Как покорить леди
Шрифт:
Она с нежностью подумала о своих братьях и сестрах: у Стивена от тяжелой работы руки покрылись жесткими мозолями; София и Офелия с утра до ночи трудились в поле и хлопотали по дому; Деррику из-за наступивших трудностей пришлось забыть о поступлении в Итон, а Эльвира постоянно волновалась за всех, хотя и пыталась всячески это скрывать.
Услышав за дверью спальни подозрительный шум, Харриет откинула гору одеял и спустила ноги на пол. От холода у нее тут же застучали зубы, и она быстро метнулась к шкафу. Открыв дверцу, она сдернула с вешалки повседневную одежду и побежала обратно к кровати. Бросив платье поверх кровати, Харриет
Харриет вытащила руку из-под груды одеял и, схватив платье, начала ловко одеваться. Годы практики довели ее движения до автоматизма, и уже через несколько минут она была одета и готова к встрече с холодным утром.
Опустив ноги в ботинки, Харриет не выдержала и зевнула. Господи, и о чем она только думала – не спать из-за постороннего мужчины! Но кажется, она была уже не властна над своими мыслями: как только ее голова касалась подушки, она тут же начинала думать о «капитане Фрекенхеме». Было в этом человеке что-то очень притягательное, в его улыбке, в глазах, в которых временами неожиданно появлялась глубокая печаль, в добрых поступках, которые он совершал, когда думал, что его никто не видит. Харриет сразу вспомнила их волшебный танец. К тому же «капитан» всегда помогал Офелии и Софии тащить тяжелые корзины и... Ох, похоже, его добродетели можно было перечислять до бесконечности!
Она на мгновение закрыла глаза и вновь представила себя в объятиях «капитана», кружащейся в радостном танце по комнате. В тот момент Харриет и «Фрекенхем» скользили по полу с такой легкостью, что ей казалось, через мгновение они запорхают по воздуху, и при каждом повороте на ее ногах серебром вспыхивали бальные туфельки.
От этих воспоминаний у нее потеплело на сердце и утренний холод, пробиравший до самых костей, куда-то исчез. Харриет раскинула руки и закружилась по пустой комнате. Случайно поймав свое отражение в зеркале умывальника, она замерла: на нее смотрела девушка с сияющими от счастья глазами и с мечтательной улыбкой на губах. Неужели она влюбилась?
И тут же Харриет резко опустила руки. Черт возьми, она не собиралась превращаться в дурочку, потерявшую от любви голову. Вряд ли ей стоило повторять ошибки отца и рисковать своим будущим и будущим родных ради несбыточной мечты.
– Глупости, – громко произнесла она вслух, стараясь обуздать разыгравшееся воображение. Ей даже не было известно, кто скрывался под маской капитана Фрекенхема. Какой бы жестокой ни была правда, Харриет предпочитала ее знать – она ненавидела всевозможные загадки так же сильно, как и пустые мечты.
Решительно выбросив из головы образ «капитана» и вернув себе свое обычное самообладание, Харриет быстро зашнуровала ботинки и вышла из комнаты.
Он тонул в море шерсти. Блеющие овцы обступали его со всех сторон, морды животных так и мелькали перед глазами. Овец оказалось так много, что за их разноцветными тушами невозможно было разглядеть горизонт, а огромное колышущееся пространство походило на бескрайний глубокий океан.
Он изо всех сил старался выбраться из живого месива, но ему никак это не удавалось, и оставалось только беспомощно барахтаться в волнах шерсти, чтобы удержаться на поверхности и не утонуть в море овец, которые сдавливали
Отчаянно ловя ртом воздух, он почувствовал, что еще чуть-чуть ...
Чейз проснулся в холодном поту: он лежал вниз лицом и не мог дышать. Когда ему все же удалось рывком оторвать голову от подушки, он стал жадно глотать холодный утренний воздух. Черт бы побрал эти кошмары! Впрочем, что тут удивительного – в последнее время ему приходилось постоянно иметь дело с овцами.
Чейз перевернулся на спину и неподвижно уставился в темноту, с трудом переводя дыхание. Еще никогда в жизни он столько не работал, хотя, если признаться, со временем ему это начинало даже нравиться, но, разумеется, не все и не во всем. По непонятной причине один из баранов невзлюбил его с первого взгляда; Сент-Джон отвечал ему тем же и с не меньшим пылом. Вредное животное не упускало случая, чтобы напасть на Чейза с явным намерением опрокинуть его в грязь.
Но самым утомительным оказалась даже не тяжелая работа и не злобный баран, а постоянный поток гостей, регулярно посещавших Гаррет-Парк. Увидев Чейза, они непременно начинали судачить о нем. Каждый вечер Сент-Джон заставлял себя закончить работу в поле, чтобы оседлать бедную клячу, которая наверняка чувствовала себя такой же пленницей, как и он, и галопом доскакать до дома, где он надевал свой лондонский костюм, а потом за ужином делал вид, что вовсе не умирает от усталости.
Однако на этот раз вечер обещал быть самым худшим из всех. В доме ждали приезда некой леди Кэбот-Уэллс; как не без внутреннего ликования сообщила миссис Уорд, в Дорсете только о ней и судачили.
Чейз потер шею и потянулся, чувствуя, как сон оставляет его. Чем быстрее слухи о нем распространялись по Стикл-Бай-Зе-Ривер, тем искреннее он радовался, что с самого начала принял чужое имя. Через неделю все закончится – шерсть соберут, банк получит последний платеж, и Гаррет-Парк будет спасен, а Чейз Сент-Джон наконец отправится в дальний путь.
Интересно, как бы на его месте поступила Харриет? Он вспомнил, какой радостью светилось ее лицо, когда они танцевали вальс. В один прекрасный день, когда вся эта история закончится, он подарит этой замечательной девушке платье, идеально подходящее к ее туфелькам. Это будет шикарное платье, о котором бедняжка могла только мечтать.
Мысль о платье очень понравилась Чейзу, и он, лежа в темноте, улыбнулся.
– Капитан! – Дверь распахнулась, и в проеме появился Стивен. – Позвольте напомнить – новый день уже наступил.
Чейз мгновенно спустился с небес на землю; откинув одеяла, он сел и потянулся. За окном еще даже не рассвело, но зато он знал, что, как только закончится стрижка овец, Гаррет-Парк будет спасен, и тогда ему придется вновь отправиться в путь. А пока день «икс» еще не наступил, он может ни о чем не заботиться.
Почему-то эта мысль его успокоила, и Чейз с энтузиазмом принялся одеваться, а через несколько минут он уже спускался к завтраку.
Харриет устало прислонилась спиной к ограде, чувствуя, как ноют спина и шея. Слава Богу, что у них был Макс – огромная овчарка легко справлялась одна с целым стадом. Макс бегал вокруг животных и время от времени хватал отбившихся овец за круп или за ноги, заставляя их идти в нужную сторону, а глупые животные, несмотря на всегдашнюю нервозность, будто понимали, что пес не собирается причинять им зла, и послушно шли в загон.