дворянское,Осталася матера вдова,Матера Амелфа Тимофевна,И оставалася чадо милая,Молодой сын Василий Буслаевич.Будет Васенька семи годов,—Отдавала матушка родимая,Матера вдова Амелфа Тимофеевна,Учить его во грамоте,А грамота ему в наук пошла;Присадила пером его писать,Письмо Василью в наук пошло;Отдавала петью учить новгородскому,Петьё Василью в наук пошло.А и нет у нас такова певцаВо славном НовегородеСупротив Василья Буслаева.Поводился ведь Васька БуслаевичСо пьяницы, со безумницы,С веселыми удалыми добрыми молодцы,Допьяна уже стал напиватися,А и ходя в городе, уродует:Которого возьмет он за руку, —Из плеча тому руку выдернет;Которого заденет за ногу, —То из гузна ногу выломит;Которого хватит поперек хребта, —Тот кричит-ревет, окарачь ползет.Пошла та жалоба великая, —А и мужики новогородские,Посадские, богатые,Приносили жалобу они великуюМатерой вдове Амелфе ТимофевнеНа того на Василья Буслаева.А и мать-то стала его журить-бранить,Журить-бранить его, на ум учить.Журьба Ваське не взлюбилася,Пошел он, Васька, во высок терем,Садился Васька на ременчатый стул,Писал ерлыки скорописчаты,От мудрости слово поставлено:«Кто хощет пить и есть из готового,Валися к Ваське на широкий двор,Тот пей и ешь готовоеИ носи платье разноцветное».Рассылал те ерлыки со слугой своейНа те вулицы широкиеИ на те частые переулочки.В то же время поставил ВаськаЧан середи двора,Наливал чан полон зелена вина,Опущал он чару в полтора ведра.Во славном было во НовеградеГрамотны люди шли прочиталиТе ерлыки скорописчаты,Пошли ко Ваське на широкий двор,К тому чану зелену вину.Вначале был Костя Новоторженин,Пришел он, Костя, на широкий двор,Василий тут его опробовал —Стал его бита червленым вязом,В половине было налитоТяжела свинцу чебурацкого,Весом тот вяз был во двенадцать пуд;А бьет от Костю по буйной голове, —Стоит тут Костя не шевельнется,И на буйной голове кудри не тряхнутся.Говорил Василий сын Буслаевич:«Гой еси ты, Костя Новоторженин!А и будь ты мне названый брат,И паче мне брата родимого».А и мало время позамешкавши,Пришли два брата боярченка,Лука и Мосей, дети боярские,Пришли ко Ваське на широкий двор.Молоды Василий сын БуслаевичТем молодцам стал радошен и веселешонек.Пришли тут мужики залешана,И не смел Василий показатися к ним.Еще тут пришло семь братов Сбродовичи.Собиралися, соходилисяТридцать молодцов без единого,Он сам, Василий, тридцатый стал.Какой зайдет – убьют его,Убьют его, за ворота бросят.Послышал Васенька Буслаевич —У мужиков новгородскиихКанун варен, пива ячные,Пошел Василий со дружиною,Пришел во братшину в Никольшину.«Немалу мы тебе сыпь платим —За всякого брата по пяти рублев».А за себе Василий дает пятьдесят рублев…Молоды Василий сын БуслаевичБросился на царев кабакСо своею дружиною хороброю,Напилися они тут зелена винаИ пришли во братшину в Николыпину.А и будет день ко вечеру, —От малого до старогоНачали уж ребята боротися,А в ином кругу в кулаки битися.От тое борьбы от ребячия,От того бою от кулачногоНачалася драка великая.Молоды Василий стал драку разнимать,А иной дурак зашел с носка,Его по уху оплел,А и тут Василий закричал громким голосом:«Гой еси ты. Костя НовоторженинИ Лука, Моисей, дети боярские!Уже Ваську меня бьют».Поскакали удалы добры молодцы,Скоро они улицу очистили,Прибили уже много до смерти,Вдвое-втрое перековеркали,Руки, ноги переломали, —Кричат мужики посадские.Говорит тут Василий Буслаевич:«Гой еси вы, мужики новогородские!Бьюсь с вами о велик заклад —Напущаюсь я на весь Новгород битися, дратисяСо всею дружиною хороброю;Тако вы мене с дружиною побьете Новым-городом,Буду вам платить дани-выходы по смерть свою,На всякий год по три тысячи;А буде ж я вас побью и вы мне покоритеся,То вам платить буду такову же дань»;И в том-то договору руки они подписалиНачалась у них драка-бой великая,А и мужики новгородскиеИ все купцы богатые,Все они вместе сходилися,На млада Васютку напущалися,И дерутся они день до вечера.Молоды Василий сын БуслаевичСо своею дружиною хороброюПрибили они во Новеграде,Прибили уже много до смерти.А и мужики новгородские догадалися,Пошли они с дорогими подаркиК матерой вдове Амелфе Тимофевне:«Матера вдова Амелфа Тимофевна!Прими у нас дороги подарочки,Уйми свое чадо милоеВасилья Буславича».Матера вдова Амелфа ТимофевнаПринимала у них дороги подарочки,Посылала девушку-чернавушкуПо того Василья Буслаева.Прибежала девушка-чернавушка,Сохватала Ваську во белы руки,Потащила к матушке родимыя,Притащила Ваську на широкий двор,А и та старуха неразмышленаПосадила в погребы глубокиеМолода Василья Буслаева,Затворяла дверьми железными,Запирала замки булатными.А его дружина хоробраяСо темя мужики новгородскимиДерутся, бьются день до вечераА и та-то девушка-чернавушкаНа Волх-реку ходила по воду,А взмолятся ей тут добры молодцы:«Гой еси ты, девушка-чернавушка!Не подай нас у дела у ратного,У того часу смертного».И тут девушка-чернавушкаБросала она ведро кленовое,Брала коромысла кипарисова,Коромыслом тем стала она помахиватиПо тем мужиками новогородскиим,Прибила уж много до смерти.И тут девка запышалася,Побежала ко Василыо Буслаеву,Срывала замки булатные,Отворяла двери железные:«А и спишь ли, Василий, или так лежишь?Твою дружину хоробруюМужики новогородскиеВсех прибили, переранили,Булавами буйны головы пробиваны».Ото сна Василий пробуждается,Он выскочил на широкий двор, —Не попала палица железная,Что попала ему ось тележная,Побежал Василий по Нову-городу,По тем по широким улицам.Стоит тут старец-пилигримище,На могучих плечах держит колокол,А весом тот колокол во триста пуд,Кричит тот старец-пилигримище:«А стой ты, Васька, не попорхивай,Молоды глуздырь, не полетывай:Из Волхова воды не выпити,Во Новеграде людей не выбити, —Есть молодцов сопротив тебе,Стоим мы, молодцы, не хвастаем».Говорил Василий таково слово:«А и гой еси, старец-пилигримище!А и бился я о велик закладСо мужики новгородскими,… Опричь тебе, старца-пилигримища.Во задор войду – тебя убью».Ударил он старца во колоколА и той-то осью тележною, —Начается старец, не шевельнется.Заглянул он, Василий, старца под колоколом, —А и во лбе глаз уж веку нету.Пошел Василий по Волх-реке,А идет Василий по Волх-реке,По той Волховой по улице,Завидели добрые молодцы,А его дружина хоробрая,Молода Василья Буслаева, —У ясных соколов крылья отросли,У их-то, молодцов, думушки прибыло.Молоды Василий БуслаевичПришел-то молодцам на выручку.Со темя мужики новогородскимиОн дерется, бьется день до вечера,А уж мужики покорилися,Покорилися и помирилися,Понесли они записи крепкиеК матерой вдове Амелфе Тимофевне,Насыпали чашу чистого серебра,А другую чашу красного золота,Пришли ко двору дворянскому,Бьют челом, поклоняются:«А сударыня матушка!Принимай ты дороги подарочки,А уйми свое чадо милая,Молода Василья со дружиною.А и рады мы платитьНа всякий год по три тысячи,На всякий год будем тебе носитьС хлебников по хлебику,С калачников по калачику,С молодиц повенечное,С девиц повалечное,Со всех людей со ремесленых,Опричь попов и дьяконов».Втапоры матера вдова Амелфа ТимофевнаПосылала девушка-чернавушкаПривести Василья со дружиною.Пошла та девушка-чернавушка,Бежавши та девка запышалася,Нельзя пройти девке по улице:Что полтеи по улице валяютсяТех мужиков новогородскиих.Прибежала девушка-чернавушка,Сохватала Василья за белы руки,А стала ему рассказывати:«Мужики пришли новогородские,Принесли они дороги подарочки,И принесли записи заручныеКо твоей сударыне матушке,К матерой вдове Амелфе Тимофевне».Повела девка Василья со дружиноюНа тот на широкий двор,Привела-то их к зелену вину,А сели они, молодцы, во единый круг,Выпили ведь по чарочке зелена винаСо того урасу молодецкогоОт мужиков новгородских.Скричат тут робята зычным голосом:«У мота и у пьяницы,У млада Васютки БуславичаНе упито, не уедено,В красне хорошо не ухожено,А цветного платья не уношено,А увечье навек залезено».И повел их Василий обедатиК матерой вдове Амелфе Тимофеевне.Втапоры мужики новогородскиеПриносили Василью подарочкиВдруг сто тысячей,И затем у них мирова пошла,А и мужики новогородскиеПокорилися и сами поклонилися».
Ну как, уважаемые читатели? Радостно было «житье у Великому Новеграде»? Каковыми неподражаемыми были наши предки! Разудалистыми! Неужели христианство могло смирить добрых молодцев – новгородцев? Вот вам на потеху еще одна былина. Разные сказители называли ее по-разному
или «Поездка Василия Буслаева», или
«Смерть василия буслаева»
Под славным великим Новым-городом,По славному озеру по ИльменюПлавает-поплавает сер селезнь,Как бы ярой гоголь доныривает, -А плавает-поплавает червлен карабльКак бы молода Василья Буслаевича,А и молода Василья со его дружиною хоробраю,Тридцать удалых молодцов:Костя Никитин корму держит,Маленький Потаня
на носу стоит,А Василе-ет по кораблю похаживает,Таковы слова поговаривает:«Свет моя дружина хоробрая,Тридцать удалых добрых молодцов!Ставьте карабль поперек Ильменя,Приставайте молодцы ко Нову-городу!»А и тычками к берегу притыкалися,Сходни бросали на крутой бережок.Походил тут ВасилейКо своему он двору дворянскому,И за ним идут дружинушка хоробрая,Только караулы оставили.Приходит Василей БуслаевичКо своему двору дворянскому,Ко своей сударыне матушке,Матерой вдове Амелфе Тимофеевне.Как вьюн, около ее увивается,Просит благословение великое:«А свет ты, моя сударыня матушка,Матера вдова Амелфа Тимофеевна!Дай мне благословение великое -Идти мне, Василью, в Ерусалим-градСо своею дружиною хоробраю,Мне-ка Господу помолитися,Святой святыни приложитися,Во Ердане-реке искупатися».Что взговорит матера Амелфа Тимофеевна:«Гой еси ты, мое чадо милая,Молоды Василей Буслаевич!То коли ты пойдешь на добрыя дела,Тебе дам благословение великое;То коли ты, дитя, на разбой пойдешь,И не дам благословения великова,А и не носи Василья сыра земля!»Камень от огня разгорается,А булат от жару растопляется, -Материна сердце распущается,И дает она много свинцу-пороху,И дает Василью запасы хлебныя,И дает оружье долгомерное.«Побереги ты, Василей, буйну голову свою!»Скоро молодцы собираютсяИ с матерой вдовой прощаются.Походили оне на червлен карабль,Подымали тонки парусы полотняныя,Побежали по озеру Ильменю.Бегут оне уж сутки-другия,А бегут уже неделю-другую,Встречу им гости-карабельщики:«Здравствуй, Василей Буслаевич!Куда, молодец, поизволил погулять?»Отвечает Василей Буслаевич:«Гой еси вы, гости-карабельщики!А мое-та ведь гулянье неохотное:Смолода бита, много граблена,Под старость надо душа спасти.А скажите вы, молодцы, мне прямова путяКо святому граду Иерусалиму».Отвечают ему гости-карабельщики:«А и гой еси, Василей Буслаевич!Прямым путем в Ерусалим-градБежать семь недель,А окольной дорогой – полтора года:На славном море Каспицкием,На том острову на КуминскиемСтоит застава крепкая,Стоят атаманы казачия,Не много, не мало их – три тысячи;Грабят бусы-галеры,Разбивают червлены карабли».Говорит тут Василей Буслаевич:«А не верую я, Васюнька, ни в сон ни в чох,А и верую в свой червленой вяз.А беги-ка-тя, ребята, вы прямым путем!»И завидел Василей гору высокую,Приставал скоро ко круту берегу,Походил-су Василей сын БуслаевичНа ту ли гору Сорочинскую,А за ним летят дружина хоробрая.Будет Василей в полугоре,Тут лежит пуста голова,Пуста голова – человечья кость.Пнул Василей тое голову с дороги прочь,Просвещится пуста голова человеческая:«Гой еси ты, Василей Буславьевич!Ты к чему меня, голову побрасоваешь?Я, молодец, не хуже тебя был,Умею, я, молодец, валятисяА на той горе Сорочинския.Где лежит пуста голова,Пуста голова молодецкая,И лежать будет голове Васильевой!»Плюнул Василей, прочь пошел.«Али, голова, в тебе враг говоритИли нечистой дух!»Пошел на гору высокую,На самой сопки тут камень стоит,В вышину три сажени печатныя,А и через ево только топор подать,В долину три аршина с четвертью.И в том-та подпись подписана:«А кто-де станет у каменя тешиться,А и тешиться-забавлятися,Вдоль скакать по каменю, -Сломить будет буйну голову».Василей тому не верует,Приходил со дружиною хороброю,А и тешиться-забавлятися,Поперек тово каменю поскакивати,А вдоль-та ево не смеют скакать.Пошли со горы Сорочинския,Сходят оне на червлен карабль,Подымали тонки парусы полотняные,Побежали по морю Каспицкому,На ту на заставу карабельную,Где-та стоят казаки-разбойники,А стары атаманы казачия.На пристани их стоят сто человекА и молоды Василей на пристань стань,Сходни бросали на крут бережок,И скочил-та Буслай на крут бережок,Червленым вязом попирается.Тут караульщики, удалы добры молодцы,Все на карауле испужалися,Много его не дожидаются,Побежали с пристани карабельныяК тем атаманам казачиям.Атаманы сидят не дивуются,Сами говорят таково слово:«Стоим мы на острову тридцать лет,Не видали страху великова,Это-де идет Василей Буславьевич:Знать-де полетка соколиная,Видеть-де поступка молодецкая!»Пошагал-та Василей со дружиною,Где стоят атаманы казачия.Пришли оне, стали во единой круг,Тут Василей им поклоняется,Сам говорит таково слово:«Вздравствуйте, атаманы казачия!А скажите вы мне прямова путяКо святому граду Иерусалиму».Говорят атаманы казачия:«Гой еси, Василей Буслаевич!Милости тебе просим за единой стол хлеба кушати!»Втапоры Василей не ослушался,Садился с ними за единой стол.Наливали ему чару зелена вина в полтора ведра,Принимает Василей единой рукойИ выпил чару единым духомИ только атаманы тому дивуются,А сами не могут и по полуведру пить.И хлеба с солью откушали,Собирается Василей БуслаевичНа свой червлен карабль.Дают ему атаманы казачия подарки свои:Первую мису чиста серебраИ другую – красна золота,Третью – скатнова жемчуга.За то Василей благодарит и кланеется,Просит у них до Ерусалима провожатова.Тут атаманы Василью не отказовали,Дали ему молодца провожатова,И сами с ним прощалися.Собирался Василей на свой червлен корабльСо своею дружиною хоробраю,Подымали тонки парусы полотняныя,Побежали по морю Каспицкому.Будут оне во Ердан-реке,Бросали якори крепкия,Сходни бросали на крут бережок.Походил тут Василей БуслаевичСо своею дружиною хороброю в Ерусалим-град.Пришел во церкву соборную,Служил обедни за здравие матушкиИ за себя, Василья Буслаевича,И обедню с панафидою служилПо родимом своем батюшкеИ по всему роду своему.На другой день служил обедни с молебнамиПро удалых добрых молодцов,Что смолоду бито, много граблено.И ко святой святыне приложился он,И в Ердане-реке искупался.И расплатился Василей с попами и с дьяконами,И которыя старцы при церкви живут, -Дает золотой казны не считаючи.И походит Василей ко дружине из ЕрусалимаНа свой червлен карабль.Втапоры ево дружина хоробраяКупалися во Ердане-реке,Приходила к ним баба залесная,Говорила таково слово:«Почто вы купаетесь во Ердан-реке?А некому купатися, опричь Василья Буславьевича,Во Ердане-реке крестилсяСам Господь Иисус Христос;Потерять ево вам будет,Большова атамана Василья Буславьевича».И оне говорят таково слово:«Наш Василей тому не верует,Ни в сон, ни в чох».И мало время поизойдучи,Пришел Василей ко дружине своей,Приказал выводить карабль из устья Ердань реки.Подняли тонкие парусы полотняны,Побежали по морю Каспицкому,Приставали у острова Куминскова,Приходили тут атаманы казачияИ стоят все на пристани карабельныя.А и выскочил Василей БуслаевичИз своего червленаго карабля.Поклонились ему атаманы казачия:«Здравствуй, Василей Буслаевич!Здорово ли съездил в Ерусалим-град?»Много Василей не баит с ними,Подал письмо в руку им,Что много трудов за их положил:Служил обедни с молебнами за их, молодцов.Втапоры атаманы казачия звали Василья обедати,И он не пошел к ним,Прощался со всеми теми атаманы казачьими,Подымали тонкие парусы полотняныя,Побежали по морю Каспицкому к Нову-городуА и едут неделю споряду, А и едут уже другую,И завидел Василей гору высокую Сорочинскую,Захотелось Василью на горе побыватьПриставали к той Сорочинской горе,Сходни бросали на ту гору,Пошел Василей со дружиноюИ будет он в полгоры,И на пути лежит пуста голова, человечья кость,Пнул Василей тое голову с дороги прочь,Провещится пуста голова:«Гой еси ты, Василей Буслаевич!К чему меня, голову, попиноваешьИ к чему побрасоваешь?Я, молодец, не хуже тебя был,Да умею валятися на той горе СорочинскиеГде лежит пуста голова,Лежать будет и Васильевой голове!»Плюнул Василей, прочь пошелВзошел на гору высокую,На ту гору Сорочинскую,Где стоит высокой камень,В вышину три сажени печатныя,А через ево только топором подать,В долину – три аршина с четвертьюИ в том та подпись подписана:«А кто де у камня станет тешиться,А и тешиться-забавлятися,Вдоль скакать по каменю, -Сломить будет буйну голову».Василей тому не верует,Стал со дружиною тешиться и забавлятися,Поперек каменю поскаковати.Захотелось Василью вдоль скакать,Разбежался, скочил вдоль по каменю -И не доскочил только четвертиИ тут убился под каменем.Где лежит пуста голова,Там Василья схоронили.Побежали дружина с той Сорочинской горыНа свой червлен карабльПодымали тонки парусы полотняныя,Побежали ко Нову-городуИ будут у Нова-города,Бросали с носу якорь и с кормы другой,Чтобы крепко стоял и не шатался он.Пошли к матерой вдове,к Амелфе Тимофеевне,Пришли и поклонилися все,Письмо в руки подали.Прочитала письмо матера вдова, сама заплакала,Говорила таковы слова«Гой вы еси, удалы добры молодцы!У меня ныне вам делать нечевоПодите в подвалы глубокия,Берите золотой казны не считаючи».Повела их девушка-чернавушкаК тем подвалам глубокиим,Брали они казны по малу числу,Пришли оне к матерой вдове,Взговорили таковы слова:«Спасиба, матушка Амелфа Тимофеевна,Что поила-кормила,Обувала и одевала добрых молодцов!»Втапоры матера вдова Амелфа ТимофеевнаПриказала наливать по чаре зелена вина,Подносит девушка-чернавушкаТем удалым добрым молодцам,А и выпили оне, сами поклонилися,И пошли добры молодцы, кому куды захотелося».(Источник: Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым. Издание подготовили А. П. Евгеньева, Б. Н. Путилов. Москва., 1977 год)
Прочитав эту древнюю былину, читатель, конечно, будет озадачен. Смерть Василия Буслаева аналогична гибели князя Олега. Как рассказано в «Повести временных лет», князь Олег «спрашивал волхвов и кудесников: «От чего я умру?». И сказал ему один кудесник: «Князь! От коня твоего любимого, на котором ты ездишь, – от него тебе и умереть?». Запали слова эти в душу Олегу, и сказал он: «Никогда не сяду на него и не увижу его больше». И повелел кормить его и не водить его к нему, и прожил несколько лет, не видя его, пока не пошел на греков. А когда вернулся в Киев и прошло четыре года, – на пятый год помянул он своего коня, от которого волхвы предсказали ему смерть. И призвал он старейшину конюхов и сказал: «Где конь мой, которого приказал я кормить и беречь?». Тот же ответил: «Умер». Олег же посмеялся и укорил того кудесника, сказав: «Неверно говорят волхвы, но все то ложь: конь умер, а я жив». И приказал оседлать себе коня: «Да увижу кости его». И приехал на то место, где лежали его голые кости и череп голый, слез с коня, посмеялся и сказал: «От этого ли черепа смерть мне принять?». И ступил он ногою на череп, и выползла из черепа змея, и ужалила его в ногу. И от того разболелся и умер. князь Олег увидеть останки своего любимого коня, подошел к его черепу и погиб от укуса выползшей из черепа змеи…».
Кто из них древнее – князь Олег или новгородский удалец Василий Буслаев? Покумекайте, уважаемые читатели, может быть, вы найдете ответ на этот вопрос? А если не найдете сами, то можно было бы вам и подсказать, но история любит, чтобы к ней относились с душевным уважением, а не с подсказками.
11
Дары славян-язычников своим богам
Теперь пришла пора поразмыслить над дарам язычников их богам. Чтобы умилостивить богов, наши далекие предки возводили обожествляемые ими каменные изваяния, а также в знак уважения к своим предкам приносили на капища различные дары.