Как выжить евреям
Шрифт:
Впечатление большинства присутствовавших выразил физик Карл Зеелинг: «Возражения Ленарда были удивительно несерьезны. Эйнштейн защищал свою точку зрения спокойно и ясно, на высоком интеллектуальном уровне».
Было очевидно, что победить в этом научном споре Ленард не мог. Эйнштейн догнал его в гардеробе и попросил задержаться. Ленард ответил: «Теперь уже поздно…»
Никогда ранее Ленард, венгр по происхождению, не проявлял открытого антисемитизма. Но начиная с 1922 г. он высказывался об Эйнштейне и о релятивистской теории с позиций расового антисемитизма: «Я рассматривал еврея на этой
Ленард даже послал письмо в Шведскую академию наук с протестом против присуждения Эйнштейну в 1921 г. Нобелевской премии.
27 июня 1922 г., в день похорон убитого националистами министра иностранных дел Вальтера Ратенау, Ленард запретил вывешивать траурные флаги и прекращать работу в институте «из-за убитого еврея». Но произошло непредвиденное. Несколько сот разгневанных рабочих штурмовали здание института и принудили сотрудников соблюдать государственный траур, а Ленарда полицейские увезли в тюрьму и продержали там до полуночи. Этот инцидент наделал много шума.
На прямой путь к национал-социализму ученый вступил вместе со своим давним коллегой и другом Штарком. Видный немецкий физик-экспериментатор Йоганнес Штарк (1874–1957) за открытие явления расщепления спектральных линий в электрическом поле (эффект Штарка) был удостоен в 1919 г. Нобелевской премии. В симпатиях к вождю национал-социалистов он не уступал своему коллеге, назвавшему Гитлера на лекции «истинным философом». В ноябре 1923 г., за несколько дней до нацистского «пивного путча», Штарк встретился с фюрером в Мюнхене.
Восьмого мая 1924 г. газета «Гроссдойче цайтунг» опубликовала обращение Ленарда и Штарка в поддержку Гитлера, находившегося в тюрьме, а двумя годами позднее состоялась встреча Ленарда с фюрером в Хайльбронне.
В 1930 г. Штарк издал брошюру «Цели и личность Адольфа Гитлера», в которой превозносил фюрера и зловеще пророчествовал: «Еврейское политическое и культурное господство над немецким народом подходит к концу».
В 1930 г. он вступил в нацистскую партию.
Ученый-нацист с мировым именем оказался неоценимым приобретением для правителей Третьего рейха. Назначению Штарка президентом Имперского физико-технического института в апреле 1933 г. Ленард посвятил статью «Большой день естествознания», в которой, между прочим, писал: «Яркий пример вредного влияния еврейского духа в науке продемонстрировал господин Эйнштейн с его математически сфабрикованными из известных научных данных и некоторых произвольных составляющих “теориями”, которые теперь постепенно распадаются на куски…»
В следующем году Штарк возглавил Немецкое общество научных исследований и на конференции в Ганновере произнес восторженную речь «Адольф Гитлер – фюрер немецкой науки». А в декабре 1935 г. состоялись торжества открытия в Гейдельберге Института Филиппа Ленарда.
Тем временем в Германии развернулась беспрецедентная травля еврейских ученых, которую организовали министр науки и искусства Пруссии Бернгард Руст и рейхсминистр внутренних дел Вильгельм Фрик. Штарк предоставлял по запросам министров расовую и личностную информацию о подлежащих преследованию
Только в 1933 г. эмигрировали нобелевские лауреаты Альберт Эйнштейн, Джеймс Франк (директор Физического института) и Фриц Габер (президент Института физической химии кайзера Вильгельма), а также будущие нобелевские лауреаты – физики Макс Борн (директор Института теоретической физики), Отто Штерн, Феликс Блох, Ойген Вигнер, Ганс Бете, Деннис Табор и медики Борис Хаин и Ганс Кребс. В том же году покинули рейх физики-ядерщики Лео Сциллард и Эдвард Теллер.
В октябре 1934 г. Ленард отправил рейхсминистру народного просвещения и пропаганды Йозефу Геббельсу письмо, в котором потребовал изгнания сторонников Эйнштейна из всех университетов: «Эйнштейн не должен оказывать никакого влияния в науке. Это также вредно и политически». Геббельс, однако, не рискнул последовать совету, а вскоре потерпел неудачу и соратник Ленарда. На Физическом конгрессе в Вюрцбурге Штарк, претендовавший еще и на пост президента Немецкого физического общества, был забаллотирован.
Оппозицию Штарку возглавил Макс фон Лауэ, выступивший со смелой речью. Разгневанный Штарк публично обозвал Макса фон Лауэ, Арнольда Зоммерфельда и нобелевского лауреата Вернера Гейзенберга «белыми евреями в науке» и «вице-королями эйнштейнианского духа», а великого физика Макса Планка – «еврейским папой». Ленард в свою очередь обвинял Планка в том, что тот «сыграл такую большую роль в содействии еврею Эйнштейну – пригласил его в Берлинскую академию». Квантовую теорию Планка Ленард и Штарк объявили ложной.
В середине тридцатых годов, после принятия расовых законов, нацисты провозгласили официальную науку рейха «арийской». «Вредное влияние еврейского духа в науке» стало ведущей темой в Имперском институте истории новой Германии во главе с президентом Вальтером Франком. Ленарда Франк пригласил в институт в качестве референта, а Штарк прочитал в 1937 г. доклады «Еврейство в науке» и «Еврейский дух в естествознании». По словам Макса Борна, Ленард в своей четырехтомной «Немецкой физике», вышедшей в свет в 1936–1937 гг., «выдумал разницу между «немецкой» и «еврейской» физикой. Ничем, кроме расистских стереотипов, он это название не обосновал.
«С окончанием войны (имеется в виду Первая мировая война. – Ред.), – пишет автор книги, – когда евреи в Германии господствовали и задавали тон, еврейская физика внезапно распространилась подобно наводнению. Она нашла тогда своих сторонников также среди многих авторов нееврейской или не чисто еврейской крови… Выдающимся представителем еврейской физики является чистокровный еврей А. Эйнштейн. Его “релятивистские теории” претендовали на то, чтобы преобразовать и подчинить себе всю физику, однако они теперь уже полностью вышли из игры…» Кроме расистской демагогии, в «Немецкой физике» имелось немало полезного и интересного, но великие научные достижения ХХ столетия были отвергнуты Ленардом как «неарийские» или содержащие «еврейский дух». Капитальное произведение «арийской науки» оказалось явно устаревшим.