Как девушки становятся ведьмами
Шрифт:
– Нет! Всё неправда! Всё не так!
– закричала Лера. Стены начали рушиться, издавая странный звук: бип, бип, бип. Будильник, поняла Лера и проснулась.
Сердце у неё в груди колотилось быстро-быстро. " Живое", - с удовлетворением подумала Лера, и проснулась окончательно. "Ну и приснится же! В кино ходить не надо! Интересно, что означает этот сон? Ладно, подумаю об этом позже, а теперь как бы не опоздать на работу".
Лера вспомнила о невыполненном поручении шефа и пришла в ужас от своей вчерашней безалаберности. Неужели это было только вчера? Не могло же так много всего случиться
– Ладно, потом. Всё потом, - приказала себе Лера.
– А то на работу опоздаю!
Она решительно ускорилась и полетела умываться.
Через полчаса она на секунду остановилась у входной двери, уточняя, не забыла ли что-нибудь. Нет, вроде всё в порядке. Даже позавтракать успела! Она стала уже поворачивать ручку замка входной двери, как вдруг услышала за спиной укоряюще-деловитый басок, очень похожий на дедушкин: "Опять проездной уронила, растяпа". Лера застыла, как вкопанная. Потом медленно повернулась, огляделась и увидела на полу свой злополучный проездной.
– Кто здесь?
– спросила Лера. Никто ей разумеется не ответил. Задумываться времени совершенно не было. "Показалось", - решила Лера и пулей вылетела из квартиры.
ГЛАВА 4
Придя в офис, Лера принялась торопливо доделывать вчерашнюю работу, но из шефова закутка раздалось: "Воронова! Зайдите ко мне!" И Лера уныло поплелась выслушивать нагоняй. Шеф, как обычно, долго и нудно хамил. Лера в очередной раз выслушала, что современные девушки совершенно безответственны. Что у них на уме - одни танцульки, да шашни с такими же безответственными молодыми людьми. Что у современной молодёжи нет ни трудолюбия, ни уважения к старшим по возрасту и по должности. Что, если она и дальше будет так относиться к работе, то им придётся расстаться.
Лера и сама не понимала, как это она вчера усвистела домой, не доделав порученную шефом работу, но обобщение всей молодёжи в некую безмозглую инертную массу, озабоченную только гедонизмом, считала абсолютной стариковской чушью. "Скорее это он больше заботится о своих старческих удовольствиях, чем об обязанностях и обязательствах", - подумала Лера, затем мысли её вернулись во вчерашний вечер. " Такой парень!" - думала она. " А может и правда он вечером встретит меня с шикарным букетом?" Она в подробностях представила этот букет: и какие цветы, и какая обёртка и какой ленточкой завязан. Тут шеф закончил свой выговор, и ей пришлось вернуться к действительности.
На работе, как на работе. Лера заполняла бланки и формуляры, договаривалась с заказчиками по телефону и лично. Всё у неё ладилось. Ей, вообще, нравилась её работа. "Вот только шефа бы сменить", - иногда думала она, но понимала, что новый шеф необязательно будет лучше старого. К тому же за год она к нему как-то уже и привыкла, и иногда даже и жалела его, старого наивного дурака, попавшего в лапы к мошенникам. "Впрочем, сам хорош, дон Жуан великовозрастный!" - обрывала она себя, но эта жалость означала, что Лера уже считала шефа не совсем посторонним человеком.
Лера выполняла текущие рабочие дела,
С работы она ушла в радостной надежде на приятную встречу. Она старалась не торопиться: вдруг его что-нибудь задержит! Но у подъезда не было серебристого "Мерседеса".
Она поднялась в свою квартиру, включила телевизор и полчаса сидела, уставившись на экран невидящими глазами. Потом решила спуститься: вдруг его задержала срочная работа или пробки. Но серебристого "Мерседеса" не было.
"Так! Хватит кукситься! Выбрось всё это из головы!" - приказала себе Лера. Но мысли то и дело непроизвольно возвращались во вчерашний вечер. Два раза Лера ловила себя на том, что она сидит, уставившись невидящими глазами в стенку, и думает о Денисе.
– Охо-хо, девонька, - вдруг услышала она и вспомнила про утреннее происшествие с проездным. Она испугалась.
– К-кто здесь?
– спросила она.
– Да не пужайся, я - это, домовой, - ответил ей утренний басок.
– А г-где ты?
– Да туточки, я, за батареей центрального отопления. Как за печкой.
Со стороны батареи раздалось шуршание и кряхтение, и показался человечек, ростом не более полуметра, лохматый, с окладистой бородой, одетый в брюки, клетчатую рубашку с закатанными рукавами и кроссовки.
– Здравия желаю! Будем знакомы: Пафнутий Мефодьевич - я, - поклонился он, - но ты можешь звать меня дедушка Пафнутий, я не обижусь.
" Вот это да!" - подумала Лера, - "Галлюцинация, или я сошла с ума?"
– Не с чего ты не сошла. И не галлюцинация я. Я здесь жил, когда тебя ещё и в проекте не было!
– обиделся человечек.
– Я здесь ещё с твоим дедом, Кириллом Владимировичем..., царствие ему небесное, ...чаи распивал!
– А вы что, мысли можете читать?
– удивилась Лера.
– Мысли! Да чего там, мысли! Такие мысли прочесть, никакого умения не надо! И не "выкай" мне. К домовому испокон веков на "ты" обращаются. Да. Вот. Не галлюцинация я. Только ты, эта, никому не говори про меня.
– Что, даже Наташке?
– Ей особенно! Другие что подумают? Сочиняет девка. Или, вообще, головой, эта, тронулась. А эта и поверить может! Вот мы с дедом твоим... И с бабушкой, Настасьей Кирилловной - доброй души была человек, царствие ей небесное!...жили душа в душу, а ты обо мне что-нибудь слыхала? Слыхом не слыхивала! Небось, думала, что и нет никаких домовых! Или, там, кикимор. Есть, девонька, всё есть! И не такое ещё есть! Чего только на белом свете не бывает! Но тебе обо всём знать не положено. Да и я бы тебе не показался, кабы в твой сон не заглянул. Да спала ты тревожно, вот и заглянул и - батюшки святы! - нечиста сила девку одолеват! Спасать надо! С меня твой дед, на смертном одре, слово взял, что следить я за тобой буду, помогать, когда что. Что не оставлю я тебя до конца твоих дней.