Как стать писателем… в наше время
Шрифт:
А нельзя ли пойти таким путем?
Но, казалось бы, почему не совершенствовать язык до тех пор, пока не искоренишь все неточности, ляпы, корявые сравнения? Все-таки неуважение к читателю – выпускать роман с ошибками!
Нет, я не защищаю выпуск «недоделанных» романов. На такое кощунство никто не осмелится. Но аксиома и то, что любое произведение можно совершенствовать до бесконечности. А значит – всю жизнь писать один-единственный роман. И помереть, не дописав, так как писатель, в отличие от спортсмена, с возрастом не теряет мастерства, а все приобретает
Но чем чревато писание одного-единственного произведения, я уже говорил. Надеюсь, не у всех уши с дырой, кто-то да запомнил. Не хочу повторяться. Скажу только, что писатель должен писать много. Ибо язык можно совершенствовать всю жизнь даже в одном-единственном рассказе, а вот идеи, образы, характеры – только от романа к роману.
Пуанкаре однажды горько заметил: никогда еще я не закончил ни одной работы, не испытав чувства неудовлетворенности тем, как я ее отредактировал, или принятым мною планом.
А Монтескье так и вовсе сказал убийственное: моя болезнь состоит в том, что я пишу книги, а написав, стыжусь их.
Ну и что же, остановились они и вылизывали одну и ту же? Нет, понимали трезво, что сколько ни работай наждачком и даже бархоткой, микроскопические трещинки все равно где-то есть, останутся.
Правда, тогда встает другой вопрос: почему в одном романе не сделать все? И язык, и образы, и стиль?…
Да, теоретически достижимо. То есть написать языком Бунина, и чтобы в романе – шекспировские образы, толстовский размах, динамика Чейза, утонченность Чехова, философичность Камю… Но пока что никому ни в одной стране такое не удалось. Ни в прошлом, ни в настоящем. Побаиваюсь, что не удастся и в будущем. Крамольная, но здравая мысль: эти вещи несовместимы.
Впрочем, вам стоит попытаться это сделать. Даже если не получится, но с хорошего коня не стыдно упасть.
Спесь иного рода
Я везде с охотой подчеркиваю свою неученость, хотя если совсем уж честно, признаюсь, это тоже спесь своего рода… Грузчик кичится университетским дипломом, а профессор – объемом бицепсов. Так вот, я везде предпочитал скромно упоминать, что я мастер спорта, но помалкивал, что в свое время был, несмотря на запрет властей, внесших меня в черные списки, принят по конкурсу на элитные ВЛК, то есть двухгодичные Высшие литературные курсы в самом Литературном институте. Выше для повышения писательского мастерства места просто не существовало. Думаю, не существует и ныне!
Принимались туда по большому конкурсу только самые талантливые и обязательно молодые члены Союза писателей СССР, лауреаты литературных премий, возраст до 35 лет, о которых уже точно известно, что все – крупные алмазы, которым нужна некоторая огранка, чтобы стали бриллиантами.
И хотя меня оттуда дважды пытались… за конфликты с маститыми преподавателями, строгачи висели по году на доске, но я ВЛК с блеском окончил. На семинарах профессора-лингвисты заносили на карточки мной придуманные или выкопанные в памяти слова, почти пару лет я блистал на ВЛК как виртуоз языка.
Но овладев филигранным языком, не остановился, а пошел дальше. А что дальше?
Предпочитаю участь тех авторов, которые создали образы Одиссея, Айвенго, Наташи Ростовой, Гамлета, д’Артаньяна, Обломова, Дон Кихота, Рахметова, Тараса Бульбы, Дон Жуана, Хлестакова, Изольды и Тристана, Уленшпигеля…
Ощущаете разницу?
Да, это так: литература – это не язык, а образы.
Кстати, проблемы перевода
Уж молчу, что виртуозы языка заранее отказываются от переводов! Но тут умолкаю, так как уважаю политические взгляды, если они есть. Возможно, эти люди – ярые националисты и не хотят, чтобы проклятые иностранцы читали их шедевры? Хочу лишь сказать, что немало произведений… не хочу указывать пальцем, при переводе на русский язык только выигрывают в языке! А переводят их как раз за образы, характеры, яркие идеи, новый блистательный сюжет…
Надеюсь, я сказал достаточно, чтобы вы наконец определили основное направление усилий? Так что у пишущего есть выбор. Язык – одна из струн скрипки. Совершенствоваться в языке – это овладевать игрой на одной струне. Скрипач, который намеревается достичь успеха в консерватории, а не в цирке, учится играть сразу на всех струнах.
Вроде бы ясно: «Одиссею» и «Слово о полку Игореве» переводят и читают не за красоты языка.
Так в чем же дело?
Вот чем, в частности, забиты прилавки книжных лотков
Поговорим о стебе. У многих начинающих авторов от этого слова текут слюнки и чешутся руки, хотя прилавки и так заполнены этим самым добром. Но почему его так много, а вы, дорогие друзья начинающие… или уже начавшие, признайтесь, тоже наверняка с него начали?
Дело в том, что пробуждение сознания начинается не с момента, когда ребенок начинает говорить или ходить в детский садик. Это пока что послушная клеточка большого организма семьи. Сознание пробуждается, когда ребенок начинает замечать, что не все так правильно, как он считал! С этого момента и начинается бунт против родителей, общества, то есть начинается осознание себя, отделения от мнения и взглядов мира.
Ребенок все начинает говорить наперекор: на белое – черное, на стрижено – брито, на классику – маст дай, на выброшенную родителями дрянь – рулез… Иногда даже угадывает, белое в самом деле оказывается черным, то есть незамыленный взгляд успел заметить раньше старшего поколения изменения или трещины в незыблемом фундаменте. Словом, резюмирую: очень долго еще будет длиться у вас этот период стеба и оплевывания… Справка: у 99 % населения это до конца жизни, но мы о них не говорим, то лишь переносчики генетической информации от прошлых поколений в будущие, а вот вы…