Как попаданке поднять ребёнка и...курорт

Ткаченко Сусанна

— Ух ты! А мне можно тоже убираться? Я хочу мести большой метелкой! — и только Далия затее обрадовалась.

— Как, как… Руками будем убираться, иды, или предпочитаете жить в грязи? И да, Далия, ты будешь помогать.

Я осознавала, что нещадно палюсь. Прекрасно понимала, что веду себя странно, но очень надеялась — удар головой и амнезия послужат мне надёжным оправданием.

— День добрый, аса, аси, иды и ты, Гензель, тоже здравствуй, — раздался от двери гостиной приветливый голос, и упитанный мужчина в соломенной шляпе, шортах до колен, пестрой рубашке, сандалиях, очках и чемоданчиком

в руках вошёл в комнату. Признаться, я растерялась. Он выглядел как обычный земной отдыхающий из глубинки и даже носки под открытую обувь надел, как любили многие земляне, — я доктор Корбин Девас. Где больной?

— Ох, ас доктор, — запричитала Пру, — хозяйка наша упала в лесу и головой ударилась. Теперь сама не своя и половину не помнит...

— Лесной дух в неё вселился, ас доктор! — поделилась подозрениями Мю. — Мыслимое ли дело: благородная аса решила своими белыми руками убираться!

— Разберёмся, иды, разберёмся, — доктор поставил чемодан на стол и, потерев руку об руку, двинулся прямиком на меня, выставив их перед собой.

Мне показалось, что его ладони светятся, и на миг стало страшно: вдруг он маг и поймёт, что я не Анниэлла? Но не дойдя до меня, доктор продолжил:

— А от удара по голове и не такое бывает. Помню, лет пять назад один благородный ас надрался в трактире да и схлопотал кружкой по голове, а утром очнулся с умением говорить на пяти языках...

И тут, я поняла, что с доктором, если что, можно договориться, только надо лишних выпроводить из комнаты.

— Милые иды, а вы чего застыли? Уже можно брать тряпки и начинать убираться, Гензель вам всё выдаст. Оставьте нас с доктором одних.

Мю и Пру, ворча, нехотя покинули гостиную, не забыв забрать с собой и малышку с управляющим, а мы с доктором застыли, внимательно изучая друг друга.

Глава 5

— Аса Анниэлла Торви если глаза меня не подводят, — сказал док, оглядев меня с головы до ног, — присядьте, я осмотрю вашу голову.

— Мы знакомы? — уточнила на всякий случай.

А потом сорвала ближайший пыльный чехол и с максимальной грацией пристроилась на диване. Ну, просто я подумала, что память памятью, а вот движения у великосветской дамы должны быть отточены годами, и плебейское плюханье вызовет у доктора лишние подозрения.

— Лично нет, но семейство Торви известно на всю Волостию, как и семейство Хакон. — Ага, ага, помню — девичья фамилия Анниэллы. — Я читал о вас в газетах и видел репортажи с приёмов...

Доктор, приблизившись почти вплотную, сначала поводил руками над моей головой, а потом, запустив их в волосы, ощупал шишку.

— Ох, больно! — вскрикнула я, когда он особенно сильно нажал на её центр.

На самом деле мне не было больно, просто надо же как-то реагировать.

— Прошу простить, аса, это было необходимо. Расскажите, что произошло?

— В том-то и дело, что я не помню, — попыталась добавить в голос отчаяния и развела руками.

— А что вы помните? С какого момента начинается провал?

— Помню дочь, помню Прудению, хотя не помню, кем она при мне состоит, помню, что меня зовут Анниэлла и

что я аса, а больше ничего.

— Совсем?

— Совсем.

— Это очень странно. Ушиб у вас пустяковый, нарушений в ауре нет, я даже не представляю, как такое могло произойти...

Ну вот мы и добрались до переговоров, когда следует осторожно прощупать почву.

— А что нужно сделать, чтобы вы это представили, ас Корбин? — закинула я удочку и затаила дыхание.

— А с другой стороны, вот помню был лет десять назад случай был. Пошла одна иде в лес и столкнулась там с вервольфом… — Это оборотни, что ли? Второй раз про них слышу. — Она так испугалась, что побежала в деревню с такой скоростью, с которой люди и не бегают. А как добежала, так и упала...

— Да что вы говорите?! — подбодрила я его. Наживку доктор вроде заглотил. — Тоже ударилась головой?

— Пять сотен золотых, говорю, пришлось собрать её семье...

Ну вот! Перешли к переговорам, и это замечательно.

— А тремя сотнями не обошлись бы? — я понятия не имела, сколько у меня есть в распоряжении денег, но торг лишним никогда не бывает.

— Никак. Разве что в четыреста.

— А могли бы дать вообще двести и обеспечить постоянной работой с окладом.

— А и правда! Могли бы! Не додумались...

— Видите, как замечательно могло все сложиться.

— О, да! Работы ведь в этой части Раздоляндии практически нет...

— И что же было дальше?

— А как пришла в себя, оказалось, что от страха ничего не помнит...

— Ну прямо то, что надо! А потом вспомнила?

— По желанию. Хотела — помнила, хотела — не помнила.

— Отлично! По рукам, вы приняты! Приятно иметь дело с умным асом.

Когда-то давно, в прошлой жизни, я работала в клинике медсестрой. Именно там и познакомилась с мужем — молодым, перспективным эндокринологом. Буквально перед тем, как козёл сделал мне предложение, меня поставили на должность старшей медсестры офтальмологии... Я успела проработать три года, пока бывший не уговорил меня уйти с работы, чтобы заниматься домом. Сейчас думаю, чтобы не путалась под ногами… Ну да ладно, бог ему судья. В общем, когда-то, лет пятнадцать назад, я умела общаться с докторами, управлять коллективом, организовывать бесперебойную работу отделения и грамотно вести документацию. В общем, девушкой была смышленой и хваткой. Пора вспоминать об этом и брать поместье в свои руки. А зачем мне доктор? Все очень просто. Я решила устроить в «Гостеприимной ракушке» не просто пансионат, а настоящий санаторий. Главное — узнать, от чего модно нынче лечиться у местной знати.

— Рад, рад. Не знаю, зачем вам разыгрывать амнезию, аса Анниэлла...

— Прошу, зовите меня Элла и без аса. Мы будем очень плодотворно сотрудничать. И я не притворяюсь. Я действительно ничего не помню ни о своей жизни, ни о мире вообще...

— Да-а-а? — протянул доктор и взглянул на меня с опаской, а потом ринулся к столу, раскрыл свой чемоданчик, вытащил прозрачную склянку с мутной жидкостью и, откупорив крышку, одним стремительным движением, выплеснул её на меня...

— Обалдели?! — возмутилась я, подскакивая с дивана и отплевываясь от гадкой жижи. — Совсем с ума сошли?!