Как воспитать ниндзю
Шрифт:
– Попробуйте, попробуйте еще... – подбодрила я.
– Вы находитесь наедине со мной, ведь девушка, оставшаяся наедине с мужчиной считается в Англии безвозвратно скомпрометированной, – вдруг переменил тактику он. – Так нельзя, я вас скомпрометирую!
Он был сама забота.
– Вы мне угрожаете?
– Мммм... – простонал он, закидывая голову.
– Что вы делаете? – в ужасе вскинулась я. – Вы меня компрометируете?!? Но почему в одиночестве?
– Оооо... – в отчаянии вскинул он руки, и лицо его перекосила страдательная гримаса.
–
Он ахнул.
– Но я не хочу за вас замуж! – тут же пискнула я сама и сама же испугалась его намерений. – Я не хочу! Вы ненормальный!!!
– Аааа...
– Не надо!
– Оооо...
– Что означают ваши намеки?!? – в ужасе воскликнула я. – Может вы слышали под дверью мамы и папы эти звуки, и теперь думаете, что получаете удовольствие как все? О, я поняла, почему у вас среди женщин репутация неуловимого и разочарованный байронически-циничный вид... Вы всегда так делаете и теперь разочарованы, дааа?
– Ааааааааа!!!
– Женщины смеются, да, и вы думаете, что они стервы, дааа?
– Я вас сейчас убивать буду, – честно сказал он.
– Вы большой шутник! – обрадовалась я.
Он развернулся, и, закрыв лицо руками от отчаянья, запрокинув к небу с криком «Господи, за что!?!» – побежал прочь по коридору.
– Стойте! – не выдержала я. – Вы же забыли сделать кое-что!
Он, услышав это, лишь ускорил свой бег до безумия. Я недоумевала, что ему вонзилось в зад.
– Вы забыли забрать труп своего толстяка!!!! – ужаснувшись, что он мне его повесит на шею, а мне надо бежать, отчаянно заорала я.
– А вы оказывается, шутница! – встал с пола толстяк.
Я замерла от потрясения. Еще бы – труп встал!
Он понял – я смутилась.
И тут же стал брать быка за выпирающие рога!
– Когда мы поженимся... – мечтательно начал он.
– Но у вас же есть невеста! Пятнадцатилетняя девочка! – получив под зад прилив нравственного оскорбленного чувства порядочности перед другими, заорала на него я. – Как вам не стыдно!
– Ах, эта безродная и безобразная стерва, – поморщился принц. – Еще и дурно ужасно воспитана... Понять не могу, как я мог ей увлечься... Сейчас пришло прозрение... Богиня удач, я люблю только вас!
Во мне начал разгораться праведный гнев на такого повесу и соблазнителя, и циника, и изменника, с легкостью оставившего свою пятнадцатилетнюю невесту ради первой же вертихвостки!
– Выслушай же меня, – притянула я его к себе в упор. – Ибо этого здесь тебе никто не скажет! Ты мерзкий, подлый и распутный отвратительный толстяк. За всю жизнь свою ты ничего не сделал полезного и ничего не достиг своими силами... Ты ничто, хоть подхалимы поют тебе славу из-за твоего титула, но душевно ты ничтожество и отвратителен людям... Ты ничто, ибо дух твой слаб и ничтожен, и душа твоя дерьмо и не привлечет женщин... В тебе нет ни воли, ни силы духа, ни мужества... У тебя большой титул, но у тебя нет величия духа и ты сам дерьмо!!! – я с силой оттолкнула его, холодно глядя на него.
Кажется,
– Имей же мужество хоть признать это и изменить себя, иначе ты навсегда останешься дерьмом, – сурово и страшно сказала я. Холодное спокойствие заливало меня, и голос мой был как сталь, ударным и неотвратимым. Даже мои близкие не могли представить меня такой, а он дрожал. – Что страшно для тебя и для государства...
Он испуганно смотрел на меня так, точно на моем месте появилось вдруг что-то ужасное и страшное. Ему никогда не говорили правды.
Краем глаза я заметила Вооргота (дурная кличка!). Таинственный незнакомец странно замер у стены и был как-то странно серьезен и напряжен, и смотрел на меня странными широко открытыми глазами.
Я резко развернулась и пошла прочь.
Они молча остались там и не сделали ни шагу вслед...
Я шла по коридорам, ища нашу комнату. Мама, похоже, не сообразила, что я немного под шафе. Черт его знает, где моя комната, если мне ее не показывали. Голова была тяжелая и я плохо помнила, что было – все недавнее просто вылетело, как после пьянки...
Вслед себе я слышала самую страшную клевету от собравшихся в коридоре дам.
– Кто она?
– Она гувернантка и служанка, воспитанная конюхом и сейчас являющаяся компаньонкой дочки графа...
Там раздался вздох удивления.
– Да не может быть!
– Совершенно гадкая, избалованная и распутная девчонка, – знающе сказала немного близкая мне дама – я на нее опрокинула соус. – Говорят, она чуть не запорола до полусмерти герцога Д... – дама понизила голос, и я не расслышала, – и хотела его кастрировать! Боже, что она себе позволяет! Пользуется тем, что официально она считается дочерью прислуги!
– А кто же настоящие родители?
Там тихо что-то прошептали одними губами.
Потом все ахнули и затравлено посмотрели на меня.
– САМА?
Я резко обернулась, но единственное, что я смогла уловить издалека по губам, это нечто похожее на Джорджа...
– Получается она сестра Леона... – расслышала я, – и Д... ее брат? – я не расслышала.
– Конечно... Откуда же ее сходство!
– Ах!!!
– Одной тысячной ее выходок хватило бы, чтоб навсегда опозорить и изгнать из общества любую женщину, а она ногой ударила старшего принца по лицу и ей ничего! Могло бы такое быть, если б ее не покрывали? Вы же слышали, – родственница!
А ее компаньонка добавила:
– По слухам она только на платья потратила годовой бюджет всей Англии... Как они будут оправдываться в этом перед королевой!?
Вот что получается, когда самой шьешь для себя платья – озлобленно подумала я. Слухи просто дикие и глупые. И это просто часть того, что я слышала! Я лихорадочно пробиралась по бальной зале, уверенная, что этого бала я не переживу – граф меня убьет. И уж точно на эти балы меня больше не пустят. Первый бал, и оказаться в центре скандала после первого же танца!