Как бороться с врачами. В помощь практикующему больному

Да, господа, к сожалению все мы больны, или — выражаясь более оптимистично — не совсем здоровы, но не каждый осознает этот факт. «Ну и что, — скажете вы. — Не осознают люди этого и живут себе припеваючи в отличие от тех, кто знает и терзает себя мыслями о болезнях». Я тоже так думал до тех пор, пока не почувствовал себя так плохо, что пришлось обратиться к врачам.

Надо сказать, что и раньше к врачам я обращался неоднократно. Как и все вы, дорогие

читатели, я болел детскими инфекциями, гриппом, простудой, лечил зубы у стоматолога, наконец. И всегда, всегда врачи помогали мне (или мне только казалось, что помогают?). Не сразу обратил я внимание на двойной смысл народной мудрости: «Леченный насморк проходит за неделю, а нелеченный за семь дней». Поэтому, до некоторой поры, я был о врачах самого хорошего мнения и был абсолютно уверен, что с предстоящим лечением, как и прежде, проблем не будет.

И действительно, первый же врач, к которому я попал, прописал мне таблетки и уверенно сказал, что после их приема в течение недели я вылечусь. Меня немного смутило то, что врач разговаривал со мной, мягко говоря, не очень любезно, но я не придал этому значения. «В конце-концов, — подумал я, — люди бывают разные, да и настроение у человека может быть почему-то плохим».

Я приобрел таблетки и уже собрался было выпить несколько, но в силу, наверное, природной любознательности решил сначала ознакомиться с прилагаемой к лекарству инструкцией. С немалым удивлением я узнал, что врач прописал мне удвоенную максимальную дозу, — дозу опасную для печени. «Да, с доктором мне не повезло», — подумал я и обратился к другому врачу — коллеге моего нелюбезного лекаря.

Первое впечатление от общения с новым доктором было приятным. Этот врач, прежде чем приступить к лечению, направил меня на анализ, пояснив, что ему нужно знать титры антител. Я довольно туманно представлял себе, что значит «титры антител», но подумал, что этот врач хорошо разбирается в медицине — не в пример первому.

Когда я предоставил доктору результаты анализа, он назначил мне совершенно другое лекарство. На мой естественный вопрос о том, почему он прописал мне не то лекарство, что его коллега, врач пояснил, что существуют различные методики лечения.

Вдохновленный, я начал лечиться. После первых же принятых таблеток состояние моего здоровья стало заметно улучшаться. К концу курса «таблеткотерапии» я чувствовал себя полностью здоровым. Радость моя была велика, но, как оказалось, преждевременна. Через две недели после приема последней таблетки я почувствовал, что болезнь возвращается.

В расстроенных чувствах я поведал об этом своему доктору. Его ответ меня несколько удивил. Он сказал: «Этого не может быть!» Более того, он допустил в мой адрес несколько бестактных высказываний, намекая на то, что я ипохондрик. Тем не менее, по моему настоянию, врач назначил контрольный анализ. Результата анализа пришлось ждать дольше двух недель. За это время состояние мое стало хуже, чем до лечения. Анализ показал, что все o'key. Я говорил врачу о своем ужасном самочувствии, но он только смеялся.

Пришлось мне обратиться к третьему врачу в той же поликлинике — последнему из работающих там инфекционистов. «Моя последняя надежда» после небольшой беседы и довольно поверхностного осмотра написал в своем заключении: «Признаков инфекционного заболевания не обнаружено. Астено-невротическое состояние».

К этому времени нервы у меня действительно

были — благодаря врачам — изрядно расстроены. Но, поскольку я был уверен, что причина моего плохого самочувствия — хроническая инфекция, я обратился в другое лечебное заведение, правда, в отличие от первого, платное. Тамошний врач порекомендовал мне еще раз сдать анализ на «титры антител», но не просто анализ, а «типоспецифический», т. е. с конкретизацией типа возбудителя инфекции.

Я с удивлением узнал, что бактерии, вызывающие заболевания под общим групповым названием, бывают разные. Что — в зависимости от типа бактерии — болезнь по-разному протекает и по-разному лечится. Проведенный анализ показал, что я по-прежнему болен, но самое главное — что меня лечили неправильно!

И тут я призадумался. Из всего происшедшего я узнал, что:

— есть врачи-хамы;

— есть врачи-отравители;

— есть врачи, неумеющие лечить;

— есть врачи даже не знающие о существовании болезни, которой я болен;

— врача не интересует мнение больного о болезни;

— есть лаборанты и лаборатории, неумеющие делать анализы или же просто фальсифицирующие их результаты;

— есть врачебная круговая порука.

Не слишком ли много для одного частного случая взаимоотношений больного с медициной? Неужели подобное происходит и с другими больными?

И тут мне вспомнились все те рассказы о безобразиях в медицине и горе-врачах, которые я слышал от друзей, знакомых, от больных, жаждавших поделиться с кем-нибудь своим несчастьем в очереди на прием, которые изредка читал в газетах и которым раньше не придавал большого значения.

Вспомнился сразу и случай, происшедший со мной в 1981 году. В поселке, где я тогда проживал, случилась эпидемия вирусного гепатита «А». Не обошла желтуха и меня — видимо инфекция распространялась через воду. С явными признаками гепатита я попал в руки врачей.

К моему удивлению, врачи стали пичкать меня какими-то таблетками, причем не сказали, что это за таблетки. Благо, тогда я уже знал, что против вируса гепатита нет лекарств, и единственным средством лечения является диета.

Окольным путем — через медсестру — я узнал, что мне дают левомицетин — токсичный для печени и почек антибиотик. На мой вопрос: «Зачем?» — медсестра пояснила, что врач предполагает у меня скарлатиноподобную лихорадку (СЛ) — заболевание, вызываемое бактерией. Я понял, что врачи просто не могут дифференцировать эти две болезни и прописали мне таблетки из соображения: «Если помогут — СЛ, не помогут — гепатит»!

Поскольку я был абсолютно уверен в том, что болен желтухой, я немедленно прекратил прием таблеток (успел принять только одну или две). Этим я, возможно, спас себя от серьезных осложнений — болезнь протекала у меня в легкой форме.

Врачи, узнав, что я не принимаю таблеток, закатили было скандал и грозили выпиской за «нарушение лечебного режима», но вскоре были вынуждены согласиться с тем диагнозом, который я поставил себе сам.

Вспомнил я и парня лет девятнадцати-двадцати, который лежал в соседней палате с таким же гепатитом, но в тяжелейшем состоянии. Из разговоров с больными — соседями по палате — мне стало ясно, что примененный ко мне метод диагностики применялся врачами ко всем больным желтухой. Вполне возможно, что этим эскулапы довели того парня (и доводили еще многих) до полусмерти, а кого-то, вероятно, и до смерти.