Как свежи были розы в аду
Шрифт:
– Я скажу. Я люблю тебя. С адвокатскими штучками или без них – я безумно тебя люблю.
Он протянул к ней руки, и она бросилась к нему, потрясенная. Она не знала, что притяжение к другому человеку бывает таким сильным, непреодолимым. Она не подозревала, что и он об этом узнал впервые.
Из спальни они вышли спокойными и уверенными. Они могли говорить о чем угодно, могли молчать – каждый о своем, – абсолютная гармония их союза уже не зависела, казалось, ни от чего.
– Мне с тобой так хорошо, как будто я одна, –
– А мне хорошо может быть только с тобой. Давай не будем уточнять почему. Просто пойдем, я тебя покормлю. Ты хочешь есть?
– Нет. Я хочу чего-то вкусного.
На кухне она нашла в холодильнике блюдо с клубникой и села за стол с целью съесть ее всю. Он закурил, включил телевизор, услышал фразу ведущего: «Следствие по делу убийства Надежды Ветлицкой продолжается» – и выключил его.
– Я встречался сегодня с Валентиной Ветлицкой.
– Серьезно? Что она говорит?
– Что не убивала. По деталям – это вранье.
– То есть – она убила?!
– Да нет, это из вранья не вытекает. Просто она не говорит правды.
– А как ты думаешь?
– Никак. Есть же следствие.
– Она плохой или хороший человек?
– Вопрос на засыпку. Она – искалеченный, изуродованный сложными обстоятельствами человек. В раю могла бы быть хорошей, в аду, полагаю, способна на все… Что было на самом деле между раем и адом, не знаю.
Раздался звонок домофона, Валентин ответил:
– Привет, Сережа. Дома, как видишь. Поднимайся.
Он провел Кольцова на кухню.
– Вот моя Марина. А это – частный детектив Сергей Кольцов, моя правая, а иногда левая рука. Знакомьтесь.
– Я не помешал? – Сергей галантно прикоснулся губами к руке Марины. – У вас тут вроде – земляничная поляна, так?
– Клубничная, – уточнила Марина. – А я ее доедаю. Но чуточку могу оставить вам.
– Буду очень благодарен, – сел за стол Сергей. – Представляете, какое совпадение: это и мое любимое блюдо. Если Валек еще и колбасы какой-нибудь даст, я наконец нормально поем, как старый степной волк.
– Это у него припев такой, – сказал Валентин, вынимая из холодильника батон колбасы. – Бери хлеб, режь, жуй. Мы не можем тебя обслуживать, устали.
– Наслышан. Встречался с потенциальной подзащитной?
– Без особого успеха. Трудный человек, тяжелая ситуация.
– Я у тебя спросил сразу: оно тебе надо? Ты ответил – да. Поэтому несу тебе информацию, как ты заказывал. Ничего, что я жую?
– Тебя это не портит.
– Спасибо. Николай Гришкин вчера дал объявление о поиске работы. Похоже, его действительно поддерживала Надежда Ветлицкая. Значит ли это, по-твоему, что они с матерью не причастны к ее убийству? Ну не рубят сук, на котором сидят…
– Ничего это не значит, – резко сказал Валентин. – Они могли решить, что Надежда дает мало. А тут все сразу – квартира,
– Да, Слава получил информацию. Очень даже приличная сумма. Но Николай здесь при чем?
– Ну, если Ветлицкая считала, что должна его содержать, могло и завещание появиться в его пользу. Я имею в виду, что она его написала, пока Валентина сидела. Надо узнавать у ее нотариуса.
– Если такое завещание есть, значит, Гришкины – главные подозреваемые?
– Пока это ни о чем не говорит. Валентина могла убить в припадке гнева, из мести, мало ли что… Нашел Николай работу, не знаешь?
– Предложение он получил. Я ему позвонил как менеджер одной фирмы. Спросил: «Ваше объявление еще актуально?» Он сказал, что выбирает. Будто его пригласили два банка выбивать долги. Двадцать тысяч в месяц плюс процент с выбитого. Какой именно процент – ему не сообщили. Чудесная работа, правда? Я даже размечтался.
– Думаю, процент зависит от сложности и способа выбивания. Ладно, это другой вопрос. А как он в контакте – сын Валентины?
– Ну, мы о поэзии и музыке не говорили. Но не сильно продвинутый внук известного семейства. Ты хочешь с ним пообщаться?
– Пока нет. Пусть дает показания следствию.
– Я бы хотела познакомиться с Валентиной, – вдруг заявила Марина. – Это возможно?
– Я не знаю, – ответил Валентин. – Сережа, что ты на нее уставился? Марина – не только совершеннолетняя, она взрослая женщина, журналистка. Просто выглядит так…
– Ты меня правильно понял. Вся эта драма – для совершеннолетних. Но раз она журналистка, ты можешь это устроить.
Глава 9
Коля Гришкин, долговязый парень с темным ежиком волос, с не слишком заметным косоглазием, вышел из метро, купил в палатке банку пива, неторопливо двинулся дальше. Уже темнело. Ему осталось перейти дорожку к дому, когда сзади от старого дуба отделилась тень и через мгновение Колю взяли в кольцо две сильные руки. Он вырвался, попытался убежать, но от подсечки упал под ноги крупного мужчины.
– Ты че, парень? – спросил испуганный Коля. – У меня нет денег. Могу карманы вывернуть. Ну, там, мелочь.
– Обижаешь, сынок, – сказал человек. – Я просто в гости к тебе пришел. Папаша я твой. Биологический.
– Не понял.
– А че тут не понимать. Отец я тебе, в смысле родной. Приглашай домой, я все расскажу. Не тут же.
– А кинулся чего?
– Придержал просто. Ну, пошутил. Не знал, что ты такой дерганый. Вставай. – Мужчина поддал Коле под зад носком потрепанного башмака. Тот вскочил.
– А че это я должен тебе верить… Хоть бы и так… Никуда я тебя не поведу.
– Поведешь. С приемной матерью познакомишь. Я вам расскажу, как и где у нас все случилось с родной твоей мамкой – Валькой Ветлицкой. От родни не отказываются, Коля.