Как прелестна роза
Шрифт:
— Во вторник дилижанс «Оверлэнда» повезет зарплату для рабочих. Мы потребуем за вас выкуп. — Кейн сунул револьвер Пита за пояс. — Вы все пойдете за дилижансом. Если кто-нибудь выбьется из строя, Зику дозволено пустить в ход кнут:
Мужчина, которого звали Зиком, приблизился к пленникам на гнедой лошади. В правой руке он держал огромный ужасного вида кнут, которым легко можно было содрать кожу со спины человека.
Кристал увидела, как лица ее спутников бледнеют от страха. Она тоже была напугана, но и обрадовалась тому, что ее дядя не имеет отношения к этому происшествию. Если бы Болдуину Дидье удалось отыскать ее, до следующего дня она бы не дожила. А
— Вы не имеете права держать нас так долго! До вторника еще целых четыре дня! — воскликнул мистер Гласси, вероятно беспокоясь за свои счета.
Кейн равнодушно пожал плечами; конечно же, ему не было никакого дела до проблем торговца.
— Кто ты, добрый человек, взявший на себя смелость учинить с нами такое?
— Маколей Кейн.
Пит открыл рот от изумления.
— Маколей Кейн! Да ведь Маколея Кейна повесили в Ландене больше месяца назад!
— Я тоже слышал об этом.
— А я слышал, что Маколей Кейн улизнул от виселицы и присоединился к банде Кайнсона. Значит, мы в плену у кайнсоновских молодчиков? — спросил отец Пита, побледнев от страха.
— Не исключено, и, если ты угадал, советую вам не нарываться на неприятности. — Кейн проговорил это очень тихо, и Кристал ни за что не расслышала бы его слов, если бы он не стоял совсем рядом с дилижансом. От угрозы, прозвучавшей в сиплом голосе разбойника, у нее по спине пробежал холодок. Кристал поняла, что зря успокоилась так быстро. Эти мужчины — преступники. Они творили ужасные злодеяния, может быть, даже убивали людей. За ними охотятся, они доведены до отчаяния. А она — беззащитная женщина.
От моста к дилижансу подъехал еще один мужчина, ведя в поводу последних двух лошадей. Он привязал их к дилижансу, а сам встал рядом с Зиком. Кристал чуть ли не до пояса высунулась из окна. Он оттеснил шестерых мужчин, включая кучера и охранника, к задку дилижанса, где она не могла их больше видеть.
Прикусив губу, девушка села на свое место и стала размышлять. Две лошади поскачут без всадников. Одна из них принадлежит разбойнику, который займет место кучера. Значит, другой бандит или пойдет пешком, или… поедет с ней в экипаже.
Кристал внезапно охватила паника. Она едва сдержалась, чтобы не выскочить из дилижанса. Лучше уж тащиться пешком вместе с остальными. Она не хотела оставаться одна в экипаже, тем более ехать в компании кого-либо из грабителей, особенно в обществе того, с безжалостными серыми глазами.
— Не смейте обижать вдову. Мы не намерены безучастно наблюдать, как вы ее оскорбляете, — донесся до Кристал требовательный голос Пита, стоявшего позади, дилижанса. У нее защемило сердце от слов юноши. Какой храбрый человечек, не побоялся заступиться за нее. Она уж и не помнила, когда последний раз мужчины проявляли заботу о ее благополучии.
Кто-то визгливо расхохотался, и у Кристал по спине поползли мурашки.
— Ничего с ней не случится. Она поедет со мной.
— С ней поеду я. — Это было сказано тоном, не терпящим возражений.
За окном дилижанса на долгое мгновение повисли тишина, пронизанная обидой и завистью. Потом первый голос произнес;
— Конечно, Кейн. Иди взгляни на нее. Но скорей; всего, она уже вышла из того возраста, когда с ней было приятно забавляться.
Дилижанс заскрипел; колеса с железными ободами ждали команды, чтобы покатить дальше. Количество лошадей удвоилось, громче забряцала упряжь. Зик щелкнул кнутом, но, должно быть, просто для устрашения пленников, потому что никаких возгласов Кристал не услышала. Однако этот хлопок прогремел в открытой
Сердце Кристал громко забилось от испуга, В сумочке у нее лежал маленький «муфточный» пистолет, называемый так потому, что подобные миниатюрные пистолетики носили с собой, спрятав в муфту, дамы в Лондоне, когда им приходилось пробираться через районы, пользующиеся сомнительной славой. Кристал могла позволить себе только такой старенький, пятидесятилетний давности пистолет, который, в отличие от современных магазинных револьверов, нужно было перезаряжать после каждого выстрела. В данной ситуации, когда вокруг столько бандитов, глупо вытаскивать пистолет. Надо проглотить свой страх и ждать. Это единственный шанс на спасение. Кристал, сжав в ладонях маленькую сумочку из полушелковой ткани, устремила взгляд на распахнувшуюся дверцу экипажа. Разбойник, которого называли Кейном, запрыгнул в дилижанс, держа в руках ружье. Захлопнув за собой дверцу, он дважды стукнул прикладом ружья по потолку; дилижанс закачался из стороны в сторону и тронулся с места. Не обращая на девушку внимания, разбойник тяжело плюхнулся на пыльное бархатное сиденье напротив, пинком сдвинув на середину салона драгоценную конторку мистера Гласси, чтобы можно было закинуть на нее ноги.
Кристал наблюдала за Кейном сквозь вуаль, прислушиваясь к гудению взбудораженной страхом крови. Он положил ружье на колени. Она проследила за движением разбойника, и ее взгляд уперся в его мускулистые длинные ноги. От того, что он подолгу не слезал с седла, кожаные штаны на внутренней стороне бедер лоснились. Медные шпоры на сапогах непочтительно царапали дорогое дерево конторки. Разбойник был грязный, весь покрыт пылью и капельками пота. В дилижансе сразу запахло жженым порохом, которым были измазаны его ладони и рубашка. Кристал поначалу приготовилась к тому, что ей всю дорогу придется вдыхать смердящую вонь дикого зверя. В компании бандита с гнилыми зубами ее наверняка ожидала бы такая участь. Но от этого мужчины исходил едкий мускусный запах, вызывавший у нее отвращение и одновременно волнующий.
Палило полуденное солнце. В дилижансе стояла невыносимая жара; в окно со свирепостью врывалась дорожная пыль. Кристал хотелось отереть с лица но девушка не смела пошевелиться. Она сидела, не отрывая руки от своей сумочки, держа ладонь на изогнутой рукоятке пистолета, и сквозь сеточку вуали украдкой наблюдала за разбойником. По ее вискам по ложбинке между грудями под корсетом струился пот.
Кейн смотрел в окно, утирая пот, стекавший в глаза, указательным и большим пальцами. Наконец он, рывком оттянув от шеи выцветший красный платок, развязал его, намереваясь вытереть лицо.
Кристал ахнула от неожиданности. Шею мужчины опоясывал рваный красноватый шрам. О происхождении такого шрама гадать не приходилось.
Пугающе холодные глаза приковались к вуали, скрывавшей лицо девушки. Кейн, коснувшись рукой своей шеи, цинично усмехнулся, на мгновение обнажив здоровые белые зубы.
— Мадам когда-нибудь накидывали петлю на шею? — проговорил он, наклонившись к Кристал, и разразился сиплым хохотом.
Одна ее рука неосознанно потянулась к шее, а другая, со шрамом под черной перчаткой, сжалась в кулак, как бы защищая себя. Кристал сглотнула слюну, гоня прочь мысли о своем прошлом, о Болдуине Дидье. Ее дядя мечтал станцевать на могиле своей племянницы. Ее бы тоже повесили, будь на то его воля. Пощадили Кристал только потому, что тогда она была еще слишком юна. Лишь три года назад она вырвалась из психиатрической лечебницы «Парк-Вью» для буйных душевнобольных.