Как утреннее солнце

Холлидей Сильвия

Наступит ли когда-нибудь такой момент, когда она сможет противостоять отцу?

– Но… папа… – прошептала Келли.

– Ни слова больше! Решено. И никому не нужно знать о том, что здесь произошло. Для меня он Джейс Перкинс.

Джейс с трудом проглотил комок в горле.

– Я… я не знаю, что сказать, сэр.

– Фу-ты! Ничего и не надо говорить. Просто оставайся тем Джейсом, которого мы знаем. – Большой Джим повернулся к экономке. – Вы умеете хранить тайну, миссис Экленд?

Она усмехнулась с довольным видом.

– Я-то

всегда чувствовала, что он негодяй. Но знаю, что есть и другие, намного хуже. – И подтолкнула Бет к Джейсу. – Он все тот же твой любимый Джейс, дорогая.

С блестящими глазами Бет рванулась и обняла его.

– Я знала, знала! Я не поняла, о чем тут говорил этот мерзкий тип. Вроде ты какой-то другой человек или что-то вроде того… Когда любой дурак сразу скажет, что ты тот самый Джейс, которого мы знаем.

Он крепко обнял ее в ответ, едва сдерживая слезы. Потом подошел к Келли, осторожно коснулся ее руки. – Кэл… Она не могла взглянуть ему в лицо.

– Ну… если папа считает, что так будет лучше… Большой Джим от души рассмеялся:

– Вот и хорошо. Решено. Я поеду в город за Хэпуортом. Надо покончить с этим сегодня же.

Джейс покачал головой:

– Нет. Я сам поеду. С вас на сегодня достаточно, сэр. Вам надо отдохнуть. Вагстафф приехал верхом?

– Да, по-моему, он оставил коня за домом.

– Значит, Хэпуорту будет, на чем отвезти тело.

– Скажи Хэпуорту, что мы его не знаем. Какой-то вооруженный бродяга хотел нас ограбить. Связал меня. Ты его застрелил. Возможно, будет дознание. Чистая формальность. А потом все забудется.

Джейс направился к двери. У порога обернулся.

– Спасибо, Большой Джим. Я вас не подведу.

– Черт возьми, парень, ты можешь меня отблагодарить честной работой. Будем считать, что ты заново родился в тот день, когда прибыл в Дарк-Крик.

Оставшуюся часть дня Келли прожила с трудом, будто в кошмарном сне, который должен кончиться, как только Джейс разбудит ее поцелуем.

За ужином Большой Джим выглядел изможденным и выдохшимся. Келли после всего пережитого тоже кусок в горло не шел. Она доверилась Джейсу, отдала ему свою любовь. Но как можно любить человека, которого, оказывается, совсем не знаешь?

Одна лишь Бет сидела с сияющими глазами и болтала без остановки. Теперь, когда опасность миновала, она, казалось, забыла все свои страхи и не переставала восхищаться героическим поведением Джейса – спасителя:

– Ну, скажите, разве он не хорош? Как выхватил свой пистолет! Пиф-паф – и этот грязный тип уже на полу.

Большой Джим отодвинул тарелку.

– Мне кажется, Бет… после всего, что здесь произошло… не стоит слишком много болтать. Этот грязный тип тут наговорил много непонятного. Если ты начнешь рассказывать обо всем этом покупателям в магазине, у Джейса могут быть неприятности.

Бет изумленно вскинула на него глаза.

– Я

даже не знаю, о чем рассказывать! Я так испугалась, что почти ничего не слышала. – Она с серьезным видом кивнула, приложив палец к губам. – Тик-ток, рот на замок. – Внезапно в глазах ее появилось протестующее выражение. – Но про стрельбу-то я могу рассказать?

– Если из твоих слов людям покажется, будто Джейс слишком хорошо стреляет, все громилы в этих краях захотят помериться с ним силами. Так что лучше вообще никому ничего не рассказывай, киска. А теперь марш в постель!

Наконец появился Джейс с помощником шерифа. Хэпуорт осмотрел тело на полу, выслушал рассказ Большого Джима, попросил Джейса показать ему пистолет.

– Вы, случайно, не знаете его имени?

Джейс хотел, было ответить, но Большой Джим опередил его:

– Ни малейшего понятия. Хэпуорт почесал за ухом.

– Никаких документов при нем нет. И одежда вся в лохмотьях. Не угадать, в каком городе куплена. Ну что ж, на кладбище уже похоронены несколько неизвестных. Будет еще один.

Большой Джим кивнул:

– Скорее всего, это какой-то бродяга с большой дороги. Решил, что мы легкая добыча. Дом-то стоит на отшибе. Я оплачу похороны.

– Нет, – твердо произнес Джейс. – Я заплачу. Я его убил. Это моя вина.

– Ах, как благородно с твоей стороны! – не удержалась от саркастического восклицания Келли.

Хэпуорт привязал тело Вагстаффа к его лошади и сел на своего коня.

– Не думаю, что мы станем беспокоить вас всякими дознаниями. На мой взгляд, дело яснее ясного.

Большой Джим закрыл за ним дверь и обернулся к Джейсу.

– Ты, наверное, голоден. Возьми в кладовке что хочешь.

Джейс покачал головой:

– Нет, я хочу поговорить с женой. Келли устало потерла рукой лоб.

– Я сегодня ни о чем не могу думать. Потом, если не возражаешь.

Глаза его сузились.

– Нет, нам надо поговорить. Сейчас.

– Прекрасная мысль. – Большой Джим подтолкнул их к гостиной. – Поговорите начистоту, а я пошел к себе. – Он обнял Келли, поцеловал ее в лоб. – Обязательно обо всем договоритесь сейчас же, слышишь меня, Мышонок? И смотри, голубка, не отхвати себе нос, пытаясь сохранить лицо. – Он отпустил ее и повернулся к Джейсу: – Что-то я устал. Может, завтра утром встану попозже.

Джейс кивнул.

– Я открою магазин как обычно. Спокойной ночи, Большой Джим.

Несколько секунд он колебался, глядя на Большого Джима тревожными, печальными глазами, потом протянул руку.

Большой Джим крепко сжал ее.

– Спокойной ночи, сынок.

Келли прошла в гостиную. Пятно крови на том месте, где лежал Вагстафф, сейчас прикрывала накидка, которая лишь напомнила о том, что здесь произошло.

– Не знаю, о чем нам говорить. Он тяжело вздохнул.

– Сядь, Кэл.

– Ничего, я постою.