Как приручить зверя или борьба за престол

Катриша Клин

Больше утвержденных людей из тех, что были предложены Амелией, не было. А потому, как и ожидалось, когда новость дошла до принца, тот вспылил. Он слишком долго держал свою злость в себе, поэтому до покоев первого министра пострадало многое: стены, картины, вазы, дорогие ковры. Озверевший будущий правитель появился в покоях неожиданно, как раз вовремя обсуждения новых людей, прибывающих на рассвете. От увиденного, Мрок даже слегка подавился принесенным накануне чаем. Его правый глаз неприлично задергался, а руки затряслись. Этот человек до сих пор не понимал до конца, с кем имеет

дело. Он даже догадываться не мог, что овладевает принцем во время приступов.

– Немедленно позовите стражу. – Успели прошептать его губы лорду Вайлону, находившемуся неподалеку. Зверь не заметил прошмыгнувшего мимо него первого министра низшей палаты, все его внимание было сосредоточено на Мроке. Красные глаза неотрывно следили за каждым движением министра. А потом волк напал, впился длинными клыками в толстую руку, слегка пропорол шелковую блузу, отчего змий вздрогнул. Через секунду, от дверей послышался громкий женский визг, а затем крик:

– Уильям! Уильям! Держи себя в руках! Ты не зверь! Ты человек! – голос был знакомый, но какой-то далекий, не важный, не интересный. Поэтому животное продолжило впиваться в руку, раздирать податливую плоть лапами, не обращая на жалкие потуги жертвы освободиться, абсолютно никакого внимания.

– Не стреляйте, не стреляйте! Пропустите, ну, пропустите же, - Амелия остервенело, работая хрупкими локотками, прокладывала дорогу в комнаты Мрока. От увиденной сцены ее слегка замутило, но отступать женщина была не намерена. Повернувшись спиной к зверю и его добыче, прикрыла их собой.
– Прошу вас, не стреляйте. Лучше займитесь людьми, уведите их. Оборотень не опасен. Пожалуйста, верьте мне.

От вида мокрой растрепанной Амелии, видимо, принимающей до этого ванны, а потому успевшей надеть на себя лишь легкую ночную сорочку, солдаты заметно покраснели. А от появившейся мольбы в синих огромных глазах, растаяли.

Отвернувшись от солдат, живо разгоняющих толпу, герцогиня приблизилась к волку, дотронулась до широкой черной звериной спины.… А затем так же, как и до этого Мрок, оказалась прижатой огромным звериным телом к полу. Горячее дыхание и низкое рычание опалили женское ухо. Но Амелия не боялась, а потому ее пульс не подскочил, и дыхание не участилось, что шокировало зверя, привело его в дикое изумление.

– Тише, Уильям. Успокойся. Ты должен взять себя в руки. Ты итак уже напугал много людей. У тебя итак будет много проблем. Ну, же, ты узнаешь меня! Уильям!

Черный зверь помотал головой и вновь оскалил клыки, но нападать не спешил. Он знал этого человека, собственническое чувство появилось в нем. Он хотел защитить, но никак не убить. Поэтому заметив нацеленное на них оружие, оскалился и зарычал уже в сторону солдат. Те непроизвольно отступили.

– Не стреляйте, пожалуйста, не стреляйте.

– Но, леди…

– Прошу вас…

И слова, обращенные к волку:

– Уильям! Очнись, приди в себя, - бесстрашная женщина схватила волчью морду и, повернув к себе, заглянула в глаза. – Ну, же, Уильям! Я знаю, ты помнишь! Ты уже тогда, в клетке, вспомнил, давай же!

Опешивший от такого поведения волк, замер. А затем бесконечно красные глаза подернулись дымкой узнавания,

затем их цвет вместе с формой зрачка начали изменение. А через секунду они стали вновь человеческие теплые карие. Откинувшись на пол, Амелия расплакалась…

Глава 11.

На широком диване, прямо напротив камина, сидела девушка. Ее яркие сапфировые глаза были устремлены в толстую потрепанную книгу. Жадно вчитываясь в каждую строку, она не обращала абсолютно никакого внимания на окружающий мир. Мирное потрескивание огня, маленькие свечи на камине и тумбочках вокруг леди. Все создавало такую романтическую атмосферу, что окунувшись в нее, не хотелось возвращаться. Что делать в обычном мире, когда можно жить и наслаждаться ловкой иллюзией?!

Возле дивана, на мягком ворсистом ковре сидел юноша. Его правильные черты лица сейчас были еле различимы в полумраке комнаты. Этот юноша, будто преклонялся пред дамой с сапфировыми глазами, как тайный влюбленный, нарушающий все границы приличий. Он был непозволительно близко, даже не касаясь.… Смотрел в огонь. Затем устало прикрыл осоловевшие глаза, откинул голову на мягкий диван и замер. Легкая чрезвычайно, сказочно тонкая рука несмело прикоснулась к шелковистым волосам принца, пробежалась по ним, чуть касаясь. От неожиданной ласки мужчина еще больше расслабился и задремал. А женщина продолжила читаться увлекательную книгу, изредка отрывая руку от мягких волос, чтобы перевернуть страницу.

Уют и нежность витали в воздухе, оплетали двух молодых еще людей и взмывали ввысь, устремляясь в небеса.

***

Лада стояла возле дверей, ведущих в личные покои принца всю ночь. Наутро, ее сменил молодой парнишка. Отчаянно зевающий, бегущий со всех ног на пост, он на ходу натягивал белую рубаху с вышитым гербом королевства и быстро заправлял ее в штаны. Девушка усмехнулась, но отчитывать юнца за опоздание не стала, желание отключиться где-нибудь хоть на пару минут затмило все другие чувства.

***

– Леди Амелия, сделайте, пожалуйста, одолжение, не спорьте. – Прекрасное начало разговора от лорда Вайлона. Мрок же сидел за своим столом, постоянно отвлекаясь на какие-то бумаги, лежащие перед ним. – Леди Амелия, вы меня слышите?

– Да, конечно, продолжайте, - Амелия очнулась от безрадостных мыслей, связанных с темой предстоящего обсуждения. Ей казалось, что предложение двух министров не только ей придется не по душе, но и принцу…

– Вы готовы служить на благо королевства и будущего короля, сэра Уильяма Генриха Истронского? – Вайлон смотрел прямо и строго, ожидая ответа.

– Да… Конечно, милорд. – Удивленные изумительной красоты глаза смотрели холодно, но не страшно. После истерики, связанной с нападением принца Уильяма на министра Мрока, никто уже не верил в лед в ее душе. Многие даже осмелились пристать к юной леди с ухаживаниями. Все это безумно раздражало девушку. Ведь она сама не могла понять, что с ней происходит. Нет, лед не исчез, просто, кроме него появилось что-то другое, бесконечно светлое и теплое. И это нечто кусочек за кусочком отвоевывало у безмерной льдины ее душу. Оттого-то в глазах и мелькали то золотые искры, то живое всепоглощающее пламя.