Как люди научились летать

Гончаренко Виктор Владимирович

Однако самолеты быстро завоевывали высоту. Случай с Мациевичем лишний раз подтверждал, что пилотам нужны парашюты. Но таковых не было.

Те парашюты-зонтики, которыми пользовались на аэростатах Бланшар, Гарнерен и другие, из-за громоздкости на самолет просто не было возможности приспособить. Строить для них снизу аэроплана специальные вместилища? Это утяжеляло бы конструкцию и без того утлых пока аппаратов, да и не было никакой гарантии, что в случае аварии, при выпрыгивании пилота из самолета ими можно будет воспользоваться.

Вот так и получилось, что летчики летали без каких-либо средств спасения, и каждый

вылет в случае пожара или поломки аэроплана на высоте таил в себе верную смерть.

Котельников понял, что нужен автономный и портативный парашют для пилотов, устройство которого не зависело бы ни от конструкции самолета, ни от скорости полета; парашют, которым летчик мог бы воспользоваться в любом положении, даже во время свободного падения, если в этом будет необходимость, чтобы быстрее удалиться от пылающего или разрушающегося самолета.

Идея ясная. Но как ее осуществить на практике?

И тут Котельников вспомнил, как недавно одна актриса похвалялась за кулисами оригинальной покупкой: из маленькой сумочки она вынула огромную шелковую шаль. Вот оно, решение!

Надо купол парашюта сделать из легкого и прочного шелка и укладывать его в ранец, который в полете находился бы за плечами у летчика вместо спинки сидения. В таком виде он не будет мешать пилоту. А чтобы им можно было воспользоваться в любой момент, надо ранец прикрепить к специальной подвесной системе, опоясывающей летчика прочными легкими лямками...

Так, деталь за деталью, вырисовывались контуры будущего парашюта. Котельников неплохо рисовал. На другой день черновой набросок конструкции автономного парашюта был готов. Но Котельников не спешил. Он еще долго и тщательно экспериментировал, строил модели парашюта, примерял их на кукле-манекене, проверял удобство подвесной системы на себе.

Наконец вся конструкция вырисовалась до мелочей. Со своим изобретением он обратился к влиятельному генералу Кованько, ведавшему в министерстве вопросами воздухоплавания. Была создана специальная комиссия.

Модель парашюта на испытаниях получила всеобщее одобрение и... была отклонена якобы за ненадобностью.

Позже, когда началась империалистическая война и авиация стала нести большие потери, даже генералы начали обращаться в военное министерство с просьбами ввести в обязательном порядке парашюты для спасения летчиков. Но великий князь Александр Михайлович, все еще шефствующий над авиацией, на одном из таких докладов наложил своей рукой резолюцию, которая поражает своим цинизмом и жестокостью: "Парашют вообще в авиации - вещь вредная, писал он, - так как летчики при малейшей опасности, грозящей им со стороны неприятеля, будут спасаться на парашютах, предоставляя самолеты гибели".

Этого "высочайшего" мнения было достаточно, чтобы оставить летчиков без средств спасения.

Правда, парашютом Котельникова заинтересовалась в частном порядке одна коммерческая контора. Ее глава предложил Котельникову провести изготовление и испытание парашюта бесплатно. Но даже "бесплатный" парашют не заинтересовал военные ведомства. Тогда Котельников заключил с коммерсантом кабальный договор. Тот увез проект парашюта во Францию, где им заинтересовались и авиаторы, и фирма "Жюкмес". На основе парашюта Котельникова она стала выпускать "свои" парашюты, но только с той разницей, что были они неудачной переделкой. Тем не менее, растущие потери среди авиаторов заставили

царское правительство закупить эти неудачные парашюты во Франции.

Они использовались и в воздухоплавательных частях.

Лишь после Октябрьской революции, когда начала развиваться молодая авиация Страны Советов, приоритет Котельникова был восстановлен, а парашют его типа стал надежным средством спасения авиаторов.

Конечно, парашюты, как и вся авиационная техника, непрерывно совершенствуются. Но Глеб Евгеньевич Котельников настолько хорошо продумал конструкцию своего парашюта, что принцип его устройства и действия остался неизменным и до наших дней. Легкий купол из шелка посредством тонких прочных строп соединяется с лямками, которые в свою очередь крепятся в двух местах к круговой подвесной системе. Подвесная система с помощью специальных пряжек плотно подгоняется к любой фигуре летчика. Купол укладывается в брезентовый ранец с четырьмя клапанами, наподобие конверта. Клапаны ранца имеют натяжные резинки. Достаточно выдернуть кольцо с тросом, замыкающие шпильки выскочат из конусов и резинки в одно мгновение раскроют ранец. Поток воздуха подхватывает купол, наполняет его и обеспечивает плавный спуск пилота на землю.

Сейчас невозможно сказать, скольким авиаторам парашют спас жизнь. Их много - тысячи и десятки тысяч. И нет теперь на свете, наверное, ни одного летчика, который бы не относился к парашюту с большим уважением.

Сейчас парашют стал не только средством спасения. Он выполняет в авиации множество необходимых дел. На нем сбрасывают грузы, применяют в десантных войсках, на нем возвращаются из глубин космоса космические корабли. И к тому же это еще и прекрасный вид спорта, которым ныне занимаются тысячи и тысячи юношей и девушек как у нас, так и во многих странах мира. И в каждом прыжке как бы живет частица труда Глеба Евгеньевича Котельникова, сделавшего парашют надежным другом всех авиаторов.

Киевская школа авиаконструкторов

Сейчас, проходя мимо корпусов Киевского политехнического института, трудно представить себе, что в начале XX столетия здесь был один из центров авиационной жизни России. Призыв профессора Делоне строить самолеты был так горячо подхвачен кружковцами и дал такие результаты, что историки авиации в своих трудах говорят даже о киевской школе самолетостроителей, которая выросла вот здесь, на базе политехнического института.

Постепенно студенческий воздухоплавательный кружок перерос в 1909 году в Киевское общество воздухоплавания. При институте регулярно проводилась экспериментальная и опытно-конструкторская работа. Это позволило инженеру путей сообщения, исполняющему обязанности профессора по кафедре устойчивости сооружений, Александру Сергеевичу Кудашеву первым в России построить аэропланы.

Любопытно отметить, что авиацией Кудашев особенно увлекся после того, как в 1910 году познакомился с первым русским летчиком Михаилом Ефимовым. В один из полетов Ефимов взял с собой Кудашева. Впечатления от воздушного путешествия были настолько сильными, что по возвращении в Киев Кудашев занялся постройкой самолетов собственной конструкции. 23 мая 1910 года А.С. Кудашев совершил на своем самолете первый полет. Это было на день раньше полета самолета Я.М. Гаккеля. Однако Всероссийский аэроклуб не признал первенство за Кудашевым, потому что его полет не был заявлен официально.