Как Ворон луну украл
Шрифт:
Возвращаясь к машине, Дженна присмотрелась к парому: высоко задранный нос, опущенная аппарель. «Колумбия», тот самый, на котором ездила домой бабушка. На котором Дженна в старших классах с подружкой по имени Пэтти приезжала к ней в гости.
Интересно, как там бабулин домик во Врангеле? В нем ведь никто не живет, давно развалился, наверное. Он большой, двухэтажный, на Фронт-стрит, недалеко от порта. Когда Дженна с Пэтти приехали, второй этаж бабуля уже закрыла. Старенькая стала, не могла подниматься по лестнице. С тех пор семнадцать лет прошло. Дженна думала наведаться в дом,
Дженна взглянула на часы: семь тридцать. Внезапно ее охватило жгучее желание вернуться на Аляску, во Врангель, побродить по улицам маленького городка. Сорваться, сесть на паром и навестить места, где родились мать и бабушка. Роберту можно сказать, что пришлось уехать на пару дней по срочному делу. Он поймет. А не поймет — так и черт с ним.
Дженна с минуту жевала губу, глядя на море, на чаек, что кружили над головой подобно горевестникам. Затем она резко развернулась и пошла прямиком к терминалу, покупать билет.
Глава 7
— Как оно работает? — спросил Фергюсон. Он сидел у костровой ямы, пламя приятно грело спину. Дэвид тем временем бродил по залу, осматривая стены, потолочные балки и окна. То и дело он потряхивал погремушкой.
— Что именно вам интересно? — спросил он в ответ.
— Ну, это… ваша магия.
— Вам провести ликбез по шаманству?
Фергюсон пожал плечами:
— Не знаю. Вот сейчас, например, вы что делаете?
— Прямо сейчас? Любуюсь на работу ваших строителей. Очень удачное соединение балок.
— Что-то я не понял… Вы заклинания творить собираетесь?
Рассмеявшись, Дэвид направился к Фергюсону через лабиринт столов с перевернутыми стульями.
— Пока нет. Может, магия и вовсе не понадобится. Неизвестно, с чем мы имеем дело.
Сняв со стола один стул, Дэвид поставил его напротив Фергюсона и сел.
— Попытаюсь объяснить. Мир наполнен людьми и духами. И те и другие излучают особую энергию — кто-то больше, кто-то меньше. Не все ее способны почувствовать. Я — шаман, от меня излучение очень сильное. Плюс я чувствую излучения других. Сейчас я, словно сонар, испускаю энергетические волны. Если поблизости обитает дух, он почувствует вторжение на свою территорию и сразу даст о себе знать. Ваш потенциал куда меньше моего, дух вас может и не заметить. Но если в одном месте соберется множество людей и число их окажется равно, скажем, населению города, вот тогда дух вас почует. И начнет себя проявлять, не обязательно с хорошей стороны. Я понятно выражаюсь?
— Да, понятно, — ответил Фергюсон, хотя на деле ничего он не понял. — Откуда у вас столько энергии?
— Я шаман. Во время обучения я общался с множеством духов, черпал силы у них. Они — мои духи-помощники, йекхи. Их энергию я храню в особом мешочке. — Дэвид показал кожаную ладанку у себя на шее.
— Что в нем?
— Языки. Не целиком, впрочем, только кусочки. Достаточно, чтобы черпать силу у духов. Если я сниму эту ладанку, то сила покинет меня.
— Можно и мне поносить? Я бы от подзарядки не отказался.
Дэвид рассмеялся:
— Если мешочком шамана завладеет
— Правда? И сильно сойдет?
— Начисто лишится рассудка. Вы нагишом, растрепанный помчитесь по лесу. Будете есть лягушек. Про вас начнут рассказывать страшилки у костра, вами станут пугать детей.
— Ладно, проехали, детей пугать неохота. Так, и что дальше? Учуяли духи вашу энергию, а потом? Вы творите заклинание?
— Не то чтобы заклинание. — Дэвид нахмурился, пытаясь найти объяснение попроще. — Заклинаниями шаман усмиряет слабых духов. Нам, скорее всего, предстоит нечто иное. Предположим, дух облюбовал это место для себя одного. Тогда он станет отпугивать животных, срывая охоту, выживет вас отсюда. Мне придется вступить с ним в переговоры, выторговать мир в обмен на почитание. То есть вы ежегодно будете приносить ему жертву.
— А если не сработает? — спросил Фергюсон.
— Придется выбирать: либо я прекращаю обряд, либо вступаю с духом в битву. В последнем случае я призову на помощь духов, чьи языки ношу в ладанке. Вместе мы ослабим мятежного духа и, надеюсь, одолеем его.
— Понятно, — задумчиво произнес Фергюсон. Может, Дэвид на ходу все придумал? Может, он шарлатан? Хотя вещи рассказывает занимательные. Индейские духи, оказывается, куда материальнее христианских. Схватка с призраком — это вам не шутки. Разве попы хоть раз бились с бесами напрямую? Ну, разве что в «Изгоняющем дьявола». Похоже, Дэвиду предстоит аналогичный поединок.
— Понятно, — повторил Фергюсон. — Скажите вот еще что: в случае с той деревообрабатывающей компанией, погубившей сов… вы перед духами извинились?
— Да.
— Помогло?
— Нет. Компания просто хотела создать себе репутацию. Свою часть сделки они не выполнили, жертву не принесли.
— И что же случилось?
— Оползень погубил все предприятие.
— Серьезно? — воскликнул Фергюсон. — Духи потрудились?
— Да.
— Злые духи?
— Нет.
— Как — нет? Они же погубили предприятие.
Дэвид вздохнул. Чем больше ответов, тем больше вопросов… Хотя от невежества избавляет лишь учение. Фергюсон, по крайней мере, слушает с интересом.
— Тлингиты не различают добра и зла, — пояснил шаман. Он встал и подбросил еще поленьев в огонь. — Вот вам еще история…
Жил да был могучий вождь, что держал солнце, луну и звезды при себе, в трех ларцах. А к ларцам своим никого не подпускал. Дошли о нем слухи и до Ворона. Захотел тогда Ворон те ларцы себе забрать.
Больше всего на свете дорожил вождь семьей. И была у него дочь, которую он любил без меры и стерег пуще зеницы ока. Понял Ворон, что если сделается он внуком вождя, то получит желаемое.
Умел Ворон принимать любое обличье. И вот, обернувшись травинкой, лег он на край чаши, из которой пила дочь вождя. Девушка отхлебнула воды из чаши и проглотила травинку, не успев ее сплюнуть. Тотчас же она сделалась беременной и в должный срок родила мальчика. Никто и не подумал, что сын ее — Ворон.