Как начать карьеру
Шрифт:
В комнате повисла нехорошая тишина. Мэтр застыл с бутылкой в руках. Динка скорчилась в кресле, закрываясь, как щитом, встопорщившимся Зверем. Сам градоправитель, как кнутом, похлопывал себя по колену свернутым в трубочку пергаментом.
— В самом деле, — продолжал цедить он, — что будущему великому герою до маленького городка, точь-в-точь похожего на десятки других провинциальных городков! Тут нет места подвигам. Тут не вершатся судьбы народов. Тут не творится история. Тут просто живут люди. Живут своей маленькой жизнью. Но герою некогда!
— Простите, но я не понимаю…
— А чего тут непонятного? Вы оставляли заявление о том, что проработаете только три месяца, после чего отправитесь искать себе новое место. Три месяца истекли. Заявление я вам подписал. — Свернутый пергамент походил на арбалет. — Так что забирайте его и катитесь на все четыре стороны! Туда, где вам самое место!
Настоящего некроманта трудно вывести из себя, но градоправителю это удалось.
— В-ваше сиятельство. — Я почувствовал, что начинаю трястись от злости. — По какому праву, скажите на милость, вы позволяете себе такие поступки? Для чего пришли в этот дом, разговариваете со мной в таком тоне? Чтобы поссориться?
Пергамент дрогнул в протянутой руке.
— Чтобы начать дружбу.
Блям-с!
Мы оба вздрогнули, обернулись и, кажется, одновременно схватились за оружие. Мэтр Куббик смотрел на разбившуюся бутылку так, словно она была последней в природе.
— Хм… Схожу-ка я в погреб за бочонком, — преувеличенно деловым тоном промолвил он после паузы. — Дитя, — это относилось к Динке, заинтересованно вытянувшей шею, — сбегай к госпоже Гражине и предупреди ее, что тут намечается маленький междусобойчик, так что… пусть она сюда не приходит и сама тебя накормит ужином. Поняла?
Вредная девчонка одарила нас хитрым взглядом, хихикнула и вприпрыжку выскочила за порог. Вслед за ней ушел мой начальник — ход в погреб был на кухне.
Мы с Анджелином Масом остались одни. Какое-то время просто стояли двумя столбами, потом одновременно посмотрели друг на друга и тут же отвернулись.
Я стиснул кулаки и мысленно выругался. Вот бес! Еще покраснеть не хватало, как девице на выданье, которую предусмотрительная родня внезапно оставила наедине с женихом! Градоправитель снова бросил на меня косой взгляд. Бедный! Как же ему трудно заговорить первым! Между нами такая огромная разница — не столько в летах, сколько в социальном положении и происхождении. Это так трудно — сделать шаг.
— Ваша светлость… — Ну вот, шаг сделан. — Зачем вы так со мной разговариваете?
— А как я еще должен разговаривать с человеком, который меня спас? — процедил он. — И не потребовал награды!
— Не надо приписывать мне благородных поступков. Я всего лишь возвращал долг. Вы ведь тоже спасли мне жизнь, когда не дали утопить. А вы? Что заставило вас так поступить?
— Не все ли равно, Груви? — Он поморщился. — Через несколько дней вы уедете и никогда…
— Не судите обо всех людях одинаково. Давайте мое заявление. Вот!
Забрав
— Что это значит, Груви?
— Я никуда не уезжаю.
— Вы остаетесь?
— Да. — Я почувствовал, что улыбаюсь. — Кажется, вы только что предлагали дружбу. Ваше предложение еще в силе?
В какой-то момент я пожалел, что столь поспешно сжег пергамент, но в следующую секунду Анджелин Мас молча протянул мне руку, и все сомнения превратились в прах.
— Ну, — затянувшуюся паузу нарушил нарочито бодрый голос, — за это надо выпить!
Эпилог
— Ё-оу! Т-ты… Убер-ри ноги с моего лица!
— Сначала ты с-сапоги сними!
— Думаешь, если я их сниму, тебе станет легче? И вообще, что ты делаешь в моей постели?
— Не знаю. Но, надеюсь, не…
— Еще чего не хватало!
— Ох… И с чего мы вообще вчера так напились?
— Титул твой обмывали, балда! Ты ж у нас теперь официальный граф и все такое!
— А-а-а… точно. Тогда брысь из графской постели!
— Фигу! Это моя постель! Так что давай живо на пол, твою светлость…
Короткая возня закончилась победой законного владельца территории, который просто-напросто уперся спиной в стену и, действуя руками и ногами, столкнул незваного гостя на пол.
— Блин! А вообще, как мы тут оказались? И где все?
— Где-где! В ратуше, наверное! Это мы слиняли…
— Зачем?
— По делам!
— По каким? Там же еще много оставалось…
Неопределенный жест рукой породил странную ответную реакцию.
— Не-э-эт! Этого просто не может быть! Мы не могли… Я не мог!
— Конечно, не мог! Ты вообще, Анж, пить не умеешь. Это плохо!
— Почему?
— Будто сам не знаешь. Работа у тебя собачья, носись весь день по городу туда-сюда. А теперь еще и титулу соответствовать придется… Нужно уметь расслабляться! И вообще, давай, вставай с пола! Нас ждут великие дела!
— Какие еще дела? Я лучше тут полежу!
— Вставай-вставай! Живо-живо! — Попытка поднять за руку ни к чему не привела, пришлось подпирать сопротивляющееся тело коленом и потом прислонять к ножке кровати. Мелькнула мысль использовать в качестве подпорки меч, но была отброшена, как откровенно жестокая.
— Отстань! И вообще, чего ты мне «тыкаешь»?
— Имею… уф… ну и тяжелый же ты… право!
— С каких это пор? — Еще недавно бесчувственное тело резко приняло сидячее положение.
— Со вчерашней ночи!
— Чего?
— Да не бледней ты так! Сколько раз повторять — ничего не было… такого! Просто… вот! Смотри!
Протянул ладонь, демонстрируя глубокий порез, проходящий через линии жизни, ума и сердца:
— У тебя такое же.
— Хм… Действительно. А что это было?