Как холодно в земле

Грэнджер Энн

Стояло воскресное утро — яркое, солнечное, прекрасное во всех отношениях, несмотря на холодный ветер, вынудивший Алана и Мередит одеться потеплее. Чтобы его порывы не разметывали волосы, Мередит повязала голову шарфом — красно-синим с рисунком в виде желтых подковок. На ногах у нее были резиновые сапоги, которые она предусмотрительно положила в багажник, когда уезжала из Лондона. Алан Маркби, тоже в резиновых сапогах, двинулся дальше по узкой ухабистой тропе, вьющейся через луг к видневшемуся в отдалении строительному участку.

Засунув руки в карманы, чтобы сохранить тепло, Мередит шагала позади Маркби и думала о том, что, хоть

эти места и приобрели мрачную славу в свете зловещего убийства, жить здесь все равно лучше, чем каждый день умирать в час пик в лондонском метро. Но с другой стороны, она подозревала, что, если пробудет за городом чуть больше, чем необходимо для передышки, ей надоест тишина и покой и захочется шума и толкотни. Приходится признать, что человек никогда не бывает полностью доволен своей жизнью. Однако напрасно люди говорят, что в сельской местности никогда ничего не происходит. Еще как происходит, не меньше, чем в любом другом месте. Кое-какие события, которые здесь случаются, даже нельзя назвать обыденными. Мередит представила, как «серые люди», выстроившись парами, бесшумно, словно тени, идут через эти поля к своему молитвенному дому. Если верить Долли, где-то здесь они хоронили своих мертвецов. И в холод, и в дождь, и под палящим солнцем они стояли здесь, совершая свои погребальные обряды. «Серые люди» перестали быть для Мередит просто предлогом для того, чтобы попасть на строительный участок и ферму Уинтропов. Она искренне хотела узнать о них как можно больше. В ней проснулся интерес к этим странным, давно исчезнувшим религиозным фанатикам.

Когда они приблизились к строительному участку, она спросила:

— Строители уже возобновили работы?

— Да, несколько дней назад. Но не на самом месте захоронения — не потому, что мы им запрещаем, а потому, что застройщики все никак не могут решить, что им теперь там строить, а рабочие и близко к нему подходить отказываются. Если они будут придерживаться оригинального плана и построят там дом на две семьи, его могут просто не купить. Труп под фундаментом — вряд ли привлекательное дополнение к основному предложению.

— Человеческая память коротка.

— Только не когда дело касается жестокого убийства. О таких делах помнят много лет. Англичане испытывают слабость к жутким и таинственным убийствам, хотя это вряд ли означает, что они согласны жить на том месте, где эти убийства произошли. Последнее, что я слышал по этому поводу, — что здесь собираются разбить небольшой сквер. Другими словами, посеют газон и воткнут в землю некоторое количество деревьев и кустов, чтобы людям было где выгуливать собак.

— По-моему, так будет лучше. По крайней мере, более уважительно по отношению к убитому человеку.

Они дошли до первой груды кирпичей, и Маркби остановился.

— Видишь тот вагончик? Это контора по продаже земельных участков. Вон там, за проволочным забором, на ночь и на выходные оставляют технику и инструмент. В той стороне — офис, где заключаются договоры на покупку домов. Те домики — логово подрядчика и старшего менеджера на участке. Чуть дальше находится дом-образец, куда водят потенциальных покупателей. Он открыт все выходные с рассвета до заката. Люди туда ходят в основном в сопровождении менеджера.

— Поэтому убийцы не могли похоронить свою жертву в светлое время суток. Их мог кто-нибудь увидеть.

— Офис по продаже домов открыт с десяти утра примерно до половины шестого. Если погода плохая,

торговый представитель уходит домой раньше, около четырех. В дождь у них посетителей мало — никому не хочется мокнуть и месить грязь. В те выходные дождь шел, но с перерывами. Естественно, бывают здесь и просто любопытствующие и гуляющие, вроде нас с тобой. Его определенно похоронили либо ранним утром, либо поздним вечером. Лично я склоняюсь к мысли, что ранним утром. Я бы и сам выбрал это время, не в последнюю очередь потому, что труп бы еще не окоченел.

— Но им, наверное, было трудно действовать в потемках. Они должны были спуститься в траншею, вырыть могилу, перенести в нее тело и засыпать его землей — и все это с тем расчетом, чтобы их никто не заметил. Мне кажется, это заняло бы немалое время, и они должны были видеть, что делают.

— Просто для такой работы понадобился бы не один копатель. Но если они ясно представляли себе задачу и умели обращаться с инструментом, то это не доставило им особых трудностей. Трупы часто выкапывают в самые темные ночные часы. В свое время мне не единожды приходилось, дрожа от холода, стоять над разрытой могилой, когда рассвет только занимался.

— Не мог обойтись без жутких подробностей, доктор Франкенштейн? Что ты имеешь в виду под словами «ясно представляли себе задачу»? Ты что, думаешь, они не в первый раз это делают? Что это была бандитская разборка? Здесь, в Бамфорде?

— Благодаря современным скоростным дорогам тело могли привезти издалека, и за относительно короткое время. Если бы он был местным жителем, мы бы его уже опознали. Пока я не могу исключить ни одной версии.

Теперь они стояли над самым местом захоронения, которое было до сих пор окружено полицейской лентой, кое-где порванной и уныло трепыхавшейся на ветру. Среди пустых пивных банок, сигаретных пачек и другого мусора лежал букет увядших примул, еще больше подчеркивавший безотрадность печального пейзажа. Грязь на дне траншеи была немилосердно взрыта экскаватором Шона Дэйли, а там, где работа благодаря страшному открытию неожиданно остановилась, возвышалась куча земли, покрытая шрамами от зубцов ковша. Мередит передернула плечами:

— Жутко.

Нахмурив брови, Маркби глядел в траншею.

— Знаешь, меня это здорово беспокоит. Этот парень будто с луны свалился. Мы до сих пор не знаем о нем ровным счетом ничего и даже его одежды не нашли. Мы обратились к общественности, в особенности к тем гражданам, кто гуляет здесь — сам по себе или с собакой, — с просьбой сообщить, если им что-либо известно. Пусто. Никто ничего не видел, никто ничего не слышал.

Пройдя немного дальше, они присели на низкую стену. На участке появились еще люди — парень и девушка. Они нервно улыбнулись и приветствовали Маркби и Мередит. На девушке были неуместные в таком месте сапоги на высоких каблуках, которые утопали в мягкой грязи, она поминутно теряла равновесие и беспомощно цеплялась за руку парня.

— Потенциальные покупатели, осматривающие свои будущие владения, — сказал Маркби после того, как пара удалилась на достаточное расстояние и не могла их слышать. — Держу пари, молодожены.

— Да, — вдруг сказала Мередит, — я бы тоже не хотела, чтобы в моем самом первом доме под фундаментом жило привидение.

— Самый первый дом… — пробормотал ее спутник и замолчал.

Она с любопытством взглянула на него.

— Когда вы с Рейчел поженились, вы поселились здесь, в Бамфорде?