Как в страшной сказке
Шрифт:
– Слушай, а как там Маргарита Николаевна? – решилась спросить я по дороге.
Галина помрачнела.
– Я же предупреждала ее, что не нужно ей этого расследования! – проговорила она.
– Нет, Галочка, я считаю, что ты в корне не права! – подал голос Анатолий. – Разве можно оставлять преступника безнаказанным? И если бы не Татьяна, он бы до сих пор гулял на свободе!
– Да разве я что-то говорю против Татьяны? – всплеснула руками Пивоварова. – Она молодец, даже сама Маргарита это признала. Но и ты пойми – каково ей такое узнать! Да она и не на тебя сердится,
– Дай-то бог, – вздохнула я.
– Ну, вот мы и на месте, – проговорил Анатолий, останавливая машину.
– Подожди, а что это там такое? – встревоженно сказала Галина, приподнимаясь на сиденье, а затем быстро вышла из машины.
Возле кафе не было припаркованных машин. Наверное, это чуть подпортило настроение Пивоваровой. Выходит, что даже измененное в расчете на жаркую погоду меню не спасло положения: народ не хотел идти в кафе. Мы с Галиной подошли к двери и тут только заметили, что кафе закрыто. А причина его закрытия очень наглядно красовалась прямо на двери. На прямоугольной белой табличке, болтавшейся на двери, огромными корявыми буквами было намалевано «КАРАНТИН».
– Это что еще за чушь?! – неподдельно изумившись, воскликнула Пивоварова и поспешила в свое детище.
Она, порывшись в сумочке, достала свои ключи и быстро отперла дверь. В зале никого не было. Галина прошла по коридору туда, где располагались кабинеты. Увы, там тоже все было пусто. Встревожившись не на шутку, хозяйка поспешила на кухню. Анатолий возился в машине, я же последовала за хозяйкой. Приближаясь к кухне, Галина немного успокоилась, услышав, что из-за дверей долетают какие-то булькающие звуки.
– Слава богу, хоть кто-то на месте! – бросила она через плечо. – Но все-таки очень странно, что случилось? Какой карантин? И почему мне никто ничего не сообщил?
Пройдя на кухню, мы с Галиной увидели, что Владимир Костров стоит, склонившись над раковиной, и совершает какие-то пока непонятные нам процедуры. В руках Кострова был стакан с какой-то мутной жидкостью, а сам он периодически отхлебывал из него эту жидкость, высоко запрокидывал голову и полоскал горло, затем нагибался к раковине и сплевывал. Не очень-то приятно было за этим наблюдать, к тому же мы никак не могли понять причину происходящего, поэтому Галина просто громко позвала:
– Владимир Леонидович!
Костров отшатнулся от раковины, выронив от неожиданности стакан, и тот со звоном полетел на пол. Осколки брызгами разлетелись по всей кухне. Костров несколько секунд хлопал глазами, после чего, уяснив, что перед ним находится Галина, набрал в легкие побольше воздуха и закричал:
– Между прочим, стучаться надо, Галина Сергеевна, когда входите в постороннее помещение!
– Стоп, я что-то не поняла, – ахнула Пивоварова. – Как это постороннее? Ты здесь от жары не свихнулся часом? Ничего не перепутал, а?
– От жары я не свихнулся, – проговорил Костров. – Хотя уже был на грани. Я едва не свихнулся от вашего отсутствия, Галина Сергеевна, потому что вы, как известно, укатили с супругом на турбазу на три дня, а на меня повесили
Но Галина не зря столько лет общалась со своим экспедитором, она прекрасно знала, что стоит за каждым его жестом и интонацией. Вот и сейчас она безошибочно определила, что Владимир Леонидович в ее отсутствие, скорее всего, в чем-то крупно провинился и теперь старается снять с себя вину и перекинуть ее на Галину, ведь как известно, нападение – лучшая защита.
– Ты мне зубы не заговаривай, – усмехнулась Галина, внимательным взглядом буравя Кострова, который под ним сразу заскучал и принялся очень сосредоточенно ковырять в носу. – Ты давай рассказывай подробно и честно, что здесь произошло. Почему кафе закрыто и сколько это продолжается? И кто отдал такое распоряжение?
– Я отдал, – мрачно сообщил Костров, отводя глаза.
– Так, а для чего? – повысила голос Галина.
– А вы что, Галина Сергеевна, хотите, чтобы мы всех клиентов перезаражали?! – возмущенно воскликнул Костров, яростно срывая с горла тряпку и в сердцах отбрасывая ее в сторону.
– Как перезаражали? – похолодела Галина. – Чем? Неужели зафиксированы случаи отравления? Что, холодильные установки не справились в такую жару, и продукты испортились? Но тогда нужно было срочно от них избавляться, невзирая на убытки! Дезинфицировать холодильные камеры, посуду и все помещения. В крайнем случае, можно было вызвать санэпидстанцию! А ты словно первый день в кафе и не знаешь, что делать! И что, много народа отравилось? Надеюсь, на нас не подают в суд? – забросала Кострова вопросами не на шутку взволнованная директриса.
– Да ничего здесь не протухло! – махнул рукой Костров и мрачно добавил с тяжелым вздохом: – Здесь другое…
И, еще раз обреченно вздохнув, как перед эшафотом, принялся рассказывать. После отъезда Галины с мужем на турбазу – они действительно решили устроить себе небольшой отпуск – жара в городе ничуть не спала. Собственно, на это и не приходилось рассчитывать, синоптики не обещали ничего подобного в ближайшие дни. Душа и тело Владимира Кострова совсем исстрадались. Они взалкали холода, мороза, и экспедитор дошел уже до того, что частенько стал ходить в подсобное помещение, где находились громадные, выше человеческого роста, холодильные установки, входил внутрь их и разгуливал там, охлаждая разгоряченную плоть.
Однако отсидеться там целый день не получалось, поскольку постоянно кто-то лез в холодильники за продуктами, и тогда Костров бегал в соседнюю забегаловку за мороженым и ледяными напитками. Пиво он, правда, не пил по причине того, что все-таки был за рулем, а вот на безалкогольные напитки средств не жалел. Он объедался мороженым и опивался кока-колой и минеральной водой. Но, похоже, Владимир перестарался, и очень скоро незадачливый экспедитор почувствовал, что случилось страшное: его посетила ангина.