Как не потерять работу
Шрифт:
Обычно этот прием действует безотказно — воспоминание об имени способно восстановить целостность личности. Тем более у такого умертвия! Я уже понял, что передо мной был вовсе не классический упырь, а существо высшего класса — скорее всего, лич. Хотя считается, что личи получаются из умерщвленных особым способом магов — лучше всего, если это будет некромант! — но вот незадача: пусть в остатках ауры и было заметно наличие у него при жизни магических способностей, личность идентифицировать это вряд ли поможет.
— Робе-эр Берка-а-а-ана… — Обитатель этих мест выпрямился, покачнувшись. — Не
— Но при жизни…
— При жизни меня-а-а-а звали не та-а-ак…
Называется, приплыли.
— Вы не Робер Беркана, сын владельца этого замка?
— Не-э-эт…
— А где Робер?
— Не зна-а-аю…
— Вы с ним были знакомы?
— Не зна-а-аю…
Час от часу не легче. Выходит, где-то произошла ошибка. Хотя немудрено — гроб доставили в замок закрытым, наверняка его вообще не открывали с тех пор, как положили тело. Но почему подмена имела место? Что-то ситуация перестает мне нравиться.
— А сам-то ты кто? Как зовут?
И вот тут началось нечто невообразимое. Умертвие изогнулось назад так, словно у него не было позвоночника. Потом его швырнуло на пол, тело несколько раз перекатилось туда-сюда, беспорядочно дергая конечностями. Потом сделало попытку подпрыгнуть до потолка, встать на голову, завязаться узлом…
Несколько минут я, вытаращив глаза, смотрел на это представление. Что за припадок? С чего бы это? Нет, известно с чего: на трупе и двоечник почувствовал бы мощные запирающие чары, которые не давали ему раскрыть рот. Тот, кто накладывал их, был мастером своего дела — он ловко привязал чары к собственно некромагии. Та же сила, которая подняла труп, питала и запирающие чары. Одно служило основой для другого, и порвать эту связь было нельзя. Глухой стон боли и муки сопровождал каждое движение умертвия, и, клянусь, в какой-то миг мне даже стало его жаль.
— От… от-пус-с-сти…
До меня не сразу дошло, что он имеет в виду. А когда понял, поднял руку в отвращающем жесте.
…Клянусь богами земными и небесными, как же не хотелось этого делать! Передо мной был лич — умертвие, сохранившее после смерти часть своей личности! Обычно считается, что личи получаются из магов, которые умерли не своей и явно насильственной смертью, часто с «помощью» других магов. Кстати, это одна из причин, по которой некромантов и недолюбливают — дескать, они вполне способны обречь врагов на участь худшую, нежели смерть. Ну да, такие разработки велись, но…
Задумавшись, я отвлекся и опомнился, лишь когда оформленная в сгусток энергии магическая формула упокоения улетела к умертвию. Я еще успел заметить сразу две грубые ошибки, но исправить уже ничего не смог. Чары накрыли жертву враждебного колдовства с головой, и жуткий рев потряс некрополь.
— Уу-у-у-убью-у-у-у!
Окутанное коконом магического огня, умертвие, раскинув руки, бросилось на меня. Защитный контур сдержал его натиск, но лишь на то время, которое мне было нужно, чтобы наспех подготовить второе заклинание. Выпущенное в упор, оно буквально размазало умертвие по полу. Одновременно на меня обрушилось ответное заклинание такой мощности, что я не смог устоять на ногах. Кто бы ни был «автор» данного чуда природы, он вложил в свое творение мощный блок. Этого упыря
А вот меня больше ничто не охраняло, ибо ответное заклинание пробило в защите круга такую брешь, что нечего было и думать о том, чтобы ее залатать.
— А-а-а-ага! Попа-а-ался!
Взвыв, Зверь кинулся наперерез умертвию, черным пушистым шаром подкатившись под ноги атаковавшего порванный круг лича. В следующий миг кота отбросило в сторону, но секундной заминки хватило, чтобы я, цапнув меч, отмахнулся им, очерчивая новый круг. Пол под ногами вспыхнул зеленоватым светом. Волна прошла по выложенным мозаикой плитам, и со всех сторон послышался нарастающий треск и шорох.
Некрополь стремительно оживал. Но почему? Что такого произошло? Что я наделал? Не думаю, что сей эффект дала всего одна ошибка в атакующем заклинании… Или дело было в охранных чарах на самом умертвии? Они сработали, как защитный механизм, активирующий… что?
Когда-то в каком-то учебнике приходилось читать о чем-то схожем. Схожем настолько, что захотелось все бросить и кинуться в библиотеку — освежать знания. Но времени не было. Какова бы ни была причина, пробудившая несколько десятков покойников к жизни, счет времени шел на секунды.
С грохотом и треском отвалились и упали на пол сразу три крышки на ближайших саркофагах. Срывая остатки саванов, оттуда полезли довольно хорошо сохранившиеся тела — покойников положили в гробы от силы полгода назад. Ну может быть, год. Поверьте некроманту — я-то знаю, что говорю!
Меч описал полукруг. Навстречу ему двинулось, распарывая воздух, лезвие ритуального ножа. Они столкнулись с лязгом, выбив сноп искр.
— Прочь!
Мертвяки остановились, послушные моей воле. «Крест-отрицание» был мощным оружием, но справиться с ним мог любой средний студент. Его учили на последнем курсе не потому, что он был жуть каким сложным, а потому, что был простым и наставники просто давали нам понять, что не обязательно применять столь мощное оружие направо и налево. За комаром не бегают с топором!
— Назад!
«Крест-отрицание» вспыхнул, как луч света, и мертвяки попятились. Попятился и я, чувствуя, что такое массовое разупокоивание вызвано отнюдь не естественными причинами. И главная среди них — некий весьма самоуверенный некромант, случайно активизировавший чужую магию. Умертвие уже опомнилось. Слегка потрепанное, оно являло собой еще более жуткое зрелище. Прошлый раз это был «обычный» покойник примерно трех-пятидневной выдержки. А сейчас…
— Впе-э-эред…
«Ау! Дорогая! Ты где? Твоего мужа, между прочим, сейчас убивать будут!»
Второй раз «крест-отрицание» активизировался мгновенно, и словно волна прошла по залу. Порыв ветра загасил свечи, еще горевшие в остатках защитного круга. Бежать! Немедленно!
— Ку-у-у-уда?
Умертвие тянуло навстречу руки.
— Ку-у-уда спешим?
Как «куда»? На поверхность! Подальше отсюда! Вас много, а я один…
«Дорогая! Ты там скоро?»
— А по-оговорить?
Вот еще! Правду сказать, с чувством юмора у него все в порядке… Вот бес! Опять отвлекся! Третий «крест» смел остальных восставших покойников, как метла — сухую листву. Красиво они летели, очень, но…