Как покорить леди
Шрифт:
Господи, он больше не хотел об этом вспоминать! Не сейчас. А лучше никогда.
Эннесли попросил официанта принести бутылку портвейна. Как только напиток оказался на столе, он, молча наполнив стакан, толкнул его Чейзу, и тот сделал жадный глоток, затем еще один.
– Прости меня, Сент-Джон, прости за все. Но... – Эннесли наполнил второй стакан, – не я сбил невинную женщину. И не я заставлял тебя пить, играть – ты все делал по собственной воле.
Слова, сказанные тихим голосом, повисли в прокуренном воздухе, словно ледяная глыба, заставив Чейза задохнуться от охватившей его ненависти
– Я знаю и полностью несу ответственность за свои действия. Я был пьян и не справился с экипажем. Но в том, что с тех пор ты не перестаешь меня шантажировать, я не виноват.
Эннесли посмотрел на Сент-Джона долгим взглядом:
– Шантаж! Какое некрасивое слово. Я просто хотел сказать, что не представляю, как поведет себя твой старший брат Маркус, если узнает об этом инциденте.
Чейзу захотелось крикнуть, что никто теперь не скажет, погибла она или нет. Вполне возможно, ей удалось выжить, но...
Нет. Девушка умерла. Он знал это наверняка, оттого и пытался утопить горе в алкоголе. Но уйти от ответственности для него было невозможно, пришло время посмотреть фактам в лицо. Его зовут Сент-Джон, и, Бог тому свидетель, теперь он об этом вспомнил.
Эннесли склонил голову набок:
– Перед отъездом ты собираешься рассказать все своим братьям?
Чейз живо представил себе Маркуса, его суровое, жестокое лицо, а в глазах – полное разочарование, и на долю секунды решительность оставила его. Ах, если б только можно было вычеркнуть из памяти ту страшную трагедию, случившуюся год назад.
Однако он твердо решил положить конец притворству – ни его печень, ни чувство собственного достоинства больше не выдерживали такого испытания.
– Я пришлю им письмо и все объясню, как только устроюсь на континенте.
Чейз понимал, что когда придет время написать послание, ему придется пройти через настоящий ад, но он должен будет это сделать. Его родные заслуживали правды, и ему хотелось хоть чем-то отплатить своей семье за заботу и за веру в него.
На понимающую улыбку Эннесли Чейз ответил твердым взглядом.
– Тебя это никак не касается.
Поднеся руку к глазам, Эннесли некоторое время внимательно разглядывал идеально отполированные ногти, а затем лениво произнес:
– Неужели?
Чейз до боли сжал зубы. В который раз он задавался вопросом, как общество такого подлеца могло казаться ему приятным. Каким же глупцом он сейчас себе казался!
Впрочем, он всегда знал ответ на этот вопрос – бренди. Много-много бренди. С тех пор как произошла эта трагедия, Чейз перестал считать количество выпитых бутылок.
– Маркус очень проницательный человек, полагаю, что он уже знает обо всех моих грехах. Мне никогда не удавалось ничего скрыть от него, даже в детстве.
Неожиданно лицо Эннесли расплылось в широкой улыбке и на его правой щеке появилась ямочка.
– Оказывается, у тебя много секретов... Однако на этот раз, мне кажется, все складывается совсем по-другому.
Чейз с трудом удержался, чтобы не схватить мерзавца за грудки и не швырнуть его через всю комнату. Однако это вызвало бы еще больше разговоров, а он был сыт ими по горло.
Отодвинув кресло, Чейз встал из-за стола:
– Дело сделано. Сегодня вечером я уезжаю.
Эннесли мгновенно перестал улыбаться.
– Но, Сент-Джон...
– Иди к черту! Если хочешь все рассказать моим братьям, пожалуйста, я не стану тебя удерживать. Я даже помогу тебе. Брендон еще не вернулся из свадебного путешествия, но уже завтра планирует быть здесь. Маркус и Энтони собирались съездить в «Таттерсоллз», а Девон сейчас в боксерском клубе у Джексона. Вызвать твой экипаж? Если поторопишься, ты сможешь застать хотя бы Девона.
Эннесли откинулся на спинку кресла, и на его лице появилось презрительное выражение.
– Ты еще пожалеешь об этом...
– Твоя угроза лишь маленькая толика того, о чем мне придется пожалеть. Прощай, Эннесли, счастливо оставаться. – Чейз резко повернулся на каблуках и направился к двери.
Оказавшись на воздухе, он подставил лицо свежему ветру и глубоко с облегчением вздохнул. Лондон вокруг него жил своей будничной жизнью: по оживленным улицам с грохотом двигались экипажи, что-то кричали фонарщики, люди спешили по своим делам, прячась от пыли, которую ветер швырял им в лицо. Город просыпался от долгой морозной зимы, постепенно очищаясь от гари и серых холодных клубов угольного дыма.
Однако этот неприглядный город был его домом: Чейз здесь вырос, и ему было больно отставлять все это. Сердце его сжалось от боли. Он медленно повернулся и пошел вниз по улице, прочь от клуба, покидая родные края и всех, кого когда-либо знал.
Первый шаг был сделан. Тем не менее Чейз понимал, что если он хочет удачно закончить свое путешествие, ему придется без страха смотреть в лицо не только себе, но и своему прошлому, и при этом не отступать ни сейчас и никогда.
Тем временем в «Уайтсе» Гарри Эннесли, удобно расположившись за столом, медленно потягивал бренди и задумчиво смотрел на опустевшее кресло. Чейз Сент-Джон оказался прав в одном – под маской Гарри Эннесли скрывался совсем другой человек. Несмотря на дорогую одежду и светские манеры, он не принадлежал к миру богатых людей, никогда не жил в графстве Уилтшир и родом был совсем из других мест. Родной дядя не оставлял ему в наследство дом, а мнимое состояние Эннесли никогда не было заморожено в результате неких юридических разногласий. В реальной жизни он получил от родного отца лишь кучу долгов да тяжелые воспоминания о детстве, полном шишек и синяков.
Гарри смог пробиться в высший свет благодаря своему уму и обаянию, с интересом наблюдая за тем, как поднимается в гору Бо Браммел, сын портного. Тому удалось попасть в высшее общество с помощью одного лишь остроумия и умения безукоризненно одеваться. Гарри верил, что он сможет добиться большего, подделывая рекомендательные письма для того, чтобы попасть в такие места, как «Уайте» или «Олмакс». Эннесли был принят, но только благодаря его привлекательной внешности и умению элегантно одеваться, а также со знанием дела вести себя в светском обществе.