Как обуздать олигархов
Шрифт:
Все вышеназванные проекты связаны воедино одной исторической миссией русского народа, которую Зюганов характеризует как освободительную. «Смысл народной жизни, — отмечает Зюганов, — можно сформулировать как непрерывное познание — научное, религиозное, творческое, направленное на раскрытие тайн Мироздания, в котором России Промыслом выделена особая роль, особая миссия, — защищать попранную справедливость, воплощать в несовершенную земную реальность надмировые идеалы Веры и Любви, милосердия и людского братства».
Таким образом, мы видим, что в основу своей историософской концепции Зюганов ставит идеалистическую схему, которая крайне близка к философии
Потеснив материализм идеализмом, Зюганов осуществил еще одну замену. Он поставил на место классового и формационного подхода, принятого в марксизме, цивилизационный подход, который практиковали такие отнюдь не левые мыслители, как Н. Я. Данилевский, К. Н. Леонтьев, А. Тойнби. Россия, согласно зюгановскому подходу, представляет собой особую цивилизацию. Важнейшей ее отличительной чертой является коллективизм и обостренное чувство социальной справедливости. Зюганов утверждает, что традиционная русская идея общины вкупе с православной доктриной соборности оправдывают коллективное владение собственностью, а также принятие решений сообща. Коммунизм, по мнению лидера КПРФ, присущ российскому обществу на протяжении всей его истории.
Русской (или славянской) цивилизации противостоит западная цивилизация, основанная на капитализме и индивидуализме. Эта цивилизация бездуховна и предполагает грабительскую эксплуатацию. Сточки зрения Зюганова, политическая философия Запада прямо вытекает из античного, афинского представления о демократии. Согласно этому представлению, общество должно быть разделено на граждан и рабов. Именно этот подход и характерен для западных демократий. Присущее ему разделение, по Зюганову, является оправданием для «золотого миллиарда», который «свободен от обязательств по отношению к остальному человечеству, а прочие успешно и честно играют свою роль поставляющих ресурсы придатков, хранилищ токсичных отходов и мест для размещения экологически вредных производств». «В этих условиях, — пишет Зюганов, — особое значение приобретает славянская цивилизация в лице Российской империи, ставшей последним противостоянием западному гегемонизму».
Это все замечательно. Но эти и другие наработки так и не сведены в единую систему, на их базе не возникает какая-либо идеология. КПРФ продолжает основываться на некоем синтезе ортодоксального марксизма и советского консерватизма. При этом русский традиционализм находится где-то глубоко на периферии, хотя ему не чужд и сам лидер партии.
Это — о КПРФ. Но, кроме того, уже почти двадцать лет в России пытаются возродить социал-демократию. Однако и тут особо похвастать нечем. «Официальная» Социал-демократическая партия России так и не сумела стать крупной силой, в чем признаются даже ее симпатизанты. Не могут похвастаться влиянием и другие «социалистические» и «социальные» партии.
О своей социал-демократической ориентации объявила некогда влиятельная, а теперь политически усопшая «Родина», которая даже просилась в Социнтерн. При этом социал-демократизм «родинцев» выгодно сочетается с приверженностью к умеренному национализму. Казалось бы, у социал-демократов появился повод для оптимизма. Но «Родина» подверглась политическому разгрому, которому общество никак не сопротивлялось. Да, многие избиратели были готовы отдать свой бюллетень за эту партию, но идти ее защищать никто не хотел. Не
Социал-демократия, как и коммунизм, принадлежат уходящей индустриальной эпохе. Обе идеологии вылупились на свет из марксизма, который был гуманистической реакцией на раннебуржуазную эпоху грязных заводов и нищенских зарплат. Он ставил своей целью замену одной модели индустриализма на другую. Причем коммунисты сделали ставку на создание единой корпорации-коммуны, а социал-демократы попытались урезонить крупные капиталистические корпорации. Как выяснилось, более успешно выступили вторые, но ведь новая, постиндустриальная эпоха вряд ли может быть эпохой крупных корпораций. Большие коллективы с их пирамидальным принципом организации принадлежат именно индустриальной эпохе, где и само общество выстраивалось по типу большого промышленного предприятии — государственного или частного — это уж кто как был горазд.
Будущее — не за «монстрами» ТНК и крупных госкорпораций. Оно принадлежит небольшим коллективам, которые принято именовать «виртуальными» или «креативными» корпорациями.
Данные микрокорпорации возникли еще в 60-е годы прошлого века. Их формируют интеллектуальные работники, решающие самый широкий диапазон задач. Это свободные творческие союзы, которые действуют настолько гибко, что не подстраиваются под рыночную конъюнктуру, но сами формируют ее. Вот вам, кстати говоря, и социализм, который так нравится левым.
Можно предположить, что политический выигрыш будет у тех, кто станет выражать интересы микрокорпораций. В принципе, такую задачу могут решать как левые, так и правые (национал-консерваторы), просто они будут подходить с разных сторон. Но в любом случае и тем и другим стоит вспомнить о традиционном укладе российской жизни. А точнее, о таком важнейшем элементе этого уклада, как артель, о которой уже было сказано выше и которая представляла собой мелкое, но чрезвычайно подвижное предприятие, основанное на самоуправлении трудящихся.
Речь идет о так называемом народничестве, являвшемся специфически русской версией социализма. Основателем народничества с полным правом можно считать Александра Герцена, который ратовал за развитие русских общинных начал, сочетая это с критикой буржуазного, «мещанского» Запада. Показательно, что Герцену очень симпатизировал такой столп русского консерватизма, как Константин Леонтьев. И это неудивительно, ведь и Герцен, и Леонтьев считали самым большим злом буржуазную западную демократию, которая опошляет человека. Также показательна и близость Герцена к идеологам славянофильства, которые брали под защиту общину и артель, считая их залогом сохранения русской самобытности.
Впрочем, русское народничество славно и другими громкими именами. Здесь можно вспомнить и Михаила Бакунина, и Петра Ткачева. Большую роль в политической жизни страны сыграли такие народнические организации, как «Земля и воля», «Черный передел», «Народная воля». (Любопытно, что название последней организации сегодня носит партия известного патриота-почвенника Сергея Бабурина.)
И почти везде у народников можно найти те или иные «правые», «консервативные», «почвенные» моменты. Так, неистовый Бакунин даже был готов подчиниться императору — в том случае, если бы он выступил против буржуазии и помещиков. Тут сразу же невольно проводишь аналогии с тем же Леонтьевым, предложившим свою формулу национального успеха — «русский царь во главе социалистического движения».