Как это женаты?!
Шрифт:
– Ритка - дура, что втрескалась в такого как ты, ой, - Оля отталкивается и испуганно прижимает ладошку к ротику, я же словно задохнулся, услышав откровения, но мою улыбку было не скрыть.
– Я ей не признаюсь, что ты проболталась, - прижимаю Олю к себе и слежу за тем, как Уваров барахтается в снегу, но пока что безрезультатно.
– Это всё эмоции, достал меня твой дружок, ни черта не понимает по-человечески! Ну как с ним нормально работать и общаться?
– Влюбленные
– Идиот ты и сплетнесборник, а так ничего себе парень, Маргошка была очень счастлива с тобой, я же видела её горящий взгляд.
– У меня есть шанс? – первое, что получается спросить.
– Я не знаю, честно, но у вас очень сильная связь, ведь ребенок незримыми узами давно вас связал, плохо, что мужчины не так сильно чувствуют то, что станут отцами.
– Мне очень хочется всё исправить, но, в то же время, не хочется навредить, она сильно устала и перенервничала за эти дни.
– Марк, а ты постепенно, время покажет, что будет дальше. А настойчивостью не всегда всё получается. На этого красавца посмотри, да его лечить надо. Он не соображает, что я - не девка по вызову.
– Да все он соображает.
– У него спроси, дурака, соображает или нет.
– И он тебе ни капельки не нравится? – хитрый я, ну кто бы сомневался, под шумок решил инфу разузнать.
– Черкасов, ты часом не офигел?
Ольга возмущенно меня толкает в грудь, а я смеюсь, и вжимаю её в себя.
– Не психуй, это ваше дело.
– Руки от неё убрал, своей рыжей мало?
Уваров стоит перед нами, весь испачкан снегом, волосы взъерошенны, рукой пытается смахнуть с лица снег, но мокрые пальцы еще больше развозят подтаявший снег.
– Форменный дурак, надрался, как свинья, и что-то пытается возникать. Домой вали, отоспись, горе луковое, - тараторит Оля и отрывается от меня.
Я же на стрёме, чтобы поддержать Уварова, иначе он не только будет в снегу, но и с фингалом под глазом, и это в лучшем случае.
– Хельга, давай поговорим!
– Ольга! Ты плохо запоминаешь? – злится девушка и едва ногой не топает.
– Саш, поехали домой.
Пытаюсь скрутить Уварова, но он сильнее меня, да плюс в таком состоянии сопротивляется как умалишенный.
– Только если с ней поговорю.
– Всё, я ушла, достал!
Я его не узнаю! Его подменили? Да его сильнее меня плющит, как погляжу, мне его жалко. Уваров пытается догнать Ольгу, я пытаюсь удержать друга, чтобы не расквасил голову. Девушка чертыхается, Шурик хватает её за руку.
– Что тебе надо? – Ольга поворачивается, но злое выражение лица сменяется на ироничное, она осматривает Уварова с ног до головы и нервно
– Простудишься, кто тогда будет работу работать?
Я не вмешиваюсь, а просто наблюдаю в стороне за тем, к чему они в конце концов придут.
– И умру, - лепечет заплетающимся языком Сашка, а вид у него действительно не айс.
– Да тебя палкой не добьешь, вон какой жираф вымахал, только совести почти нет.
– Есть, просто, - Сашка шатается, ноги почти его не держат, и без раздумий тот садится свой задницей на лавочку, укрытую снегом.
– Марк, ему домой пора, забирай, а то действительно сляжет.
– Марк, стой, где стоишь, и лучше не подсматривай, уши заткни.
– Совесть есть, просто ты ни черта дальше своего носа не видишь.
– Вот только не начинай прежнюю тираду, все, пока.
Ольга настолько быстро убегает, что рассредоточенный Уваров не успевает среагировать. Мне приходится ещё долго провозиться с ним, но что ради несчастного друга не сделаешь.
65 глава
Маргарита
Дверь за Черкасовым захлопнулась, а я, как лежала сжавшись на кровати, натянув на себя пушистый плед, так и не сдвинулась с места. Наш разговор вымотал меня окончательно. Я даже не заметила, что уснула мгновенно. Не помню, были ли сны, ведь голова настолько раскалывалась от переживаний за день. Сколько проспала, не помню, но хорошо помню то, как что-то грохнуло с такой силой, что я проснулась. Лежу в полутёмной комнате, смотрю в потолок и понять ничего не могу. Только обращение Оли успокаивает моё сбившееся с ритма сердце.
– Рит, ты не помнишь, где я дела свой паспорт, он, кажется, в сумочке был!
И дикое метание не прекращается довольно долго, ящички шкафчика стучат как сумасшедшие.
Сползаю с кровати и тороплюсь в прихожую. Сразу вижу взъерошенную Олю: полураздетая, куртка наполовину стянута, болтается на правой руке, шапка слезла набекрень, сапоги валяются в разных сторонах.
– Успокойся, и толком объясни, что случилось, - присаживаюсь на пуф и рассматриваю хаос, созданный за считанные минуты.
– Я такое услышала у подъезда!
– К тебе кто-то пристал? Полиция повязала? – мои глаза мгновенно становятся огромными.
– Сплюнь, впрочем, это не самое худшее, Уваров хвалился, что не против меня на себе женить и увезти в неизвестном направлении.
– Что?!
– А что слышала, моя тыковка.
У меня, с каждым словом подруги, всё больше и больше шевелятся волосы на голове. Вот уж засада, любовь так любовь, какая-то она у этих парней немного того, извращённая, тех, кого любят – оскорбляют.