Как воспитать ниндзю
Шрифт:
Я тоже скосила глаза, но клыков не увидела.
Странно.
Он так на меня смотрит.
Глаза выпучены.
Рот открыт.
Может, у меня уши выросли как у слона?
Гвардеец захлопнул рот, быстро захлопнул дверь в карету и быстро уехал.
Я достала зеркальце и бросила на него взгляд. Да, конечно... Лицо немного запачкано черникой, косы мокрые, платье ужасное и даже помятое. Мужчину можно немного понять, хотя мне ужасно обидно. Язык черный! – догадалась я. Он догадался, что я дочь змия и ела чернику!
Но реакция
Я смотрела в зеркало и прихорашивалась, а сестра внимательно разглядывала меня. Очень внимательно, с профессиональным интересом, не упуская никакую деталь.
– Ты действительно хочешь выйти за него замуж? – наконец, спросила меня Мари.
Я широко раскрыла глаза.
– За кого!?
– За принца!
– Толстого!!??!!
Мари передернуло от отвращения даже от одной такой мысли. Она поежилась.
– Не совсем же я безжалостная палачка! – обижено ухмыльнулась она. – Ты еще какую-нибудь мерзкую гадость, чтоб меня вырвало, не могла придумать? За Джеки!
Меня передернуло.
– Чтоб меня вырвало!!! – экспрессивно ответила я ее же словами.
Мне действительно не хотелось. Я посмотрела на нее.
– Такая партия! – мечтательно сказала Мари, отворачиваясь.
– Бери, не жалко! – щедро сказала я, махая рукой, мол, бери.
Мари передернуло.
Мы обе свалились от смеха на пол. У обеих реакция, на самом деле, одинаковая.
Только Мари большую часть жизни провела в Англии как леди, и потому над ней довлеют типичные английские предрассудки и снобизм, который она сама не замечает. Хотя и изрядно потрепанные. Принц считается очень выгодной партией, а разговоры того круга девушек, где, на несчастье, выросла Мари, в основном только об этом. У них хорошая партия – вроде смысла жизни. А титул – это святое. И еще – они все считают короля чем-то необыкновенным, и его воля тут прямо закон для них.
– В гробу я видела мальчика! – деловито говорю я.
Мы просто болтаем, понимая друг друга с полуслова, нам хорошо. На самом деле, как бы окружающим не казалось, мы очень, очень близки как сестры и товарищи, связанные боями и обязанные друг другу сотни раз жизнью. Редко найдутся такие настоящие сестры.
Окружающих могут обмануть некоторые заскоки Мари, но на самом деле мало кто знает, что мы буквально чуем друг дружку с полуслова, с полунамека и понимаем друг друга без слов. Мы хуже, чем близняшки, ибо у нас воспитание бойца, железная дисциплина мыслей и чувств, воля тигра, и, главное, отточенная наблюдательность и знание людей, позволяющее видеть друг друга насквозь; мы не родились и жили в одной семье как обычные сестры – мы сражались и умирали вместе, потому сестринские узы в тысячи раз сильнее и крепче, чем между обыкновенными сестрами! Обычные люди вряд ли способны даже предположить крепость этих уз, сотня тысяч сестер так любить не могут, как мы любили и помогали всегда друг другу! Для нас сестра, соратник – это святое.
Тепло...
–
– Ну... – растеряно протянула Мари. – У него такой титул. Принцессой будешь!
Мы снова начали хохотать и кататься по земле как безумные.
Так нас и нашла мама, которая загнала нас в дом.
– Теперь можно ждать обвинений в государственной измене! – сквозь зубы сказала мама.
– Я изменила королю? Или принцу? – хихикнула я.
– Это не повод для шуток, Лу! – строго сказала мама. – Родные гадючники самые страшные, ибо тут приходится жить и лавирировать среди змей, не убивая их! Отольются кошке мышкины слезки!!!
Мари тут же сработала и погрозила мне пальчиком.
– Нельзя издеваться над принцами! – вывела она мораль из материнской басни.
Мама мрачно глядела на нас.
– Подумать только, это мои дочери! – тоскливо сказала она.
– Твои! Твои! – закричали мы горластыми непоседливыми птенчиками, наскакивая на нее, словно глупые толстые скворчата, которые требуют у мамы червячка сидя с раскрытыми клювиками.
Мама не выдержала, и засмеялась вместе с нами, пытаясь ладонями пригнуть нас к себе.
Мы тоже весело хохотали, повалившись на диван и махая ногами от удовольствия.
Мама щекотала нас, а мы умирали от смеху и громко визжали.
На крик вошел отец.
– И кто поверит, что это англичанки? – печально вопросил он пространство, устало бухнувшись на диван.
– Мы! Мы! – наперебой заверещали мы, тыкаясь в отца носами и бодая головами.
– Надеюсь, старший принц достаточно получил мзды, чтобы не отправить нас утром к белым медведям, когда проспится... – тяжело сказал отец.
– Получил, получил! – успокоила я его. – Мы ему так дали!!!
– Эх, тяжко мне на душе, девочки... – вздохнул отец. – Я не шучу. Что-то негодно в этом королевстве, нюхом чую, здесь нечисто... Как не тягостно мне это говорить, девочки, гулянки кончились, дома тоже переходим на военное положение, хоть это и Родина... Что-то здесь назревает, и мы, похоже, как одни из самых важных ликвидаторов и работников со своей собственной шпионской сетью, вляпались в это дело по вот так, и оказались против своей воли в центре тайфуна. Нас всерьез считают за один из ключевых факторов безопасности страны, и использовать его планируют все... – отец развел руками.
И вдруг наклонился к нам и сказал одними губами:
– С этого момента считайте, что мы на вражеской территории и ведите себя соответственно. Пока вы тут играли, на меня вышел один из столпов страны и конфиденциально и по знакомству попросил для него тайно разобраться, что здесь творится, и ликвидировать источник... Можно ждать самых изысканных покушений, девочки, спасибо за отличное прикрытие встречи, вы нам помогли на пять...
Отец мерзко ухмыльнулся поднимаясь.
Глава 19