Как добиться совершенства

Доун Нирай

Безусловно.

Люблю тебя, Аннабель Ли.

Я тоже тебя люблю.

***

Теган на месте, когда я выхожу из машины на следующее утро.

— Привет. — Я неуверенно делаю шаг к нему, ожидая, что меня настигнет неуверенность, нервы или что-то в этом духе. Жду, как он отреагирует. Это важно — впервые встретиться с человеком лицом к лицу, с которым у тебя был секс. Определяющий момент, я думаю. Есть ли какие-либо сожаления? Чувствуем ли мы себя странно? Изменило

ли это что-нибудь? Плюс добавьте ко всему этому наш ночной разговор, и это делает всю ситуацию ещё более важным событием.

— Привет. Ты хорошо выглядишь. Ты сделала макияж на пробежку? — Он сжимает мою талию и притягивает к себе. Мои глаза автоматически опускаются вниз, а Теган хихикает. — Аннабель, ты не должна пытаться впечатлить меня.

— Знаю. Это отстой. Я просто… — Понятия не имею, как объяснить, не выглядя идиоткой. Почему я накрасилась? Этот парень видел меня без макияжа, видел меня обнаженной так, как никто другой никогда ещё не видел. И я видела его таким же.

— Я понятия не имею, о чем я думала.

— Ты, наверное, переживала от мысли, что увидишь меня. Я понял это. Кажется, у меня такое же чувство — ауч! Не бей меня. Почему ты всегда меня бьешь?

— Ты никогда не изменишься. Не то чтобы я этого хотела. Когда-либо. Я должна была знать, что мне всегда будет комфортно с тобой. Что мне не нужно из кожи вон лезть, чтобы понравиться тебе.

— Тебе вообще не нужно пытаться. — Он заправляет мои волосы за ухо. — Я знаю, кто ты — ты та девушка, которая мне нужна. — Его губы овладевают моими. Это другое и то же самое одновременно — целовать его после всего. Так мне нравится гораздо больше.

Через несколько секунд я прерываю поцелуй.

— Ну же. Побегай со мной.

— Эксплуататорша, — дразнит он, начиная бежать. Я легко подстраиваюсь под его ритм, сохраняя темп. Возможно, даже устанавливая его.

***

Теган не писал мне уже два дня. Позвольте мне перефразировать: он отвечал на мои сообщения одним или двумя словами, даже сказал, что любит меня пару раз, когда мы действительно разговаривали по телефону, но он не позвонил первым. И даже не написал.

Впервые с того первого дня у меня в животе появляется тяжесть, когда я подтягиваюсь к залу с вывеской «Давай займемся спортом». Эта тяжесть утягивает вниз. Чем больше я стараюсь доплыть до берега, тем больше убеждаю себя, что мне всё кажется, что ничего не изменилось. Он просто занят, как сам и говорит.

Я просто волнуюсь, верно? Теган не стал бы игнорировать. На него это не похоже. В отличие от меня, он не беглец.

Выключаю двигатель и вижу, что он, как всегда, ждет меня у входа. Видишь? Все в порядке, пытаюсь я убедить себя. Он отталкивается от стены и подходит ко мне.

— Привет.

— Привет, Аннабель Ли. Я скучал по тебе.

Груз внизу живота начинает терять свою силу.

Он пытается улыбнуться. Я физически вижу, сколько усилий он вкладывает в это действие. Это не та улыбка, которую я знаю. Это не Теган.

— Теперь уже хорошо.

Когда он притягивает меня к себе и целует, все, о чем я

думаю: нет, все не хорошо. Что-то не так, и он не хочет делиться этим со мной.

***

Руки Тегана трясутся, когда он снова поднимает штангу. Сейчас больше веса, чем он обычно поднимает. Больше повторений, чем обычно. Каждый звук перекладины образует трещину в моем сердце. Что-то не так. Я чувствую это, и нарастающая тошнота бурлит в моем животе. Посмотрите сами, как безжалостно тренируется Теган.

— Уже двенадцать. Достаточно, да?

— Еще два раза, — он снова толкается вверх и вот тогда это происходит. Он хмыкает. Теперь я знаю, что это нелепо — позволять себе ставить меня в неловкое положение, но это так. Этот звук эхом разносится по залу, и это все, что я слышу, потому что это не в стиле Тегана. Как бы ему ни нравилось притворяться самоуверенным, он не хвастун. Он не пытается превзойти всех в тренажерном зале, кряхтя и прокладывая себе путь к вершине, поднимая больше веса, чем может выдержать. Я прикусываю губу, а затем подпрыгиваю, когда перекладина с лязгом возвращается на свое место.

— Теган. — Я касаюсь его руки, когда он встает, и маленькая молния электричества, исходящая от него, касается меня. — В чем дело? Ты же знаешь, что можешь рассказать мне что угодно. — А я могу рассказать ему что-нибудь, не боясь чего-либо.

Он вздыхает, затем наклоняет голову вперед. Ему требуется несколько минут, прежде чем он снова поднимает на меня взгляд.

— Черт. Прости.

— Не надо. Просто скажи мне, что происходит.

Он хватает меня за руку и, лавируя между тренажерами, выходит через парадную дверь. Как всегда, моя рука в его руке теплая. Это кажется правильным, и я знаю, что прямо сейчас мы поговорим и все снова станет хорошо. Он прислоняется к моей машине, которая припаркована прямо перед спортзалом, а затем, как обычно, обнимает меня за талию и притягивает к себе. Его тело напряжено, и когда он улыбается, это улыбка мне уже знакома.

— Я сейчас в полном дерьме.

Я подталкиваю себя ближе к нему, чтобы почувствовать его всего и прижимаюсь.

— Почему? Что я могу сделать?

— Ничего. — Он качает головой. — Я просто… Мне просто нужно разобраться с этим, но я люблю тебя. Просто потерпи, и я во всем разберусь. — Впервые я беспокоюсь, что он лжет мне. Может быть, даже лжет самому себе. Его голос сорвался. И хотя он может этого и не знать, глубоко внутри, я каким-то образом знаю, что потеряю его. Как я выживу без него?

— Я здесь. Сделаю все, что тебе потребуется. Я всегда буду рядом.

Он проводит по моей щеке тыльной стороной ладони.

— Я люблю тебя. И разберусь с этим. — Это все, чего я хочу, но в то же время мне этого недостаточно. Когда его губы встречаются с моими, я не могу не надеяться, что ошибаюсь. Что это всего лишь маленькая вспышка во времени, которая ничего не значит. Что все волшебным образом улучшится с помощью его языка, так жадно погружаемого в мой рот.

— Срань господня! Аннабель Конвей? Что, черт возьми, с тобой произошло?