Как воспитать ниндзю
Шрифт:
Бывшая просто ослепительной красавицей, сестра только поежилась:
– Не надо считать меня идиоткой! – холодно сказала она. – Если ты думаешь, что я подчинюсь английскому глупцу, считающему жену и ее имущество своей личной собственностью и бессловесной рабыней после того, как я увидела мир и была столько лет хозяйкой себе и своим средствам... – сжала презрительно губы Мари... – то ты глубоко ошибаешься. Я знаю, какие тут отношения мужчины и женщины, и что женщина фактически не имеет никаких прав... Я лучше буду жить бродягой по
– ...и не сделать ее моральным чудовищем и уродом... – тем же тоном добавила мама.
– Я ее воспитала как леди и передала ей все, что знала сама! – оскорблено воскликнула Мари. – В ней лучшие черты знатного общества!
– Я вижу... – вздохнула мама. – Теперь она соединяет худшие черты высшего общества с худшими чертами принцессы, бродяги и ниндзи...
– Не надо было воспитывать... – сплюнув, сказала я.
– Перестань плеваться! – тут же сделала замечание мама. – Ты в присутствии джентльмена!
– Но я же харкнула не на него! – оскорбилась по-настоящему я. – Я даже не попала! Хотя так хотела!
Я даже посмотрела на толстяка, чтобы убедиться в этом. Пап'a что-то токовал над ним.
– Не надо плакать... – ворковал он над мальчиком, – я вам покажу картинки, как вы хотели...
– И подарите... Все... – вдруг приказал среди плача вполне нормально этот толстый усато-бородатый здоровый мужик.
– Он притворялся!!! – заорала вдруг я. – Он не плакал! Он притворялся!!!
– Это обманщик! – тут же воскликнула Мари.
– Он прикидывался, бей гада!!! – заорала благим матом я, атакуя.
– Он не плакал! – возмущенно заявила Мари.
– Как не плакал! – яростно отбивался толстяк. – Плакал, плакал, плакал! Я плакал!!!!!
– Папа, не верь ему, этот толстяк не королевский евнух! Он на нас с Мари гнусно посмотрел, будто ему еще немножко хочется! Он не евнух!!!
Я кинулась на него с мечом, выхваченным у китайца, который даже в Англии носил его за спиной, но спрятанным, так что меч был замаскирован.
Толстяк отпрыгнул от рассекшего возле него воздух удара и возмущенно заорал:
– Да вы что, я ев...!
Он все же один раз успел сказать, что он евнух, ибо был слишком занят отбиванием меня, чтобы думать, что говорил, прежде чем прикусил себе язык.
– Евнух, евнух, – запрыгала я, – да еще и обманщик!
Но отец сразу же прервал меня. Мои рассуждения мечом. Собственно именно он и не давал убить обманщика медленно и тяжко. Чтоб тот еще высказал все, что знал, а не умер мгновенно и незаметно.
Что-то в этом жирдяе было немного не то. Не жирное. Он был слишком хороший боец, чтоб я поверила, что он только евнух.
Я это и сказала.
– Отец, клянусь, он не только евнух, он даже толстым притворяется! Он слишком хороший боец, а не простой кастрат!!!
Гость опять
– Уймись, я знаю, что он не простой кастрат, он старший принц!!! – рявкнул отец мне. – Это старший брат Джекки, явившийся просить твоей руки, его здесь уважают, как он может быть простым кастратом!?!
Надо сказать, что мне очень понравилось, какими стали глаза старшего принца после этой ярой, непримиримой и импровизированной защиты его чести моим отцом...
Глава 18
Веришь – не веришь
Гнусный день, полный таких горестей, не закончился. После того, как я заявила, что принц гнусно и извращенно скомпрометировал мою сестру, увидев ее в мокром платье и сам упав к ней в бассейн, и потому просто обязан на ней жениться, немедленно и сразу, не отходя от Мари, и тут же исполнять супружеский долг, меня заслали на чердак (пап'a). И пригрозили гнусной физической расправой (поставить в угол).
Но и после этого гнусный толстяк, так коварно обманувший хозяев и представившийся евнухом для обмана и введения в заблуждение невинных девочек, ибо не до конца был без греха, не уехал. Взамен вместо него в королевский замок уехало две фуры, набитые картинами под завязку.
Более того, мы с Мари, оказавшись в ссылке, все же слышали, что они исследовали и не открытые комнаты, причем им было очень весело. Я, по глупости, высказала отцу, где тайники, и теперь они вместе с отцом бегали по дому, как подростки, а от дома и то и дело отъезжали фуры.
Отец не соврал, когда говорил, что людей в эти комнаты не пустит – первым в них входил старший принц. Редкая сволочь – поняла я. Но я и так это ему сказала. Когда тщетно пыталась попасть с крыши в него вороньими яйцами, найденными в месте ссылки. Кстати, ворона, увидев разоренное гнездо у него на голове, атаковала мерзавца, и этот гнусный и жестокий садист свернул несчастной маленькой птичке в полметра, мужественно защищающей свое родное гнездо, шею.
Поскольку в гнезде были мамины штучки, которые своровала ворона, и они высыпались прямо перед мамой, я заорала сверху, чтоб ловили и вешали вора. На что мама, добросовестно заблуждаясь, долго грозила мне кулаком.
Дважды с крыши падали куриные яйца, причем по вольной траектории, но эта сволочь, наученная горьким опытом брата, ходила только в громадном мамином испанском сомбреро, и мы с Мари долго хихикали, свешиваясь с крыши и спрашивая, что эта девочка делает там внизу.
Правда, против нас открыли войну, после того, как с крыши упала свежая коровья лепешка с самой высочезной башни, причем подгадала так, чтоб накрыть человека, как он только выходил из дома, и еще не мог ничего видеть и подозревать.