Как убить своего мужа и другие полезные советы по домоводству

Летт Кэти

Пообещал скоро быть дома. Оказывается, во время операции умер некий золотистый ретривер, и он сейчас как раз едет сообщить ужасную новость хозяевам.

Пытаюсь просматривать анкету прямо за ужином, но дети без конца засыпают меня дурацкими вопросами:

— Мам, ведь правда Гитлера звали Хайль? Скажи Дженни, а то она мне не верит.

— Мам, а когда в рекламе по телику говорят, что новый корм для собак стал «намного вкуснее», кто его пробовал? Откуда они знают?

С недоумением гляжу на своих чад.

Разве не поглощала я рыбий жир галлонами во время беременности для повышения их интеллекта? Черт, да я этого рыбьего жира сожрала столько, что того и гляди выпущу жабры и начну нереститься. И все ради чего?

20:00. Звоню Рори.

— Дети меня в гроб вгонят.

— Хм. Судя по всему, котенок, у тебя до сих пор остаточное раздражение после вторых родов.

Вот вам и весь ответ.

— Приезжай. Домой. Немедленно, — твердо чеканю я.

— Но я как раз везу владельца умершего пса выпить по кружечке пива. Надо его подбодрить. Понимаешь, я забыл взять у него письменное согласие на операцию. И планирую подсунуть бланк, когда он хорошенько примет на грудь. Ты ведь не хочешь, чтобы он подал в суд, правда?

— Что ж, замечательно. А что за пивная?

— «Домовой».

— Это случайно не та, что с экраном во всю стену? Боже, только не это! Надеюсь, сегодня нет футбола?

— Я недолго. Люблю тебя.

Испускаю страдальческий стон. Пивная с широким телеэкраном — земной эквивалент космической «черной дыры». Стоит мужчине туда попасть, и его не будет целую вечность.

— Рори! Рори! Нет, только не вешай тру…

21:00. Пытаюсь заставить Дженни собрать школьную сумку. Не могу отогнать ее от телефона. Более того, не могу даже вспомнить, как она выглядит без телефонной трубки, растущей из уха.

21:15. Устраиваю дочери телефоноэктомию. Загоняю в ванную, чтобы почистила зубы.

21:30. Снова звоню Рори. В конце концов он отвечает — голос поддатый.

— Я знаю, дети — это тяжелый труд, котенок, зато какова награда! Просто отправь их в постель пораньше — и свободного времени хоть отбавляй. Более того, даже меня рядом не будет — чтобы лишний раз тебя не раздражать. Покой и тишина, да?

— Но, Рори, я….

21:45. При помощи подкупа (Джаз называет это «поощрением») умудряюсь разогнать детей по кроватям. Забавно — по утрам их не выгнать изпостелей, а по вечерам не загнать впостель. Наливаю стакан вина. И наконец-то усаживаюсь за директорскую анкету.

21:50. Пронзительный визг из комнаты Дженни. Устраиваю скачки с препятствиями, сигая через мебель, и галопом несусь наверх. За недостатком чистого белья я заправила кровать дочери старым комплектом ее брата с рисунками из «Бэтмена». Флуоресцентные портреты Джокера и Человека-вопроса с их маниакальными оскалами вызвали первый в мире ночной кошмар, связанный с постельным

бельем. Пытаюсь поменять односпальный бэтменовский пододеяльник на один из моих широких двухспальников, но теряюсь внутри. Чувствую себя полярником, попавшим в белую мглу. Сдаюсь. Беру дочь в нашу постель.

22:00. Устроившись за столом, принимаюсь за раскодирование замысловатого педагогического жаргона Скрипа, как вдруг вспоминаю, что должна записать «Генриха VIII и его шесть жен» — домашнее задание Джейми.

Япония жестоко отомстила миру за проигранную войну, занявшись производством товаров с неподдающимися расшифровке инструкциями. Эта психологическая пытка намного болезненнее, чем бамбук, прорастающий под ногти. Лежа на полу, тыкаю кнопки видеомагнитофона — и тут замечаю перекати-поле из клубов пыли. Ну почему дом не может быть как духовка с самоочисткой? Уборщица придет только в пятницу, так что все опять на мне. Весь следующий час драю и тру, драю и тру. Вспоминаю, какой усердной я была сразу после замужества. После рождения Джейми в доме царила идеальная чистота. К моменту появления Дженни я уже стерилизовала пустышку методом простого сосания — старый проверенный способ слюнной дезинфекции. Еще через десять лет мое домоводство свелось к серой тряпке, которой протиралось все, что не могло мне возразить.

23:00. Упаковываю школьные обеды, чтобы сэкономить утреннее время. Вынимаю из морозилки мясо для завтрашнего ужина. Набиваю машину горой стирки. Глажу одежду к интервью с директором. Разговариваю с вянущими в горшках цветами. Кормлю оголодавший зверинец. Составляю списки покупок. Убираю в шкаф «Монополию». Загружаю посудомоечную машину. Заканчиваю костюм для «Сна в летнюю ночь»: сволочные блестки ни в какую не хотят держаться, черт бы их побрал! Решительно принимаюсь за анкету — и тут вваливается Рори.

— Вот видишь? Какая тишина! Разве ты не рада, что я не путался у тебя под ногами весь вечер? И об ужине не переживай. Я поел в баре. Бланк с согласием на операцию, кстати, тоже подписан. Пошли-ка лучше в постельку и отметим это дело по-взрослому, а?

Он призывно подмигивает.

Просто супер. Идеальная концовка для моего фильма ужасов — «Рука».

Но тут я вспоминаю, что в нашей постели Дженни. Ф-фуу. Кажется, пронесло. Впервые за тысячу лет Рори оказался прав: «Иногда дети — это такая награда!»

Среда

— Ну? — спрашивает Джаз. Сейчас обеденный перерыв, и мы сидим в закусочной возле школы за чашкой кофе. Сегодня среда — середина рабочей недели, слава богу, позади. — Как все прошло с директором?

— Я проспала.

— Что?! Разве Рори не должен был подменить тебя вчера вечером?

Пожимаю плечами:

— Какой-то срочный вызов.

— Да перестань ты придумывать оправдания этому ленивому хряку! Знаешь, Кэсс, горбатого могила исправит.