Как спасти детей и фигуру
Шрифт:
Но Ястреб не испугался, лишь выпрямился, смерив всех нас презрительным взглядом.
– Я – не благодетель. И жениться на вашей лесной девчонке не собираюсь. Я люблю Катю и буду ее добиваться. И мне плевать, что послужило причиной моей влюбленности: магия или ее красота, или характер… Я знаю одно. У меня есть чувства к Кате. И собственное достоинство. Даже, если она отвергнет меня, это ее право, я буду его уважать и больше никогда ни словом не потревожу ее. Но прошу и вас уважать мои чувства к этой женщине. И не подсовывать замену, фальшивку.
После этих слов дернулся уже Дамиан. И побледнел так, что я испугалась за Ястреба.
Я опустила глаза, чувствуя, что мне невыносимо захотелось плакать. Снова. От того, что меня любит такой… благородный и достойный мужчина, как Рома. А я… Я, как дура, не могу ответить на его чувства взаимностью. И бегаю, словно собачонка, за тем, для кого являюсь лишь подделкой. Фальшивкой. Для кого я всегда была, есть и буду на втором месте. Да, права я была изначально… сражаться с призраками глупо. Даже чужие люди со стороны видят тщетность моих попыток заставить Дамиана полюбить меня. Хоть чуточку.
***
В Запретной библиотеке в это время суток было темно и тихо. И пахло старыми страницами книг, пожелтевшей бумагой. Запах приятный, но я все-таки чихнула, посетовав на пыль.
Молчаливые стражники у входа в библиотеку пропустили меня без вопросов, узнав императрицу. Таким пройдохам, как я, везде дорога! Я им ласково улыбнулась, и оба красавца с алебардами растаяли, словно масло на сковородке. Поддалось и заклятье, пропускающее в запретный отдел.
Осталось теперь найти нужную книгу… Ее я увидела сразу. На полке, на которой она стояла, был темный след. Полукружье, словно кто-то в гневе швырнул в нее огненную магическую сферу. Но книга уцелела, как и полка. Я сразу поняла, что это Дамиан навестил библиотеку тогда, когда понял, что в тело его драгоценной Кассии подселился микроб по имени Катя. И выплеснул свою боль и гнев именно так, огнем…
Мои руки слегка дрожали, когда я доставала книгу с полки. Я прямо там, не отходя, принялась листать ее, постоянно оглядываясь. Боясь, что кто-то застукает меня за таким занятием. Сама книга оказалась интересной, но пугающей. Полной всяких опасных ритуалов и прочих смертельных штук. Я сглотнула, когда в середине книги увидела заветные слова про «грань жизни и смерти»…
– Кто здесь? – как назло, прозвучал вдалеке громкий голос мужа.
Я поежилась и нервно дернула страницу, вырывая из книги. И спрятала в необъятных просторах корсета. Мысленно повинившись перед тетей Глашей – моей незабвенной школьной библиотекаршей с Земли, которая била подзатыльники всем парням, кто портил книги или вырывал из них страницы.
– Я, милый, – сладко отозвалась я, выскакивая из запретной комнаты в общий зал, и быстро схватила первую попавшуюся книгу с полки, пихнув ту, с заклятиями, обратно. Почти так же, как она стояла. И вальяжно прислонилась спиной к шкафу, принявшись листать книгу, что оказалась в руках…
–- «Как спасти детей и фигуру»? – раздался насмешливый голос Дамиана.
Я опустила глаза и мысленно перекрестилась. Хорошо хоть вверх тормашками не держала эту книгу!
– Милая, тебя на сладкие любовные романы с властными драконами понесло? Тебе меня не хватает?
– У меня мама такие книги пишет! – пискнула я, оправдываясь.
Но Дамиан уже не слушал. Коварно улыбнувшись, он подошел
– А знаешь, я думал над тем, что сказал Роман, – негромко шепнул он, когда мы все-таки сумели оторваться друг от друга.
Я нервными движениями приглаживала прическу, а он смотрел на меня все так же чуть лукаво и насмешливо.
– Не будем об этом, – нахмурилась я, отвернувшись.
Мне до сих пор было больно от того, что Дамиан сравнивает меня с ней. Со своей покойной женой.
– Будем, – пальцы мужа неожиданно жестко перехватили за подбородок, силой поворачивая мое лицо к себе. – Роман полностью прав. И поэтому я хотел бы извиниться перед тобой за то, что не сказал тебе об этом раньше, но… Ты мне нравишься, Катя. Не Кассия, не тело моей жены. А именно ты. Попаданка с Земли. Упрямая, вредная, до невозможности милая. Ты вдохнула совершенно новую, другую жизнь в тело моей жены. И я не ненавижу тебя. Я вспомнил об этом. О том, как сказал тебе это в лесу, находясь под чарами анелоны. Ты должна знать, что все меняется. Тогда, вначале, скорбь и вправду застлала мой разум. И я действительно ненавидел тебя. Потом прятался от боли в душе по покойной жене. Не подпускал тебя к себе, закрывался… Но после все начало меняться. Ты проникла сквозь мои заслоны. Разобрала стены между тобой и мной по кирпичику. И сейчас все иначе. Глядя на Милли, я понимаю, что жестоко так говорить. Но я рад, что на ее месте не оказалась ты, Катя. Не тело Кассии, а именно ты. Ты нужна мне, девочка, правда… И прости меня за тот разговор в лесу рядом с анелоной. Я понимаю, какую боль тебе этим причинил.
Глава 22
Мы все собрались на своеобразный консилиум в спальне Элеоноры. Юлиан плотно закрыл дверь, я села рядом с сестрой, тихо всхлипывая и сжимая ее руку. Почему-то мой эмоциональный фон в последнее время был очень расшатан, и я в какой-то момент усмехнулась сама себе: «На солененькое не тянет, Катя?» В любом случае, мои эмоции мне не нравились.
Кажется, такого же мнения о них была и сестра. Элеонора недовольно нахмурилась, незаметно встряхнув за плечи.
– Катя, возьми себя в руки! Ты что, как дура? Подзатыльник профилактический выписать? Да так, чтобы искры из глаз, как в детстве?
– Не на-адо, – провыла я, искоса глядя на Дамиана, что тем временем шептался с братом, щупая пульс у едва живой Милли, которую они уложили на кровать.
Вернее, на супружеское ложе Элеоноры и Юлиана.
«Если помрет, как они потом на ней спать будут, на этой кровати?» – мелькнула случайная мысль, за которую мне стало стыдно. А потом тошно. Ведь меня грызло огромное чувство вины: Милли попала в эту переделку из-за меня!
«Я не дам ей умереть! – вдруг твердо решила я. – Не дам – и точка! Что угодно сделаю, в лепешку разобьюсь, но Милли выживет!»
– Итак, самый правильный вариант будет отправиться на болота. Вместе с Ястребом, – оказывается, все то время, пока я погружалась в мрачные мысли, Юлиан что-то вещал.
Ястреб, изображавший в этой комнате мебель и вошедший в состояние «ушел в себя, вернусь не скоро», услышав свое имя, тоже встрепенулся. Наверное, чутье бандита сработало. И неспроста. На него уставилось сразу три пары хищных глаз: Элеоноры, Юлиана и Дамиана. Я неловко заерзала на стуле, пытаясь из контекста фраз понять тему разговора.