Как переиграть историю дракона

Коуэлл Крессида

Однако, к огромному удивлению Стоика, когда золотой Огне-Камень наконец появился из узла тел, он был в руках крошечной девочки с огромной копной длинных светлых волос, которая проскользнула через ноги дородного Гостеприимца, аккуратно увернулась от захвата огромного неуклюжего Раздолбая и выполнила поистине великолепный длинный бросок…

… Значимус Исключительный?! Подмышки Одина! Что ОН делает на поле, выглядя раздражающе Героически и безупречно совершенным, как всегда?

Стоик

обрушился на Значимуса, пытаясь перехватить Камень.

Боюсь, что Значимус не смог удержаться, чтобы немного не покрасоваться. Он уклонился от Стоика, поймал Камень, пожонглировал им, пока Стоик неуклюже пытался выхватить его, насмешливо повертел его на кончике пальца прямо перед носом Стоика и затем элегантно поставил его на постамент.

Кто может обвинить Значимуса в этом очень мягком добром поддразнивании?

– КА-СА-НИ-Е!!!!!!!! – взревела толпа. – КЛАССНОЕ МАСТЕРСТВО!

– НЕ ЧЕСТНО! ЗА КАКУЮ КОМАНДУ ИГРАЕТ ЭТОТ ПАРЕНЬ!? – проревел Стоик Обширный.

Значимус Исключительный вручил Огне-Камень Иккингу.

Иккинг смущённо прокашлялся и подошёл к постаменту.

Будет трудно.

– Гм, он играет за МОЮ команду. ИзвинИ, Папа.

СЛУШАЙТЕ МЕНЯ, ПОСКОЛЬКУ Я ДЕРЖУ КАМЕНЬ! – прокричал Иккинг. – Нашествие Истребителей будет слишком многочисленным, и мы не сможем выстоять. Я бы хотел представить вам Значимуса Героя.

Вздох изумления прокатился по замершим Племенам Викингов и возгласы:

– НИЧЕГО СЕБЕ! Значимус Герой! Где ОН был последние пятнадцать лет?

И

– Значимус Герой – это тот, кто ходил в Поход по укрощению Негодяев? Ах, посмотрите на его усы, интересно, может, и мне свои так носить…

Иккинг поднял руку, требуя тишины.

– Значимус был на Острове Лава-Мужланов, и он рассказал мне, что там тысячи Яиц этих Истребителей, правильно, Значимус?

Иккинг передал Камень Значимус.

– Да, это так, парни, – подтвердил Значимус Герой. – СОТНИ ТЫСЯЧ… Поверьте мне, нет никакого смысла в попытке сражаться с этими Тварями, Слово Экс-Героя.

Этого было достаточно для Племён Викингов.

Если Значимус Герой, самый храбрый, самый хладнокровный человек на Архипелаге, проучивший Негодяев, дравшийся со Слюнтяями, совершивший тысячу дерзких Походов в своё время, если ОН считает, что они должны спасаться бегством, тогда ясно, что настало Время-Спасаться-Бегством.

Они повскакивали на ноги и с грохотом начали выбираться из Амфитеатра, Остолопы, Раздолбаи, Гостеприимцы, в общем, все.

– ПОДОЖДИТЕ СЕКУНДОЧКУ! – завопил Иккинг. – Я ВСЁ

ЕЩЁ

ДЕРЖУ КАМЕНЬ! ЭТО НЕ ЕДИНСТВЕННЫЙ ПУТЬ, МОЙ ОТЕЦ ПРАВ В ТОМ, ЧТО МЫ НЕ СДАЁМСЯ… МЫ МОГЛИ БЫ ВЕРНУТЬ ОГНЕ-КАМЕНЬ ВУЛКАНУ И ПОСМОТРЕТЬ, ОСТАНОВИТ ЛИ ЭТО ИЗВЕРЖЕНИЕ…

Но никто уже его не слушал. Началась паника, и теперь они кинулись из Амфитеатра вниз к Гавани, отчаянно спеша добраться до своих кораблей и убраться прочь с этой территории.

– Э-эээ… что нам теперь делать, Вождь? – растерялся Брехун Крикливый.

Стоик был похож на грозовую тучу.

– ПРЕДАН! МОИМ СОБСТВЕННЫМ СЫНОМ! – взорвался Стоик Обширный.

Иккинг вздрогнул.

Стоик вырвал Камень из рук Иккинга и выпрямился во весь свой внушительный рост.

– ИККИНГ ОТСЮДА УБЕГАЕТ, – гаркнул Стоик.

– Нет, Папа, – пролепетал бедный Иккинг, – это совсем НЕ то, о чём я говорю, пожалуйста, только ВЫСЛУШАЙ, я думаю, что мы должны…

– МОЛЧАТЬ! ТИШИНА! ТИХО! – рявкнул Стоик. – ТЫ УЖЕ ВЫСКАЗАЛСЯ, ИККИНГ, А ТЕПЕРЬ Я ДЕРЖУ КАМЕНЬ!

Иккинг притих.

Стоик с огромным трудом справился с праведно-кипящим гневом, а затем продолжил, каждым жестом и каждым словом демонстрируя Начальственное достоинство:

– Мой сын дезертирует, и я разрешаю вам следовать за ним. Но я никуда не ухожу. Я останусь здесь, и буду сражаться до самого конца. “Никогда Не Сдаёмся” – это девиз Кровожадного.

Хулиганы переглянулись.

– И мы будем сражаться с Вами! – тут же выскочил Сопляк.

А Иккинг наблюдал, глубоко страдая, как его отец похлопал ухмыляющегося Сопляка по спине и сказал ему, что он рад видеть, что хоть в Ком-То есть дух Кровожадного Карасика.

– НИКОГДА НЕ СДАЁМСЯ! – завопили счастливые Хулиганы.

Они все слились в воодушевлённом музыкальном хоре "Эти болота, НАШИ болота… эти болота – ВАШИ болота…", исполненном мужскими голосами такой красоты, что заставили бы богов расплакаться на своих грозовых тучах.

– О, брат, – застонал Иккинг, его плечи поникли.

– Что ты ещё здесь делаешь, Иккинг? – надменно вопросил его отец. – Я думал, что ты уезжаешь.

Стоик сурово указал на выход из амфитеатра.

Когда они вышли, Рыбьеног ждал их с Чемоданом-Для-Побега на спине.

– Итак? – нетерпеливо заговорил он. – Кажется, наконец до всех дошло, что надо убираться отсюда.

– До всех, кроме нас, Хулиганов, – уныло буркнул Иккинг. – Очевидно, мы Никогда Не Сдаёмся.