Как часы
Шрифт:
Глава 22
Под вечер заехал Райан и отдал Клэр снимки трупа Аморе Хендрикс. Клэр проигнорировала просьбу фотографа угостить его кофе и, наскоро выпроводив его, вскрыла привезенный им конверт. Разложив фотографии рядом со снимками тела Чарней Сванепоэль, Клэр стала сравнивать их, отмечая как сходства, так и различия. Похоже, что убийца задумал, чтобы два трупа выглядели как своего рода близнецы.
Клэр снова присмотрелась к фотографиям мертвой Чарней. Кажется, нашла то, что так долго искала. Вот оно, какое-то расплывчатое пятно
— Послушай, ты не попросишь Риту выяснить, какие флористы обвязывают букеты золотыми нитями? У Джо есть такой образец.
— Хорошая мысль. Конечно, попрошу. Но сейчас почти все лавки флористов закрыты, так что Рита займется этим завтра. А как ты думаешь: что означают эти цветы?
— Может, убийца хотел как бы извиниться перед своей жертвой. А может, он представлял, что убийство — это нечто вроде свадебного обряда. Так сказать, вечный союз. Бредовая фантазия, конечно, но исключать ее не стоит. Кстати, свадебные букеты составляют иногда из белых ирисов.
— Те ирисы, что ты нашла, были, насколько я помню, фиолетовые.
— Да, но не обращай внимания. Я просто рассуждаю вслух.
— Позвони после того, как поговоришь с этим мальчишкой, — сказал Редиваан.
Клэр разыскала кафе, где ей назначил встречу Клинтон. Ей пришлось ждать его. На часах уже 5:30. Она надеялась, что парень не передумал. Он, к ее облегчению, появился в тот момент, когда официантка плюхнула на стол перед ней чашку кофе-капуччино.
— Здравствуйте, доктор Харт! — Парень явно нервничал, но рукопожатие его было твердым. Элегантный блейзер сидел на нем как влитой. Парень не середнячок. Хорошо сложен, красивое лицо. Но что-то его мучает, а круги под широко поставленными карими глазами свидетельствуют о бессонной ночи.
— Хелло, Клинтон! Что тебе взять? — Быстро проглядев меню, парень заказал кока-колу и тост с сыром.
— Рада, что ты пришел. Я уже начала думать, что ты не появишься.
— Извините, что опоздал. Я был на репетиции школьного оркестра, и она затянулась. Я играю на трубе. — Официантка принесла его заказ. Он поблагодарил ее, и молодая женщина в ответ одарила его лучезарной улыбкой.
Наклонившись поближе к нему, Клэр поставила на стол свой портативный диктофон.
— Будет больше пользы для следствия, если я запишу наш разговор. Итак, расскажи мне о прошлой ночи.
Клинтон заерзал на стуле, словно из него торчали гвозди.
— Расскажи, как ты обнаружил ее и почему ты там оказался? — Тон Клэр был мягким, но Клинтон уловил в ее голосе стальные нотки.
— Я был на заливе Граафа и случайно увидел ее между скалами. Я читал в газетах, что вы участвуете в расследовании убийства другой девушки. Вот и решил, что лучше всего известить именно вас… Девушка лежала так мирно, спокойно. Луна светила. Я сначала не понял, что к чему. Просто любовался ей издали.
— В котором часу это было? — Клинтон замялся. — Постарайся вспомнить: это очень важно.
— Наверное, около половины девятого. Дождь к тому времени прекратился.
— Но я получила ее после одиннадцати. Почему ты сразу не сообщил если не мне, то кому-нибудь другому?
— Занят был. Других дел хватало, — пробормотал Клинтон.
— Кто-то еще был с тобой на заливе? — Клэр в упор смотрела на парня, не отводя взгляда с его лица. Он не выдержал и отвернулся.
— Нет, я был совершенно один.
— На заливе Граафа? В такой час?
— Ну и что? Пошел посмотреть на пейзаж и спокойно подумать в тишине, в одиночестве.
— Опасное место для прогулок в одиночку. И о чем же ты размышлял, Клинтон?
Повернувшись к Клэр, он в первый раз посмотрел ей в глаза.
— Сначала ни о чем особенном, а когда нашел эту девушку, все время думал о том, что сейчас она счастлива, потому что не знает никаких забот. — Клинтон потянулся было за стаканчиком с кока-колой, но его рука так дрожала, что он поставил его на стол, не сделав ни глотка.
— Ты что — ее знал? — удивилась Клэр.
— В ту ночь я ее не узнал. Но когда мы увидели ее фото в газете, моя мама вспомнила ее, — Клинтон оборвал себя на полуслове, сожалея, наверное, что проговорился.
— А откуда ее знала твоя мама?
— Я учился с ней в младших классах одной и той же средней школы. Наши матери были знакомы. Затем ее семья переехала в квартал Панорама. Они построили там дом. Потом умер мой отец. Мама снова вышла замуж, и мы переехали в Обсерваторию. В школе, где я сейчас учусь, мне платят стипендию: считают, что у меня есть музыкальные способности. — Клинтон замолчал, его дыхание участилось.
— Но когда ты увидел ее ночью, ты ее не узнал?
Клинтон отрицательно покачал головой и снова взял стаканчик с кока-колой. На сей раз его рука дрожала меньше. Он выглядел даже довольным, словно успешно перебрался через бурную реку. Клэр погладила его по руке и сказала ласково:
— Скажи, кто был с тобой. Это все равно всплывет.
— Рик, — взмахнул руками Клинтон, словно поймал это имя. — Он называет себя Риком.
— А кто такой — этот Рик? — так же ласково спросила Клэр.
— Рик-Прик, [1] — рассмеялся по-детски Клинтон, но в его смехе сквозило отвращение. Его бравада улетучилась, плечи поникли. Он сдался на милость Клэр. Она тут же вновь включила диктофон.
— И кто же он?
— В тот вечер я встретил его «У Лулу».
Клэр знала этот бар. Он находился в Си Пойнте, в самом сердце квартала красных фонарей, и там собирались мужчины-извращенцы, любители мальчиков. Хотя Клинтону уже семнадцать, при должном освещении он сойдет и за четырнадцатилетнего.
1
Здесь непереводимая игра слов. «Prick» в просторечии означает на английском «мужской половой орган». — Здесь и далее прим. перев.