Как утреннее солнце
Шрифт:
– В Дарк-Крике хватит места для нас обоих. Город разрастается. – Келли снова почувствовала смущение, но Ральф наговорил ей столько приятных вещей, и она набралась смелости: – Вы совсем к нам не заходите в последнее время. И ваши люди тоже.
– Я не забыл, как Карл и другие докучали вам своим грубым поведением, и строго-настрого запретил им появляться в магазине в отсутствие Билли Ди.
Келли снова залилась румянцем.
– Это очень мило с вашей стороны. Такое внимание…
Он коснулся ее рукава.
– Я хочу, чтобы вы думали обо мне лучше и
– Но я и так считаю вас своим другом!
Келли запнулась. Прикусила губу. С какой стати вдруг разоткровенничалась? Возможно, из-за того, что Ральф так на нее смотрит, из-за трогательной искренности в его голосе, из-за тепла его руки.
– Черт побери! – внезапно воскликнул он. – По-моему, вы хорошеете день ото дня.
– Прошу вас, мистер Дрисколл…
Он тепло улыбнулся и взял Келли под руку.
– Друзья зовут меня Ральф. А вы действительно прекрасны.
Каким-то образом Келли удалось найти убежище за прилавком. Если ему вздумалось поухаживать, то слишком уж он скор.
– Вам… вам что-нибудь нужно купить? Он пригладил седеющие на висках волосы.
– Вообще-то я пришел сказать вам, что собираю пожертвования на новую церковь. Давно уже пора нам построить приличное здание.
На лице Келли появилась радостная улыбка.
– О, да это просто чудесно! Я так давно мечтаю о том, чтобы на Франт-стрит появилась настоящая церковь. Не знаю, сколько я смогу дать, но рассчитывайте на мою поддержку.
– Я знал, что вам будет приятно это слышать. Преподобный Мэплс сказал, что вы с ним много говорили об этом в последние месяцы.
Келли нервно рассмеялась:
– Но я надеюсь, вы делаете это не только для того, чтобы угодить мне.
Его глаза потемнели.
– Да, именно так.
Она нащупала сзади стул и села.
– Я… я… Ваша поспешность меня смущает, мистер Дрисколл. Ральф.
– Я ничего другого и не ожидал. Такой чувствительной женщине, как вы, необходимо время, чтобы приспособиться к новому положению, особенно после тех трагедий, которые вам пришлось пережить. Я совершенно не собираюсь на вас давить. Пока я хочу только быть вашим другом. И надеюсь, что когда-нибудь эта дружба перерастет в нечто большее.
Господи, ну что ей ответить на это? Она лихорадочно перебирала в уме, что бы такое сказать. Однако говорить ничего не пришлось. Дверь распахнулась. На пороге стоял Уидди. В руке он сжимал газету. Келли не знала, что ее больше расстроило – то, что Уидди снова явился в таком виде, или то, что Ральф Дрисколл оказался тому свидетелем.
– Где ты был? – Нахмурившись, она поднялась с места. – Ты же обещал вернуться сразу после ленча. Посмотри на себя! Как ты можешь обслуживать покупателей в таком виде!
Уидди швырнул газету на прилавок.
– Это твои покупатели, а не мои. Большой Джим настолько мне не доверял, что ничего мне не оставил в завещании.
Келли бросила взгляд на Дрисколла. Поскорее бы он ушел.
– Папа хотел только хорошего. Когда ты достигнешь определенного возраста…
– Я уже не ребенок! Сколько ребят в шестнадцать
Келли чувствовала, что окончательно теряет над ним контроль.
– Как только я увижу, что ты способен взять на себя хотя бы какую-то ответственность, мы обсудим вопрос о твоем партнерстве в делах. Но ни минутой раньше.
– Джейс доверил бы мне партнерство сразу же. Если бы ты его не прогнала.
Келли не знала, что делать. Для Уидди эпизод с Беном Вагстаффом с самого начала явился лишь доказательством героизма Джейса, перед которым померкли все неприглядные обстоятельства его прошлого и даже обман.
– Я… я… не… он сам… – Келли сделала глубокий вдох. – И вообще это наши семейные дела. Не стоит обсуждать их в присутствии мистера Дрисколла. Как бы то ни было, Джейс уехал. Нет смысла гадать, как бы он поступил в том или ином случае.
Уидди презрительно усмехнулся:
– Уж он-то всегда знал, как поступить. И сейчас знает. Вот, посмотри газету. Свежий номер, пришла из Денвера сегодня утром.
У Келли пересохло во рту.
– Что это? – Голос ее внезапно охрип.
Уидди прищурил затуманенные алкоголем глаза и начал читать вслух:
– «Мистер Джейс Грир, владелец шахты „Тримбл силвер“, открыл шикарный новый салун и ресторан в Силвер-Плум. Мистер Грир уверяет, что в его новом салуне под названием „Филадельфия“ посетители найдут радушный прием, угощение на любой вкус, лучшее французское шампанское, ирландское виски, а также любые развлечения, какие только может пожелать джентльмен».
Уидди со злостью посмотрел на сестру.
– Он нашел серебро! И разбогател на этом. А ты всегда его высмеивала за то, что он увлекался старательскими поисками.
Ральф Дрисколл взял газету у него из рук. Нахмурил брови.
– Грир? Джейс Грир?
Келли вся сжалась. Нельзя, чтобы правда вышла наружу. Только не сейчас.
– Это… это фамилия его матери. Он иногда называл себя так, раньше.
Дрисколл внимательно просматривал статью.
– Силвер-Плум… Значит, он находился поблизости все это время, пока вы выбивались из сил, управляя магазином. И ни на минуту не задумался о ваших трудностях! – Он бросил на Келли сочувственный взгляд. – Я всегда знал, что Джейс негодяй. Но взять себе другое имя, подчистую разделаться с прошлым, так, как будто у него нет никаких обязательств перед вами… Позор!
Уидди вырвал у него из рук газету.
– Джейс намного лучше, чем любой из мужчин в этом городе, клянусь, чем хотите! – Он решительно прошел к полке за прилавком и взял бутылку виски.
– Уидди, не смей!
– Можешь вычесть это из моей зарплаты, босс. Яростно топая ногами, он пошел к выходу.
– Ты придешь домой к ужину?
– Может быть. – Он хрипло рассмеялся. – А может, и вообще не приду сегодня домой.
Уидди вышел из магазина, громко хлопнув дверью. Келли не могла поднять глаза на Дрисколла. Однако сделала попытку улыбнуться.