Как две капли воды
Шрифт:
На палубе поднялась суматоха, судно снова накренилось. Каюта Виктории была на средней палубе, и она попыталась пробиться сквозь толпу за спасательным жилетом и деньгами. Но как только она начала спускаться вниз, судно наклонилось еще сильнее. Теперь идти было почти невозможно.
– Торпеда! – закричал кто-то.
Послышался оглушительный вой сирены, перекрывший звуки музыки, и Виктория вдруг вспомнила о Сьюзен.
– Только не я! – вскрикнула она, стиснув зубы, и поспешила вниз, изо всех сил стараясь удержать равновесие и непрерывно ударяясь о переборки.
Вбежав в комнату, Виктория с трудом натянула жилет, схватила бумажник и паспорт и помчалась наверх. Вокруг раздавались дикие крики, люди
– С вами все в порядке? – спокойно осведомился он. Она не была уверена, узнал ли он ее. Ведет себя как обычно, улыбается, безупречно вежлив, совершенно хладнокровен. Рядом стоит слуга.
– Кажется, да, – пробормотала Виктория. – Что происходит?
У нее даже не было времени паниковать. Все происходило слишком быстро.
Он не успел ответить. Где-то внизу грохнул второй взрыв.
– Торпеды, – учтиво пояснил Алфред. – Вам лучше поскорее выбраться на палубу.
Он проводил ее наверх и тут же затерялся в толпе. Матросы попытались спустить шлюпки, но поскольку корабль кренился на правый борт, шлюпки с левого борта беспорядочно мотались наверху, совершенно бесполезные. «Лузитания» напоминала детскую игрушку, которую шаловливый ребенок топит в ванне. Виктория взглядом смерила расстояние до берега, прикидывая, сможет ли доплыть. Она уже различала стоявших на пристани людей, а те в ужасе наблюдали, как нос судна уходит под воду, а корма поднимается в воздух. Вода хлынула в открытые иллюминаторы, дым и сажа постепенно окутывали верхнюю палубу. Виктория поспешно скинула туфли на высоких каблуках, оставшись в чулках, и внезапно стала задыхаться, сама не зная, от дыма или страха. Она с большим трудом держалась на ногах. Люди бросались в воду, особенно после того, как радиоантенна упала, едва не убив нескольких человек. Дети плакали, матери лихорадочно пытались затолкать их в шлюпки. И тут она снова увидела Алфреда, помогавшего размещать малышей. Он снял жилет, надел его на маленькую девочку, и Виктория, едва не прослезившись, поспешно сунула бумажник в карман платья, надежно придавленного спасательным жилетом.
Первые две шлюпки, которые удалось спустить, мгновенно перевернулись; одна из гигантских труб упала и накрыла женщину. Перед ней словно разворачивалась сцена из ада. Какая-то белокурая малышка пролетела мимо и упала в море. Виктория попыталась схватить ее, но опоздала, и девочка утонула у нее на глазах.
– О Боже… Боже, – повторяла она, отворачиваясь. Кто-то приказал ей сесть в шлюпку. Как ни странно, голос звучал совсем как у сестры, но Виктория так и не узнала, кто это. В ушах стоял непрерывный рев. Прошло всего пять минут с первого взрыва, но корабль быстро тонул. Осталось только две шлюпки, и вокруг них толпились дети.
– Берите их! – крикнула она молодому офицеру.
– Вы умеете плавать? – окликнул тот и, когда она кивнула, приказал: – Хватайте стул с палубы, мы сейчас пойдем ко дну!
Шлюпка отчалила, а Виктория, последовав его совету, вцепилась в стул и соскользнула в воду. Вокруг плавали матрасы, куски дерева, шезлонги и тела погибших. Глухие взрывы следовали один за другим, и Виктория завизжала, отталкивая от себя трупы. В воздухе звенели пронзительные вопли умирающих, мертвые дети смотрели в небо широко открытыми глазами, какая-то женщина пошла ко дну, прижимая к себе бездыханного ребенка. Виктория несколько раз едва не утонула, но упорно выныривала на поверхность, время от времени выхватывая глазами очередную кошмарную сцену. Мимо медленно проплыл еще один стул, с лежавшим на нем малышом в голубом .бархатном костюмчике. Он казался настоящим маленьким спящим принцем, если не считать того, что был мертв. Ничего хуже и страшнее она в жизни не видела. Виктория прикрыла глаза,
Но вокруг люди продолжали тонуть. Постепенно у Виктории занемели от холода ноги. Она едва дышала, но держалась за стул до тех пор, пока сознание ее не покинуло.
Глава 22
Она услышала странные скребущие звуки, людские голоса и птичьи крики и поняла, что попала в ад. Кто-то тащил ее за ноги, и голова больно ударялась о что-то твердое. Ей хотелось взмолиться, завопить, но она словно онемела. Должно быть, мертва. Но тогда почему так мучительно поет все тело?
Виктория с трудом подняла веки, чтобы посмотреть, кто ее тянет, и уперлась взглядом в лицо человека, уже собиравшегося положить ее в гроб.
– Господи, Шон, она жива… шевелится!
Виктория безудержно раскашлялась, извергая фонтаны воды. Волосы прилипли к черепу, губы потрескались. Глаза горели, а легкие, кажется, вот-вот разорвутся.
Она медленно повернула голову. Солнце уже зашло, а кругом громоздились гробы. В ноздри била вонь смерти и гниющих водорослей.
Виктория попыталась сесть, но не смогла, и незнакомцу пришлось ей помочь.
– Мы посчитали вас мертвой, – извиняющимся тоном пробормотал он. – Слава Богу, ошиблись.
– А мне так и кажется, что я мертва, – выдавила Виктория, снова зайдясь в приступе рвоты, гадая, что случилось с остальными. Но стоило ли спрашивать? Повсюду лежали тела, в основном детские, и сердце Виктории перевернулось от жалости. Они выглядели такими милыми, прекрасными даже в смерти, у некоторых даже глаза открыты! Рыдания матерей рвали душу.
– Немцы потопили ваш корабль, – пояснил Шон. – Торпедами. «Лузитания» пошла ко дну за восемнадцать минут. С тех пор прошло пять часов. Мы с братом подобрали вас на берегу, когда пытались спасти тех, кто выплыл. Но таких чертовски мало.
Он говорил со странным ирландским акцентом, и в другое время это немало позабавило бы Викторию.
– Эти проклятые подводные лодки вот уже несколько недель здесь рыщут. Чертовы ублюдки!
Виктория сразу же задалась вопросом, знал ли об этом капитан Тернер.
– Пойдемте, – велел Шон, – я помогу вам. Повезло, что остались живы.
Он поднял ее на ноги. Шелковые чулки куда-то исчезли вместе с обрывками платья. На ней остались только трусики и комбинация, а подол платья исчез. Правда, карман вместе с бумажником были еще на месте. Виктория даже не смутилась, когда молодой матрос почти притащил ее в пивную, где принимали выживших. Кроме того, городские власти открыли церковь, отель, муниципалитет, больницу и военно-морской госпиталь. На вокзале работал пункт, где раздавали чай. Жители делали для несчастных все что могли, а корабельная компания Купарда, которой принадлежал корабль, доставила две тысячи гробов.
Войдя в пивную, Виктория сразу же увидела знакомые лица и среди них капитана. Его и Маргарет Макуорт подобрал маленький пароходик «Блубелл».
– Милое платьице, – сухо сказала какая-то женщина, оглядев Викторию. Сама она была одной из немногих счастливиц, которой удалось спасти обоих детей, но все трое были совсем голыми. В углу комнаты другая незнакомка оплакивала мужа и малышей. Таких было куда больше. Бедняги гибли на глазах близких: тонули, падали под ударами тяжелых предметов, многим не удалось доплыть до берега. Кошмар наяву все продолжался. Виктория почти обезумела. Только бы удалось послать сестре телеграмму! Разумеется, она подвергает опасности себя и Оливию, но выхода просто нет! Необходимо дать ей знать, что она цела и невредима.