Как люди изучали свою Землю
Шрифт:
Л. ТОМИЛИН
КАК ЛЮДИ ИЗУЧАЛИ СВОЮ ЗЕМЛЮ
НАУЧНО-ХУДОЖЕСТВЕННАЯ КНИГА
ЛЕНИНГРАД
«ДЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА»
1983
55
Т 56
Научный редактор доктор геолого-минералогических наук Н. Н. Верзилин
Оформление и рисунки Б. Забирохина
На форзаце воспроизведена гравюра XVII века
ОТ АВТОРА
Однажды,
В переводе «космография» — описание мира. Ее автор — немецкий ученый монах Себастиан Мюнстер собрал все, что знали его современники о Земле. Он записал их рассказы и придал им занимательную и общедоступную форму. Книга вышла в свет примерно через сто лет после изобретения книгопечатания и пользовалась таким успехом, что в течение века издавалась более двадцати раз. А ведь в ту пору среди жителей Европы было не так уж много грамотеев...
Ах, как любопытно было листать ее, всматриваться в рисунки и даже время от времени продираться сквозь нелегкий текст. Со дней ее написания прошло четыреста пятьдесят лет. Жизнь неузнаваемо переменилась. Развилась и неизмеримо расширилась наука. Теперь, чтобы собрать все сведения о Земле, пришлось бы, наверное, написать четыреста пятьдесят томов, каждый из которых превзошел бы мюнстеровскую «Космографию» по объему.
Как же прошагали люди такой длинный путь? Как изучали они свою Землю и каких результатов добились? Эти вопросы мне часто задают ребята, когда я рассказываю им о новых теориях и древних гипотезах, о законах природы и заблуждениях человеческого ума. Иногда мои слушатели и читатели возражают: «Почему говорят, что все изменилось в наших представлениях, ведь Земля осталась прежней?»
Конечно! Но сегодня даже школьники пятого класса, приступая к изучению географии, учатся комплексному подходу к предмету. Они изучают не просто Землю, а сложную систему, состоящую из нескольких взаимосвязанных оболочек-сфер:
литосферы — земной коры, верхней твердой оболочки Земли;
гидросферы — прерывистой водной оболочки, включающей в себя океаны и моря, озера, водохранилища, реки, ручейки и даже болота, а также льды и снега;
атмосферы — газообразной или воздушной оболочки планеты.
И наконец, биосферы — области распространения жизни на Земле, охватывающей верхнюю часть литосферы, всю гидросферу и нижнюю часть атмосферы.
Вы можете спросить: «Что же — разве раньше люди не знали земной коры, воды и воздуха?» Знать-то знали, но рассматривали все по отдельности. Ученые не думали о взаимодействии и взаимосвязи всех оболочек, о том, что между ними происходит непрерывный обмен веществом и энергией. Ведь именно в наше время возникло новое представление о географической оболочке Земли, которая включает в себя все перечисленное. И здесь уже понадобилась связь наук «земных» с науками «небесными». Потому что все природные процессы, которые идут в географической оболочке, осуществляются либо за счет внутренней энергии Земли, либо за счет энергии Солнца. А много ли мы знаем о внутреннем строении нашей планеты и о ее внутренних силах?
Честно говоря, мне было самому
Если удастся осуществить замысел и написать еще книжки об атмосфере, гидросфере и биосфере Земли, то я еще не раз сменю специальность и стану воздухоплавателем-метеорологом, океанографом и биологом. Но это в будущем. А пока...
Дома на столе, возле телефона, лежит обломок зернистого столбика — керна из скважины. Я им прижимаю бумаги, чтобы они не разлетались. Подарили мне керн буровики. А вынут он из скважины на Кольском полуострове с глубины десять километров!
Вы разочарованы? Сначала я тоже не испытывал восторга. То ли дело, когда в одном музее видел я лунный грунт. Вот это да — камни, привезенные с самой Луны! За триста восемьдесят четыре тысячи километров слетали космические корабли. Пробились через безвоздушное пространство, сквозь радиацию, через космос. Взяли с поверхности другого небесного тела грунт. Взлетели с него и снова через пространство, радиацию и космос привезли на Землю. Фантастика! Один камешек мне даже позволили подержать в руках...
А тут каких-то десять километров в глубину собственной планеты! Разве можно сравнивать? Но вот я познакомился с трудом геологов и встретился с буровиками, чтобы ощутить трудности этой работы; поговорил с инженерами-специалистами, чтобы понять сложности технического решения; встретился с учеными, чтобы уловить важность проблемы. И все мои представления изменились коренным образом. Конечно, буровая не космодром и сравнивать достижения космонавтики и геологии, наверное, не следует. Хотя что-то общее безусловно есть. И одна отрасль знания и другая — шагают в неизвестное. И одна и другая обеспечиваются наисовершеннейшей технической мыслью. У одной и другой успехи на самом передовом крае современной науки. А вот пишут и рассказывают о буровиках сверхглубоких скважин значительно меньше, чем о космонавтах. Между тем сказать, что космический поиск для человечества важнее и что за пределами атмосферы для конструкторов трудностей больше, чем в недрах на глубине 10—15 километров, никак нельзя.
Скептики могут снова возразить: «Подумаешь, десять— пятнадцать километров. Да в океане есть и естественные впадины вполне сравнимой глубины. Десять километров — это же в шестьсот тридцать семь раз меньше земного радиуса. Если представить себе нашу планету величиною с арбуз, то такая сверхглубокая скважина — не более чем крохотный булавочный укольчик в его толстой коже!»
Что на это ответишь? Все правильно. Цифры не ошибаются. И все-таки бурый обломок керна с глубины 10 километров — достижение ничуть не меньшее, чем камень с Луны. А уж для науки этому обломку цены и вовсе нет! Ведь получается, что о планетах Солнечной системы, о сложнейших ядерных реакциях на Солнце и на звездах мы знаем больше, чем о процессах, происходящих под ногами, в недрах собственной планеты.