Как Трисон стал полицейским, или Правила добрых дел
Шрифт:
Через полчаса вся родня сидела за столом и шумно разговаривала. Катька и тут отличилась. Быстро разобравшись что к чему, рассмотрев Оксану в упор, чем привела ее в большое замешательство, вдруг спросила:
– А когда у вас свадьба?
Девушка пожала плечами и с отчаянием посмотрела на Максима.
– Мы еще не определились, – ответил Максим. – Вот как заявление подадим в загс, там дату и скажут.
– А меня на свадьбу позовете? – серьезно спросила Катя, а взрослые все рассмеялись.
– А как же без тебя? – развел руками Максим. – Разве
– Оксана, – продолжила «интервью» Катерина. – Максим – это мой дядя, значит, ты будешь моей тетей?
– Ну да, – улыбнулась девушка.
– А дедушка мне говорил, когда у Максима родится сын, это будет мой братик. Это правда?
У невесты на лбу даже выступили капельки пота. Она так растерялась, что не знала, как нужно отвечать на, казалось бы, такие простые вопросы.
– Катюша, – вмешался дед, – ну что ты все время как «секретарь-опросник» какой-то. – Человек первый раз пришел к нам в гости, а ты устроила целый допрос.
– Дедушка, – возразила девчонка, – ты же сам рассказывал, чтобы узнать хорошо человека, нужно задать ему тысячу вопросов.
– Когда это я такое тебе рассказывал? – обомлел дед.
– Не мне, а Максиму! – поправила Катя.
Андрей Максимович громко рассмеялся и хлопнул ладонью себя по лбу.
– Уши у тебя длинные. Это ж я рассказывал ему по работе, как нужно людей опрашивать, какие вопросы задавать…
Катя потеребила руками свои уши и, выпятив нижнюю губу, сказала:
– Нормальные уши, смотри, деда.
За столом снова все стали смеяться.
– Дедушка, а Трыся мне кто? – продолжила Катя.
За столом повисла тишина. Все посмотрели на Катю. Ну, эта сейчас что-нибудь отмочит.
– В смысле? – Андрей Максимович даже растерялся. – Как это кто? Собака… ну, собака-поводырь.
– Ха-ха-ха! Не угадал. Это тоже мой дядя, – протяжно сказала Катя.
– Ну, вот еще родственничек один, – громко рассмеялся Максим, а Роза раскрыла рот.
– Катя, – изумилась бабушка, – почему ты так решила?
– Моя мама – это дедушкина дочь! Правильно? – Катя правой рукой загнула мизинец на левой руке.
– Правильно, – подтвердила бабушка.
– Максим – это дедушкин сынок. Правильно? – Девочка загнула безымянный палец.
Взрослые внимательно наблюдали за юной исследовательницей генеалогического древа семьи и, чтобы не обидеть девчонку, сдерживали смех.
– Все верно! – снова подтвердила Анна Михайловна. – Но…
– Дедушка все время говорит Трысе: «Пошли, сынок, гулять!» – на этих словах Катя загнула средний палец. – Так кто же мне Трыся?
– Вон оно в чем дело! – ахнула бабушка, и все стали снова громко смеяться.
– Да ну вас, – махнула рукой Катерина и, покинув компанию, перебралась ко мне.
Я постучал хвостом по полу, давая понять ребенку, что рад ее видеть. Катя пришла в восторг от моих действий и принялась меня гладить и целовать.
– Как поживаешь, Трыся? – спросила она.
– Ав! – отвечаю, что в данном случае означает «неплохо».
– И у меня все хорошо! –
– Ав-ав! – ответил я. И вы знаете, я ведь не обманул девчонку. У нас в школе по подготовке собак-поводырей действительно есть щенячий детский сад. Сначала мы живем все вместе, гуляем в одном огороженном дворе, нас регулярно осматривают, проверяют, делают всякие прививки. Приходят инструкторы, определяют, кто может, а кто нет работать в будущем поводырем. И уже потом, когда специалисты решили, что тот или иной щенок способен овладеть такой серьезной и ответственной профессией, с ним начинают заниматься и селят его в отдельную «квартиру». Только не подумайте, что квартира с диваном, холодильником и телевизором. Наша квартира называется вольером.
– Нравилось тебе? – спросила Катя.
– Ав! – ответил я и боднул девчонку. Она рассмеялась и обняла меня.
– Повезло тебе! А у нас пацаны дерутся.
– И кто побеждает? – вдруг сзади нас раздался голос Максима.
– Побеждает всегда воспитательница! – вздохнув, философски ответила Катя.
– Это и правильно! – сказал Максим.
– А ты почему невесту свою бросил? – неожиданно спросила Катя.
– Пусть с родственниками без меня пообщается, – улыбнулся Максим. – А то она при мне стесняется.
– Марина Ивановна, наша воспитательница, назвала бы ее «стесняшкой», – рассмеялась племянница.
Вскоре Максим уехал провожать свою любимую «стесняшку» домой, а родственники еще долго обсуждали невесту Максима. Признаюсь, отрицательных характеристик я не слышал. Как я понял из разговоров, будущая невестка Елисеевым пришлась ко двору.
Неожиданно Анна Михайловна обнаружила в прихожей, что Оксана забыла свои очки.
– Как же девочка на работу пойдет? – взволновалась она.
– Значит, точно вернется, – сказала Роза Андреевна. – Есть такая примета.
– Ну, раз носит очки, значит, они у нее не одни.
– Ну, с каждым может случиться! – возразила Анна Михайловна.
– Да у вас, у женщин, вечно память девичья, – рассмеялся Андрей Максимович.
– Конечно-конечно, – язвительно заявила Анна Михайловна, – у мужчин память стопроцентная. Кстати, хотите одну историю на эту тему расскажу.
– Давай, Аня, – тут же согласился Андрей Максимович.
– Как раз о женской и мужской памяти. Пожилые муж с женой, путешествуя, решили поужинать в одном из придорожных ресторанов. Поужинав и проведя какое-то время в заведении, тронулись дальше. Проехали километров двадцать, вдруг жена вспоминает, что забыла в ресторане свои очки. Супруг, бубня себе под нос ругательства, разворачивается, всю дорогу до ресторана возмущается, мол, старая бабка совсем память потеряла, ничего доверять нельзя, все после тебя проверяй и так далее. Наконец они приехали в тот же ресторан. Бабуля выходит из машины, а старик говорит ей: «Послушай, растеряха, раз уж все равно из-за тебя вернулись обратно, захвати там заодно на вешалке и мою шляпу…»