Как очаровать графиню
Шрифт:
Роуз замерла, касаясь спиной его мощной груди. В этом касании было что-то неуловимо интимное, а тепло сильных рук действовало успокаивающе. И вот у Роуз пропало всякое желание хихикать: она улыбнулась, охваченная умиротворяющим ощущением покоя… и теперь боролась с единственным искушением — повернуться лицом к мужчине и припасть к его груди.
А в холле послышался горестный вздох покинутого Манро, бормотание «Поищу-ка в музыкальном салоне…» и тяжелые удаляющиеся шаги. Роуз увидела тень Манро в щель
Когда тень исчезла и шаги стихли, Син тихо рассмеялся. Девушка, касаясь спиной его груди, каждой клеточкой своего тела ощущала этот смех. Ощущение было поистине божественное!
— Он ушел, — шепнул ей на ушко Син.
— Хвала Господу! — горячо прошептала в ответ Роуз. — Никогда прежде в жизни мне так не хотелось накричать на человека! Он невыносим!
— Здесь, в чулане, вы можете делать все, что вам заблагорассудится… — Губы Сина почти касались ее уха, она ощущала его теплое дыхание — и кожу стало покалывать. — Впрочем, надеюсь, кричать вы не станете.
Роуз попыталась было повернуться к нему лицом, однако Син остановил ее:
— Постой, не спеши…
Он слегка прикусил губами мочку ее уха — девушка ахнула и затрепетала.
— Син, но это…
Вместо ответа он вновь слегка прикусил нежную мочку — и Роуз, отбросив все сомнения, склонила голову набок, открывая ему доступ к своей нежной шейке. А Син покусывал и целовал ее ушко, шею, и Роуз, обуреваемая странными и противоречивыми чувствами, не думала уже ни о чем… Син не прерывал своего сладкого занятия, теплое дыхание щекотало кожу девушки. Он потерся носом о затылок Роуз.
— Вчера вечером за ужином я краем уха слышал, как ты рассказывала мисс Мюриэл про Кейт Мэнор. Расскажи мне о твоем доме…
Роуз нахмурилась, пытаясь собраться с мыслями.
— О моем… доме? Но с какой стати?
Руки мужчины крепче сжали ее талию.
— Потому что ты интригуешь меня!
Она интригует его?
— Ты счастлива там, у себя дома? — спросил он, покрывая нежнейшими поцелуями ее щечку. — Чем ты занимаешься дома? — Он слегка потерся щекой о горящую щечку девушки, и прикосновение это заставило ее вновь вздрогнуть.
— Я присматриваю за домом, за сестрицами и… — Роуз едва не задохнулась, когда Син слегка подул ей в ушко. — С-син, да что ты делаешь?
— Проверяю тебя на прочность… — Он вновь слегка прикусил ее мочку.
…Как трудно было держать себя в руках! Все тело ее пылало, сердце билось где-то у горла, кожа словно натянулась, по ней бежали мурашки…
О чем он спрашивал? Ах… да. Кейт Мэнор.
— А если я расскажу тебе про свой дом, ты расскажешь мне про твой?
— Про который из них?
Роуз открыла глаза и повернула голову, пытаясь посмотреть на Сина.
— А у тебя не один дом?
Син улыбнулся, зубы его
— Их у меня двенадцать. — Руки его почти сомкнулись на тонкой талии девушки, а лицо мужчины зарылось в россыпь черных кудряшек. — Расскажи мне про свой дом.
Девушка перевела дыхание, силясь сосредоточиться.
— Поместье Кейт Мэнор очень старое, и у нас недостает средств, чтобы содержать его должным образом. Там много скрипучих…
Тут Син вновь принялся целовать ее в шейку, и она потеряла мысль. О чем я говорила?..
— Там много скрипучих половиц, — мужественно продолжала девушка, кашлянув, — дымящих каминов, а из окон ужасно дует, и по всему дому гуляют сквозняки…
Руки мужчины скользнули выше, почти к самой ее груди. Соски девушки тотчас напряглись. Господи, да она просто жаждала, чтобы он прикоснулся к ее груди! Роуз прильнула спиной к теплой груди Сина и обеими руками ухватилась за полы его шерстяного сюртука, открывая его рукам доступ к своему телу. О, как ей хотелось, чтобы он ее коснулся!
И вот его пальцы принялись ласкать ее груди — и она глубоко вздохнула от наслаждения. Почти всю свою сознательную жизнь она заботилась обо всех, отказывая себе во многом, чтобы сестрицам и отцу досталось больше… И пусть она ни секунды не жалеет об этом, но девушка вдруг осознала: из-за этого она многое в жизни пропустила…
Но вот сейчас, в эту самую минуту, она вправе жить для себя самой. В ее власти пережить нечто, о чем она потом никогда не позабудет. Пережить мгновения, которые навек обожгут ее душу…
— Продолжай, — попросил Син, касаясь губами ее шеи. — Ты говорила про дом…
Вновь кашлянув, она продолжила хриплым голосом:
— И хоть Кейт Мэнор старый и ветхий, я скучаю по нему даже здесь…
— Ты всю жизнь там прожила? — Син поцеловал ее нежное ушко.
— Да.
Да, да, да! Словно услышав ее мысли, Син трижды поцеловал ее.
— А как вы развлекаетесь у себя в Кейт Мэнор?
— Мы… — Роуз сглотнула. Почему-то она ничего не в силах была сейчас вспомнить. Думай, Роуз, приказала она себе. — Мы играем в шахматы, в вист… а еще у нас есть лодка, и мы катаемся на ней по озеру, и…
Но тут губы мужчины коснулись уголка ее рта — и все слова куда-то подевались.
— Ну? — шепнул он. — А еще что?
— М-мы иногда играем в пэлл-мэлл или стреляем из лука по мишеням, которые развешиваем на старых деревьях в отцовском саду…
Как странно было вести эту почти светскую беседу, одновременно предаваясь чувственным наслаждениям!.. Разум девушки силился удержать нить беседы, а тело изнывало от истомы.
— Кейт Мэнор стоит на холме, со всех сторон окруженном лесами. На нашей земле есть одно дерево — говорят, ему более восьмисот лет…