Как мы нашли тебя
Шрифт:
— Извлечь…
— Кейт, я их просмотрела. Я видела нападение. И я думаю, что у меня для тебя кое-что есть.
Следует пауза, пока Кейт осознает услышанное.
— Мне жаль. Это должно быть было очень тяжело.
— Я обработала ее лицо, — сообщает Кеке. — Женщины, напавшей на Марко.
— Что? Ты уверена?
— На сто процентов. Думаю, что она — наша главная зацепка. И я думаю, что знаю, где ты найдешь Сильвер.
***
— Проинструктируй
Кейт отводит взгляд от проекции и сообщает инструкции такси.
— Конечно, — отвечает Тьюринг. — Перенастройка маршрута.
— Вот координаты. Готова?
— Готова.
— Розовый, хаки, точка, фиолетовый, коричневый, фиолетовый, темно-зеленый, «S».
Кейт уже готовится спросить, почему Кеке называет цвета, затем понимает, что телефон скорее всего прослушивается. Ей нужно видеть то, что она называет. Она вводит цифры вручную в панель такси. 25.8084° S.
— Розовый, фиолетовый, точка, серый, коричневый, фиолетовый, голубой, «Е».
28.7081° E.
Кейт не терпится спросить, куда Кеке отправляет их, но, конечно же, она не может этого сделать. Не тогда, когда ее слышит враг.
— Ты получила их из глаза Марко?
— Мы получили изображение человека, напавшего на Марко, да. Затем друг помог мне найти ее ID. И, вероятнее всего, она окажется там.
— И там мы найдем Сильвер?
— Пока что это наша лучшая догадка. Ты хочешь услышать длинную версию или короткую?
Тьюринг вмешивается в разговор.
— Мы достигнем пункта назначения через тридцать четыре минуты.
— Тогда послушаю длинную версию. Информация — это оружие, верно? Кроме того, Сету все еще нездоровится, и мне нужна компания, пока мы едем, или я сойду с ума.
Кейт откидывается на спину. На нее находит долгожданное чувство облегчения, так как они могут дружески поболтать, хоть и не долго.
— Я узнала, что у тебя и у напавшей на Марко есть нечто общее.
— Очень сильно в этом сомневаюсь.
— Вас обоих забрали у родителей, когда вы были детьми.
— Она была… была одной из похищенных «Генезисом»? Не может быть.
— Не совсем. Ее сцапала опека.
— Опека?
— Отправляю тебе отчет, — говорит Кеке.
Звенит хеликс Кейт.
— Тут говорится, что файл засекречен.
— Не беспокойся, я рассекретила его.
— Как?
— Присяжный — тот, о котором я тебе рассказывала — он пришел с визитом и помог мне. Оказалось, что в силу работы у него есть особые привилегии, когда дело касается определенной личной информации.
Кейт не удивлена, что у Кеке есть такие контакты. Ее карьера построена на оказании и получении услуг. Она раньше многих поняла, что тот, кто владеет информацией, — владеет миром, и годами нарабатывала свои контакты.
— Я передала ему видео, и он…
Сердце Кейт пропускает удар, когда она открывает файл и видит сгенерированный компьютером фоторобот в 4D.
— Это
— Что?
— Это «Воскресительница». Женщина, с которой мы недавно подрались. Та, которая пыталась забрать Мэлли на шоу. Ты нашла ее!
— Ну, ее нашел Марко.
Они не говорят: «А потом, к несчастью, она нашла Марко».
Кейт принимается читать файл и видит, что женщину зовут Розалинд Джексон. Удивительно красивое имя для такого злого создания.
— Ее родители были натуральными психами. «Зелеными».
Кейт прокручивает страницу вниз и видит еще один портрет, в этот раз фотографию тощей девочки с косичками. Ее мертвые глаза и злобно искривленные губы придают ей хищное выражение. На ее щеках и шее видны тонкие рубцы.
— Что теперь?
— Ну, знаешь этот типаж. Анти-ГМО, традиционная вегетарианка, противница углеводов, домашнее обучение, безумцы, живущие в коммуне. Они забрали ее, когда ей было шесть лет.
В голове Кейт представляет маленькую девочку с перерезанным горлом, видит запятнанный меч в своей собственной руке, ей становится дурно. Она отказывается испытывать чувство вины, но все же на ее языке есть привкус кровавой меди. Что случилось с этим ребенком, что она превратилась в убийцу? Тот же самый вопрос можно спросить и в отношении нее, хоть она хорошо знает ответ.
— Нельзя забирать чьего-то ребенка просто потому, что они живут на окраине.
— Дело не в домашних мюсли. Девочка почти умерла.
— Над ней совершили насилие?
— Можно и так сказать. Их вызвал один из «зеленых» хиппи. Сосед. Он видел, что девочка выглядит больной и обессиленной, а затем вообще ее больше не видел. Спросил родителей, но они сказали, что они верят в силу медитации, а не в медицину. Ха!
От эмоций голос Кеке стал громче. Она снова понизила голос.
— Можешь в это поверить?
— Они были против вакцинации, — говорит Кейт. Не вопрос, утверждение.
— Конечно, были. Розалинд умерла бы, если бы не любопытство соседа. Она была практически при смерти, когда скорая забрала ее от этих полоумных.
— Ей поставили диагноз ветрянка. Что это?
— Ветряная оспа.
— От ветряной оспы можно умереть?
— Можно умереть от осложнений после ветряной оспы. Воспаления мозговых оболочек. Менингита.
— Безумные родители вообще ее не лечили? Даже когда она стала выглядеть совсем плохо?
— Они лечили ее самодельным ху-у-уду-ву-у-уду дерьмом. Силиконовым льдом. Органическими компрессами с коноплей.
Кейт почти ощущает на своей коже прохладный след силикона. Чувствует на вкус пыльный розовый.
— Звучит неплохо на самом деле. То есть, в качестве названия цвета.
— Тоже об этом подумала. Я подумала: «Мне бы сейчас пригодилось немного конопли».
— Ты и твой сорняковый алкоголь, — Кейт почти улыбается. — Ладно. Розалинд Джексон. Так значит, ее взяли под опеку. А что потом?