Как прорастают зерна
Шрифт:
– А что,те, что в супермаркетах, не подойдут?
– Она у меня вчера прекрасно вареную курицу ела, - Борис протянул Аскольду Ивановичу ключи.
– Если вы про кошку Оли.
– Про нее, - растерянно отозвался бывший тесть.
– А что, вы ее…
– Я ее забрал. Касси у меня дома. Так что покупать ей корм вам нет никакой необходимости.
Они оба смотрели на него с явным изумлением – и Аскольд Иванович, и Галина Анатольевна. Ну да, они наверняка в курсе, что Борис не очень-то жаловал эту кошку и был против ее появления в доме.
Ему
– А вы знаете, что Касси спасла Олю?
– неожиданно спросил Борис.
– Как это?! – уставились на него супруги Киваевы в две пары удивленных глаз.
– А вот так, - Борис вдруг понял, что испытывает какую-то неуместную гордость за полосатую нечисть. – Вцепилась в спину этому… – он прокашлялся. – В общем, отвлекла его. И Тася, это соседка, смогла встать, взять перцовый баллончик и вырубить его. И вызвать скорую и полицию.
– Какая хорошая киса! Борис, вы за ней, пожалуйста, хоpошо ухаживайте! Я бы этому… тоже вцепилась… куда-нибудь, - конец фразы Галина ?натольевна прошипела – ну чисто как кошка.
Аскольд Иванович неловко пожал Борису руку,и супруги Киваевы ушли, о чем-то на ходу переговариваясь . А Борис некоторое время смотрел им вслед, пока его не позвали.
Однако. Какая у него боевая теща.
***
А еще его теща проницательная женщина. Относительно состояния Липы она оказалась права. Потому что когда Борис пришeл к Оле в палату, ее состояние ему категорически не понравилось . ?ще больше не понравилось. Нет, шов был прекрасный, по кpайней мере, по состоянию на вчера. Отек с лица спал. Синяки потихоньку бледнели, расцвечивая лицо Липы в разные оттенки желтого и синего. То есть, в целом физическое состояние было с учетом полученных повреждений - без нареканий. Но вот глаза…
Это были и в самом деле глаза человека, который боится собственной тени. Обычно яркие, светло-зеленые,теперь они были тусклыми, словно болотная тина. И еще Оля постоянно отводила взгляд – вниз, в сторону. Словно боялась смотреть ему в глаза. А его-то почему боится?!
Как же не вовремя этот полицейский явился. Сейчас лучше, что бы Липе ничего не напоминало о произошедшем.
Борис хотел произвести осмотр, но понял, что от этого станет только хуже. В коне концов, он смотрел шов вчера, все было прекрасно.
– Как твои дела?
– он привычным движением оседлал стул.
– Все хорошо.
Все просто, блядь, прекрасно! Видно невооруженным взглядом.
– А почему ты ничего не ешь?
– ?ппетита нет.
Так. С этим детским садом надо кончать.
– Липа,твоему организму нужны силы на восстановление
– Я пью.
Это правда. Медсестра сказала, что питьевой pежим Липа соблюдает. Но вот не жрет же ни черта!
– И есть тоже надо.
– Да мне почти ничего нельзя.
– Значит, ешь то, что можно!
Борис понял, что начинает орать – и сжал кулаки. Галина Анатольевна права – у Липы стресс. Начинается отходняк и осознание. Она все-таки тепличный цветочек и нежная девочка. Это Борис, невзирая на наставления матери, в детстве и юности принимал участие в регулярных мальчишеских драках и потасовках. Да и вообще у мужчин и женщин на агрессию психологически разная реакция. А на Липу и не кричали никогда, наверное. Ну, кроме него. Борис, когда они были женаты, иногда срывался и орал. Не от желания ее оскорбить, обидеть. А когда она засиживалась допоздна на работе и шла по темноте одна домой, пока он был на дежурстве. Или ещё что-то в этом роде откалывала. Правда, у Липы никогда не было проблем с тем, что бы найти подходящие слова ему в ответ. Отбривала так, что только держись . А теперь она сидела на краю кровати, съежившись .
– Липа, я твой лечащий врач и ты должна…
– Я помню, Боря. Не плакать, есть, ходить на уколы. Я все буду выполнять, честно. Все в порядке. Не надо уделять мне столько внимания, Борис.
– Не надо мне говорить, что мне делать, а что нет! – все-таки снова заорал он.
Липа вздрогнула, у нее задрожал подбородок, и она резко отвернула голову. Да что ж такое…
Борис шумно выдохнул.
– Прости. Прости, я не должен был кричать.
– Ничего. Все в порядке, – Липа шмыгнула носом и неловким движением смахнула слезы.
– Я все понимаю. Ты прав.
Да наори ты на меня. Рявкни! Прошипи как змея или как кошка, что я тебя достал! Но не соглашайся со мной во всем.
Борисом вдруг овладело чувство полного бессилия. Он знал, как выполнять разрезы и швы. Как иссякать ткани. И много чего другого. Но он понятия не имел, как убрать это загнанное выражение из глаз своей жены. Пусть и бывшей.
–- Борис Борисович! – дверь палаты распахнулась, на пороге стояла медсестра.
– Ну вы где? У нас бабушка уже на столе лежит, а вы ещё не мытый!
В глазах Липы промелькнул слабый проблеск любопытства. Борис тяжело встал.
– Чего это я не мытый? Я мытый.
– Да где вы мытый?! – медсестру, похо?е, совершенно не смущало присутствие Липы. О том, что это бывшая жена Бориса, знал уже весь персонал. Толку-то?
– Везде!
– А если проверю?
– кокетливо уточнила медсестра, но на этих словах Борис вытолкал говорливую из палаты. Тоже мне, нашла время и место.
***
Борис вздрогнул. Про нечисть он успел совершенно забыть, и когда, едва он открыл дверь, Бориса приветствoвали истошным мявом – как тут не вздрогнуть?