Как разграбили СССР. Пир мародеров

Сирин Лев

— В СССР, да и отчасти сегодня в России, было принято сравнивать успешный хоккей с провальным футболом. Не потому ли, что хоккей власть любила больше футбола? Насколько активно вторгалась власть в Вашу епархию, Вячеслав Иванович?

— Я бывал в ЦК. Не на Политбюро, конечно. Мне могли позвонить из отдела пропаганды ЦК КПСС. В то время отдел возглавлял Тяжельников, а заместителем у него был Грамов, небезызвестный человек, который потом стал председателем Спорткомитета СССР. Вот он и звонил. Звонил завсектором физкультуры и спорта Гончаров. По каким поводам звонили? Ну, если случалось какое-нибудь из ряда вон выходящее ЧП: подрались болельщики на стадионе или когда случилась трагедия в Лужниках на матче «Спартак» — «Хаарлем», где погибли люди. Иногда звонили секретари обкомов партии, которые одновременно были членами Верховного Совета. Грамов, помню, однажды мне перезвонил после одного такого разговора: «Что

у тебя там в Нальчике произошло?! Мне позвонил первый секретарь обкома, говорит, засудили их, пенальти не дали... Ты разберись!» Естественно, вызываешь судью, смотришь протокол матча. Как правило, все нормально. Но такое бывало редко, практически ЦК не вмешивался в нашу повседневную жизнь. Мы, руководители управлений разных видов спорта, обычно перед началом сезона приходили в ЦК и согласовывали там основные параметры: регламенты по переходам, календарь, выезды в соцстраны или капстраны, какие команды куда. Все это визировалось, и больше они нас в течение года не трогали. По поводу плохих результатов... Если после громких провалов в международных соревнованиях и приглашали кого-то в ЦК, то это министра спорта Павлова или председателя Госкомспорта. Но и это было довольно редко. Старались, чтобы разбирались сами, на уровне профессионалов.

Что касается того, почему хоккей выигрывал, а футбол не выигрывал. Однозначно не ответишь, но один вывод напрашивается сам по себе — конкуренция в хоккее была намного более низкая, чем в футболе. Еще на моей памяти канадцы на чемпионаты мира приезжали любительской командой. Ни одного профессионала там не было. Нашими соперниками были чехи, шведы, финны. А вот в футболе команд гораздо более развитых, чем мы, было очень много. И еще. Я считаю, что хоккею очень повезло, что у него появился тренер Тарасов. Он понял, что обыграть лучшие сборные мира можно лишь за счет более современного тренировочного процесса. Он впервые придумал поточный метод тренировки в хоккее, как на льду, так и на земле. Он придумал массу атлетических упражнений и уделял им колоссальное внимание. Его девиз был: на базе атлетизма совершенствовать технику, тактику, волевую подготовку. Основа всему — атлетизм. За счет высокой работоспособности игроков нивелировать их отставание в технике. Так и появилась на свет «машина» — тройка Мишаков, Моисеев, Леонов, которая была неудержима и все сметала на своем пути. После них выходили технари и добивали соперника. И такой вот атлетический подход, тарасовская тактика силового давления были внедрены во все эшелоны отечественного хоккея: от детских спортивных школ до ведущих клубов. И это привело к тому, что мы опережали ведущие хоккейные державы в тренировочных процессах. Но должен сказать, что и советские футболисты всех наших соперников поражали феноменальной работоспособностью. У нас же было мало зимних футбольных полей — одно в Сочи, а команд — 15! Поэтому все бегали кроссы, кроссы, кроссы... Легкая атлетика, кроссы и на часик на поле. В результате мы всех перебегивали, у нас были выдающиеся мастера: Федотов, Бобров, Соловьев, Бесков, и если взять всю историю футбола, мы были всегда на уровне, но... никогда не побеждали. Основные наши достижения я уже назвал, но почему мы не становились чемпионами, объяснить невозможно. То ли робкие были, то ли в тактике уступали... В Мексике у Лобановского была шикарная команда! Венгров 6:0, всех подряд обыгрывали и вдруг с Бельгией, с командой ветеранов, — бац! — и споткнулись. Вот, если поверхностно говоря, такие причины успеха хоккея и неудач футбола.

— Вы были знакомы со многими выдающимися тренерами и игроками страны. Кто произвел на Вас самое яркое впечатление?

— В хоккее — Тарасов, Тихонов, Кулагин — из тех, с кем мне довелось поработать. Из футбольных тренеров я уже называл Лобановского, Бескова, добавлю к ним Симоняна. Из хоккеистов при мне играли целые созвездия: Михайлов, Петров, Харламов, Якушев, Третьяк, Старшинов... Сборная команда СССР по хоккею всегда была сильна капитанами. И порой во время матчей, в перерыве между периодами, хоккеисты просили тренеров уйти и не вмешиваться в разбор, который проводил капитан. Таким капитаном был Борис Майоров. И это при Локтеве, Альметове, Александрове! Затем Борис Михайлов, потом Слава Фетисов. Это были жесткие, настоящие лидеры, которые могли потребовать любого умирать, но что-то делать. А вот в футболе я таких личностей не помню. Да, были и Дасаев, и Демьяненко капитанами и выдающимися игроками, но это не были люди, которые могли жестко спрашивать с коллег. Из футболистов я бы отметил Хидиятулина. К сожалению, травма плюс семейные неурядицы так и не дали ему до конца исчерпать свой потенциал..

— Символическая сборная страны по футболу времен Колоскова — это...

— Дасаев в воротах — это однозначно. Два центральных защитника — Чивадзе и Хидиятулин. Левый

защитник — Демьяненко, это бесспорно. Справа у нас яркого ничего не было. Сулаквелидзе играл неплохо в свое время. Может, кто-то из новых? А! Володя Бережной из Киева. Заваров и Беланов — два нападающих. В полузащите у нас были бы Черенков, Гаврилов, Виталий Дараселия. Кого еще добавить? Мостовой! Ну вот — одиннадцать. По схеме 4-4-2. Это примерно наша сборная на Олимпийских играх в Москве. С листа, как говорится.

Москва, июль 2010 г.

ИРИНА РОДНИНА

Роднина Ирина Константиновна — депутат Госдумы. Родилась 12 сентября 1949 г. в Москве. Трехкратная олимпийская чемпионка и десятикратная чемпионка мира по фигурному катанию. Победила на Олимпиаде-80, абсолютно чисто исполнив обе программы, в произвольной в том числе прыжок двойной аксель и тройную подкрутку.

— Вы знаете, Ирина Константиновна, о том, что у многих людей мелодия гимна нашей страны — разрушенного Советского Союза — ассоциируется с Вашими «олимпийскими» слезами?

— Я думаю, что все-таки эта мелодия ассоциируется с победами всей страны. Любая красивая победа запоминается.

— На каком уровне находится современное фигурное катание?

— На хорошем уровне. Но надо помнить, что в 1992 году с разрушением страны большинство спортивных школ стало закрываться. До 1998 года мы только теряли кадры, детские спортивные сооружения, были жуткие демографические проблемы. Несмотря на то что сегодня правительство выделяет много средств на спорт, мы подошли к яме. Я имею в виду подготовку спортсменов. Еще три-четыре года назад мы «вылезали» на крупнейших международных соревнованиях за счет того задела, который был создан в советское время.

— Вы уделяете много внимания проблемам массового спорта. По сравнению с временами Советского Союза массовый спорт перестал существовать. Почему? Исчезла культура?

— Культуры и раньше как таковой в этом смысле не было. Просто раньше на каждом предприятии был работник физической культуры, который и организовывал разные соревнования. Народ к этому привык. Были и культработники или, как мы их называли, массовики-затейники. А когда эта система распалась, эти должности упразднили, тут и выяснилось, что народ-то сам о себе и не заботится. У многих женщин какая философия? Раз такая тяжелая жизнь — одна радость: поесть. У мужчин одна радость — выпить. На это у нас находится и время, и деньги, и здоровье. А когда родители принимают участие в физическом воспитании детей, они и сами будут держать себя в тонусе. Тем более что у нас же многие были мастерами спорта, имели спортивные разряды. Кроме того, с распадом Советского Союза мы потеряли сорок процентов наших спортивных комплексов. Многие из них перешли в частные руки. Любой комплекс, который создавался в пятидесятые-шестидесятые годы — это лакомый кусочек земли в центре больших городов. То есть мы сами же и разрушили то, что было создано на наши же средства, нашими же стараниями. В этом плане мы просто мазохисты.

— Вы телевизор смотрите?

— Нет, не смотрю.

— Танцы на льду, ледовые шоу смотрите?

— Если честно, мне это не очень интересно. Я все-таки профессионал и люблю профессиональные выступления. А это просто шоу. У нас есть международные турниры — Кубок России по фигурному катанию.

— Но популярность «Нувель де Моску» была все же несравненно выше.

— Не забывайте, у нас десять лет никакого спорта вообще не показывали по телевидению. Десять лет! Целое поколение отвыкло от регулярных спортивных телепередач.

— Вы для всего нашего Отечества — живая легенда, Ирина Константиновна. Как ощущали на себе популярность в советское время?

— Стараюсь себя легендой не ощущать — это вредно. На улицу выходила, конечно. Но, понимаете, в жизни мы выглядим несколько по-другому, нежели когда нас видят на соревнованиях. Бывало, что, когда я ехала в метро, люди восклицали: «Не может быть, Вы — Роднина?!» Узнавали. Но вообще у нас был очень скромный народ. Смотрели на меня украдкой, не приставали, не мучили. На соревнованиях — да, выражали свое восхищение, а в жизни: едет человек в метро, ну и пусть едет.

— Была ли в реальности история, когда Вас с Вашим первым партнером вызвал к себе министр обороны Гречко и предложил квартиру в центре Москвы, если вы с Улановым поженитесь?

— Министр обороны Гречко не застал тот период, когда я каталась с Улановым. Его назначили министром, когда я уже каталась с Зайцевым. Так что это полная глупость! Это даже не просто нечистоплотность — писать такие вещи! Это дикость! И кто-то имеет право публиковать эту дикость! Слава богу, в советское время такого точно не было. Профессиональные журналисты должны сто раз перепроверить, прежде чем писать такие вещи. Подавать в суд за такие вещи?! Тратить на это время?! Для меня это, что называется, летать ниже плинтуса! Себя не уважать!