Как тебе такое, Iron Mask?
Шрифт:
То есть сначала сюда внесли его вещи, а потом – «если не возражаете»; ок.
– Вы пока располагайтесь, Алексей Михайлович, а минут через сорок подвезут ужин.
– Что?
– Я говорю, ужин…
– Подвезут?
– Ну да. Что-то не так?
Всё не так. Разумеется, Алекс знал, о чем речь, и застал этот дикий формат, как говорили, еще сталинских времен, когда в семьи, слишком занятые партийным и государственным строительством, утром, днем и вечером приходили мужчина и женщина. Мужчина нес опечатанные судки из кремлевского комбината питания. Женщина надевала фартучек и чинно разливала чинной семье содержимое фарфоровой супницы… Гребаные биточки.
Только
«Сталинское кормление» в их семье продолжалось недолго. Когда была мама, такого треша и быть не могло, а потом в Барвихе появилась своя кухарка.
– Не стоит беспокоиться, вам подвезут.
– Ринат, вы что, меня не понимаете?
Они стояли в очередном загибе интерьеров и смотрели друг на друга. Дело было даже не в eating out [4] .
– Мне запрещено выходить?
– Алексей Михайлович, разумеется, вам ничего не запрещено.
– Тогда я пошел?
– Нежелательно, чтобы вы выходили.
– Да что, fucking shit, здесь происходит?!
Краем глаза Алекс видел: в Москве смеркается.
4
Обед вне дома (англ.).
– Лучше воздержаться от выхода в город сего-дня, – журчал Ринат, делая упор на «сегодня», и Алекс понял, что, если он сейчас попытается вырваться, этот человек с искусственными зубами, с искусственными глазами свернет ему шею. Как курице.
– Я не понял, это исходит от отца или исходит от вас?
– Считайте, что это общее мнение. Скажем так, это наша оценка окружающей обстановки.
– «Считайте»? – взорвался Алекс. – А где мой отец? Он точно просил меня приехать? Что с ним? Вы с ним разговаривали? Вы вообще имеете к нему какое-то отношение?
Он достал айфон, демонстративно набрал – «абонент временно недоступен».
– Ваш отец на Совбезе.
– А где [Mr. P.]?
– Я думаю, там же. – Ринат пожал плечами.
– Серьезно? Вы меня за идиота держите? Почему я должен вам доверять?
Ринат достал из кармана красную корочку. Damn. Это самое тупое, что может происходить.
– Я действительно майор Федеральной службы охраны, если вы об этом. Поверьте, в ближайший час…
– А где? Где написано, что вы шеф охраны Николаева? – почти кричал Алекс, выхватив зачем-то удостоверение (но даже не пытался читать); Ринат отточенно не реагировал на резкие движения и стоял монументом спецслужб.
– Это нигде не написано.
Алекс тяжело дышал. Так. Не допускать панической атаки.
– Алексей Михайлович, мы с вами взрослые люди…
– Fuck you! – Алекс швырнул корочку так, что она шлепнулась о стену, как лягушка, и хлопнул за собой дверью. Дверью «своей» комнаты. Они все-таки заставили его играть по их правилам.
ALEX: представляешь я даже не могу сходить в душ чтобы не потерять контроль за ситуацией
THEO:
ALEX: тео я серьезно тут происходит какая то хрень
В пустой, электрической, невообразимо какой квартире – где-то – пробило восемь. Часы с боем. Jesus.
THEO: +74959567200 телефон посольства uk в москве отдел для подданных uk
THEO: если ты не можешь звонить дай мне любой сигнал я позвоню им
THEO: также я могу позвонить в форин офис сообщить администрации колледжа и написать твит что ты подвергаешься опасности и тебя затащили в москву
ALEX: спасибо тео
ALEX: до этого вроде еще не дошло но я буду иметь в виду
THEO: алекс это может быть очень серьезно
ALEX: спасибо
ALEX: ты кстати помнишь что мы не подданные uk?
Объект находится в состоянии сильного алкогольного опьянения
Ринат стучал-стучал ладонью по двери как-то извинительно-плоско, будто боялся поднимать шум, хотя какие тут могут быть соседи; отошел; вернулся, отпер.
Алекс валялся на диване – ноги в кедах на подушке, демонстративно – и поболтал бутылкой с виски, из которой, впрочем, не было выпито и четверти.
– Тут отвратительный бар! Джина нет! Вообще-то я пью только джин.
– Доставили ужин.
– А ничего, что я пью? Папочка не рассердится?
Ринат промолчал.
Алекс проследовал за ним прямо с бутылкой, в коридоре примеряясь, как бы огреть седоватый, идеально остриженный затылок.
Накрывала скорбная девушка с явно «сделанным» лбом. Не советские фартучки, конечно, но все же белый верх – черный низ.
– А вы тоже балерина? Или кто там? Олимпийская чемпионка?
И девушка, и Ринат у двери молчали. Жутковатая трапеза.
– А я думал, тут все – гимнастки какие-нибудь…
Она, вселенская скорбь, поставила ему правильный стакан под виски на салфетку, не салфетку – круглую бумажку в кружавчиках.
– А-а-а! – ржал Алекс. – Здесь правда все такое! Fuck! Стакан на подставочке!..
Его веселило все: посуда, жюльен с грибами, какой-то отварной, прости господи, картофель с руб-леной зеленью; все это был такой пиздец, как будто над миром, как ночь, расползается восемьдесят второй год.
Он ржал. Остальные молчали.
Он не стал есть. Ушел, но вернулся за бутылкой.
Его не удерживали.
Его оставили в покое на час или на два.
Почему так плохо грузятся сайты? Ну, что новенького? И кем теперь его отец? Новый «на-циональный лидер», или зам, или и. о.?.. Сыну «национального лидера» нельзя быть англичанином. Сыну «национального лидера» нельзя быть пидором. Так что, возможно, прямо сейчас в Кембридже заметают его следы и стирают всеобщую память. Это представлялось так, будто люди в костюмах химзащиты входят в дирекцию колледжа; вот они вламываются к ничего не подозревающему Тео, выволакивают его из постели; Тео пытается биться, как лев, но его опутывают шлангом, конец которого сейчас воткнут в глотку и пустят газ; кстати, Тео всегда спит без трусов; он представлялся каким-то Лаокооном, обвитым змеями; еще виски; пизде-е-ец.