Как победить рак: философия жизни. Этиология, патогенез, лечение и профилактика онкологических заболеваний
Шрифт:
Да, верно, колдовские заклинания в нашем деле ни к чему, а вот «волшебная палочка» диалектической методологии нам еще ой как пригодится! Ну а доказательства этому вы сможете найти в последующем изложении. Сейчас же, заканчивая введение, я хочу подвести его основные итоги. Аналогичным образом я буду поступать и в дальнейшем.
Выводы
1. Врачебная практика по отношению к процессу познания выполняет тройную роль: во-первых, она является источником познания; во-вторых, – сферой приложения теоретических знаний, и в этом смысле она – цель познания, и, в-третьих, практика служит критерием истинности результатов познания.
2. Чтобы онкологу не заблудиться в поисках истины и суметь в конечном итоге создать полезную в практическом отношении теорию, необходимо
Глава 1
Методологический анализ этиологии и патогенеза рака
1.1. Общефилософские проблемы онкологии
Все наши знания о канцерогенезе, как бы они ни были многообразны, в то же время удивительно дифференцированы и представляют собой «растопыренные пальцы», которыми онкологи «вторгаются» в проблему рака. Это на определенном этапе познания является естественным, необходимым и даже достаточным. Проходит время, знания накапливаются, и наряду с этим дифференцированным подходом востребованным становится уже интегрированный взгляд на проблему рака в целом, одним словом, возникает потребность в едином «кулаке» познания. А это может обеспечить только философия. И если врачи-онкологи, в лучшем случае, пытаются ответить на вопрос «как?» (как развивается опухоль, как действуют цитостатики и т. д.), то на вопросы «что? почему? и зачем?» у них нет ответа, точнее, они их перед собой, как правило, даже и не ставят. Хотя, на мой взгляд, для современного онколога бесконечно важнее любой специальной научной теории представляется решение вопросов о том, что же такое онкологическое заболевание в целом, какова его субстанция, почему оно возникает, имеет ли сам факт его появления какой-либо смысл и разумную цель. Разрешение этих проблем возможно только с помощью философии, поскольку предметом ее изучения является не какая-нибудь одна сторона сущего, а все сущее во всей полноте своего содержания и смысла. По мнению B. C. Соловьева (1989), «…она (философия. – Ю. М.) стремится не к тому, чтобы определить точные границы и внешние взаимодействия между частями и частицами мира, а к тому, чтобы понять их внутреннюю связь и единство».
Характеризуя взаимоотношения философии и онкологии, я исхожу из следующих правил.
Правило № 1. Не противопоставлять фактический онкологический материал философским концепциям и теоретическим построениям. Именно научным содержанием философии обеспечивается ее органическая связь с естественными науками в целом и онкологией в частности.
Правило № 2. Свою роль философия в изучении рака может выполнить, только включаясь в единый поток познания, вскрывая всеобщее в отдельном и специфическом. Причем всеобщее в данном случае оказывается результатом методологического исследования онкологической реальности, дающей новое, более глубокое знание о конкретном и специфическом. Таким образом, мы опять видим пример гегелевской триады, где тезисом являются конкретные данные, полученные онкологами при изучении рака; антитезисом – всеобщие теоретические философские концепции, выстроенные на основе анализа фактического материала, а синтезом – новое знание, полученное в результате применения философского подхода и дающее онкологам ключ к решению конкретных проблем диагностики и лечения онкологических заболеваний. В этом выражается научно-эвристическая роль философии, ее вклад в приобретение нового знания.
Правило № 3. Философский анализ частных вопросов онкологии должен сопровождаться, когда это возможно, выходом в общую мировоззренческую проблематику, что предполагает не только знание диалектики, но и умение научно оперировать ее категориями.
Лишь выполнение всех этих условий способно уберечь мое методологическое исследование, с одной стороны, от абстрактного теоретизирования, не имеющего никакого выхода в практику, а с другой стороны, от простого воспроизведения в позитивистском или натурфилософском стиле последних достижений онкологии под видом их философского обобщения.
Безусловно, в этом деле необходим поиск «золотой середины». Но сразу же возникает законный вопрос: а где ее
Основоположник философской антропологии Макс Шелер (1994) определил ее как «фундаментальную науку о сущности и сущностной структуре человека», или, говоря проще, это философское направление, изучающее человека в целом. Занимались ранее и занимаются сейчас философской антропологией многие, но лично мне ближе всего идеи русского религиозного философа Н. А. Бердяева (1991, 1993). Что это за идеи?
1. Философия призвана познавать бытие из человека и через человека, из его духовного опыта, поэтому она неизбежно должна становиться философией духа.
2. Центральное место в познании духа принадлежит этике. При этом этика должна быть не только теоретической, но и практической, то есть призывать к нравственному преобразованию жизни. Этика должна быть учением о назначении и призвании человека.
3. Религиозная концепция «теургии» предполагает равноправное соучастие Бога и человека в продолжающемся творении мира, в том числе и самого человека, в избавлении его и от грехов, и от болезней.
4. Биологически человек не отличается от животного, но отличается от него лишь наличием сверхприродного духовного начала.
5. Лишь совмещение в духовном начале свободы и творчества, во-первых, создает самого человека, а во-вторых, позволяет ему бороться с самыми различными испытаниями.
Все эти и множество других идей Н. А. Бердяева были положены мной в основу философской методологии собственного исследования онкологических проблем. Но философия составляет теоретическое ядро еще более широкого понятия – мировоззрения. Оно, в свою очередь, представляет собой обобщенную систему взглядов человека и общества на мир в целом и на свое собственное место в нем, на смысл человеческой жизни, а также совокупность философских, научных знаний, правовых, нравственных и эстетических ценностей человечества.
В зависимости от того, каким образом решается основной вопрос философии о соотношении духа и материи, а именно, что из них является первичным (или ведущим), а что вторичным (или производным), мировоззрение может быть либо идеалистическим, либо материалистическим.
Однако есть еще и третье мировоззрение, которое не противопоставляет дух материи, а наоборот, подчеркивает их единство и равноправие, и называется оно дуалистическим. Лично я являюсь последовательным сторонником диалектического дуализма, хотя бы даже из того, что считаю сам факт утверждения постоянного превосходства чего-то одного в системе «душа <=> материя» просто недиалектичным. А. Г. Спиркин в своем учебном руководстве (2000) пишет, что: «материальное и духовное – это совечно единое сущее», то есть материя и сознание есть две единые противоположности одного понятия – Бытие. А основой этого единства, по его мнению, является практика – чувственно-предметная деятельность людей.
Самым настоящим дуализмом пропитан и один из главных диалектических принципов Гегеля: «Сущность проявляется, явление существенно, материя духовна, а дух материален».
Центральный постулат философской антропологии также идентичен данным высказываниям – в организме человека существует «…онтологическая тождественность физиологических и психических процессов. Физиологическое и психическое – лишь две стороны одного и того же жизненного процесса» (Седова, 1997). Определяя сознание, современные философы подчеркивают, что в широком смысле под ним подразумевается психическое отражение материи и действительности, независимо от того, на каком уровне оно осуществляется – биологическом или социальном, чувственном или рациональном, то есть сознание отражает не только внешний, но и внутренний мир человека, его физиологию. И чем полнее это отражение, тем эффективнее человек может справиться со своими возможными болезнями – считает зав. кафедрой философии Волгоградской медицинской академии Н. Н. Седова (1997).