Как возникла человеческая речь

Яковлев Н. Ф.

И «словарь» обезьяны значительно больше: он насчитывает около трех десятков различных «слов».

Так, хагкх-кауг-гуаггак выражает удовольствие или предвкушение удовольствия и связано, очевидно, с глотательными движениями (у обезьяны «текут слюнки»); хем-хем — довольное кряхтенье, особенно при прыжках с дерева на дерево, связанное, вероятно, с замиранием сердца и задержкой дыхания; кухи-киг-хииг — смешок радости; сок-окуг — испуганное оханье; превт-превт — губные звуки, вроде нашего «тпру», производимые во время игры; круг-крууг —

недовольное ворчание: кок-кук-хуук — выражение гнева (со сдавленным горлом и стиснутыми зубами); куи- и-и — визг восторга, радостный призыв (ставший у туземцев Полинезии окликом вроде нашего «ау!»); туиввг — жалобный призыв. В последнее время «язык обезьян» особенно тщательно изучала русская исследовательница Лодыгина-Котс. Наблюдая в Москве детеныша шимпанзе по прозвищу Иони в возрасте от полутора до четырех лет, она установила, что после легкой словесной дрессировки, сопровождаемой жестами, он научился понимать обращенные к нему человеческие фразы и даже сам издавал до двадцати трех различных по качеству звуков, выражавших различные чувства и желания, употребляя ряд движений (жестов), тоже выражавших его чувства и желания.

Шимпанзе Иони.

В ответ на звуки, издаваемые человеком и воспроизводящие звуки шимпанзе (например, звуки уханья, кряхтенья, харканья, хрюканья), Иони издавал их еще сильнее, как бы стараясь перекричать человека.

Выражение ощущений у детеныша орангутана. Хохот…

Иони прекрасно научился подражать собачьему лаю, но ни разу на протяжении двух с половиной лет исследовательнице не удалось подметить у него никаких попыток к воспроизведению даже подобия человеческих членораздельных звуков.

В криках шимпанзе ухо человека при некотором навыке может выделить гласные и согласные звуки, хотя они не так четки и отработаны, как человеческие, и колеблются, отклоняясь от одного постоянного образца. Так, например, звуки «г», «нг», «к» обезьянами не различаются и представляют собою лишь колебания одного и того же согласного элемента. Целый ряд отдельных звуков шимпанзе напоминает человеческие: например, согласные «м», «г», «к», «х»; гласные «у», «а».

Однако значение криков в целом еще очень далеко от значения человеческих слов и предложений.

Удивление…

Крики и «слова» обезьян выражают лишь чувства или желании животного, но еще не мысли. Но в то же время они не похожи на непроизвольные выкрики, вырывающиеся, у животных и людей в припадке сильного чувства. В этом отношении они выше звуков, которые может издавать собака (лай, визг, вой), и криков других, менее развитых животных.

Плач…

Дарвин в ряде случаев раскрыл сходство мимики у человека и у человекообразных обезьян. У таких животных, как кошка и собака, хотя и домашних, давно живущих с людьми, мы не находим еще

чего-либо похожего на изменение выражения лица, не наблюдаем так называемой мимики. Но у обезьян, даже низших, например у павианов, несмотря на некоторое сходство их морды с собачьей, Дарвин обнаружил нечто, напоминающее человеческое выражение лица. От удовольствия павиан «смеется», вполне оправдывая русское выражение «скалить зубы от радости».

Нечто подобное наблюдается и у высших человекообразных обезьян. Дарвин сообщает: «Если щекотать молодого шимпанзе (он особенно чувствителен к щекотанью подмышками, как и наши дети), то он издает звуки, похожие на хихиканье или смех, впрочем, смех иногда бывает беззвучен… Молодые орангутаны, когда их щекочут, тоже осклабляются и издают звук, похожий на хихиканье.

Когда они перестают смеяться, можно заметить, что по их лицу пробегает выражение, которое можно назвать улыбкой. Я тоже заметил нечто подобное у шимпанзе». С другой стороны, по словам Дарвина, некоторые обезьяны плачут.

Выражение удовольствия у шимпанзе.

Очень многими наблюдателями установлено, что для выражения своих чувств и желаний обезьяны употребляют ряд телодвижений и действий, весьма напоминающих человеческие. Так, шимпанзе «зовет» человека, бросая по направлению к нему мелкие камешки и другие предметы, или просто тащит его за руку, куда ему нужно. Тот же шимпанзе выражает свое дружеское расположение прижатием чужой руки к своему телу и дружеским похлопыванием по ней. Подобно человеку, обезьяна «просит» умоляющими звуками, «грозит» криком, стуком и топотом.

Оценивая все эти наблюдения и отдавая должное добросовестности наблюдателей, мы считаем своим долгом указать на следующее обстоятельство. С одной стороны, наблюдателям было свойственно уподоблять обезьян человеку, а с другой стороны, наблюдения производились над обезьянами, в большинстве случаев с малых лет оказавшимися в неволе и подпавшими под сильное влияние людей. Поэтому далеко не всё, о чем сообщают наблюдатели, свойственно взрослым обезьянам, живущим на свободе. Но, если даже и признать, что многое усвоено обезьянами от человека, то все же нельзя отрицать наличие у обезьян способности выражать звуками, мимикой лица, телодвижениями и изменениями голоса свои желания и чувства так, что они становятся понятными и для человека.

Сравнение показывает замечательное сходство строения органов речи и уха современного человека и человекообразных обезьян. Сходство наружных частей уха (ушной раковины) человека и шимпанзе заставляет предполагать, что слух и способность различать музыкальные тоны и шумы у того и другого так же сходны, как и способность обоих к произнесению звуков и их повышению и понижению. Другая человекообразная обезьяна, живущая на Зондских островах, — гиббон — отличается даже способностью «петь», то есть, крича громким голосом, пробегать всю музыкальную гамму.

Но как ни пытались вызвать обезьяну шимпанзе на прямое и добровольное подражание звукам, даже самым простым слогам, заманивая ее соблазном получить в ответ фрукты, все усилия, повторявшиеся в течение нескольких недель, были напрасно, — она так и не заговорила.

Подводя итог наблюдениям над нынешними человекообразными обезьянами, можно утверждать, что у них есть способность издавать различные крики, которые состоят из звуков, весьма похожих на человеческие. Они могут произносить их как полным голосом, так и шепотом, повышая и понижая тон своего голоса на манер человека. Тем не менее обезьяны не произносят слов, не могут вести между собою настоящего разговора, как люди; они не задают вопросов и не могут на них отвечать. Даже человекообразные обезьяны не владеют членораздельной речью, не говорят.