Как выжить женщине в Средневековье. Проклятие Евы, грех выщипывания бровей и спасительное воздержание
Шрифт:
Наше общество по- прежнему считает главным амплуа женщины замужество и материнство, правда, ловко облекает его в красивые иллюзии. Ты станешь принцессой, хотя бы и на один день. Твои дети будут расти и на твоих глазах добиваться успехов. Возможно, ты доживешь до дня, когда уже твоя маленькая принцесса вырастет и отец поведет ее к венцу, чтобы вверить другому мужчине. Это и будет вся твоя жизнь.
Интересно, что если наше отношение к замужеству и материнству в основном осталось прежним, то наши ожидания относительно женщин и работы сильно изменились. Как мы уже видели, средневековые женщины много и усердно трудились, однако нам часто говорят, что женщины появились на рабочих местах лишь в послевоенные десятилетия XX века, когда вышагнули из домашней сферы, чтобы занять свое место в рядах трудящихся. Нашему среднестатистическому современнику извинительно
Оглядываясь в прошлое, мы видим его через призму современных воззрений на гендер и работу. Средневековые женщины, как и их труд, считались маловажными по некоторым философским и богословским причинам, которые я упоминала выше. Женщинам отводилось приниженное положение по сравнению с мужчинами, соответственно, малоценным считался и их труд.
В представлениях эпохи Просвещения работать в сложной профессии или в общественной сфере для женщин означало идти против природы. Руссо утверждал, что женщины лучше всего проявляют себя в домашних занятиях, где требуется внимание к «мелочам», тогда как мужчины более интеллектуальны, и это создает взаимную зависимость, благоприятствующую «общественным отношениям». Для процветания «социальных отношений» лучше всего, чтобы женщины целиком отошли от публичной сферы и сосредоточились на домашней жизни, которая направляет их умственные устремления на все то, что в наибольшей степени упрощает мужчинам жизнь.
Ничего революционного в этих аргументах не было, зато революционным оказался их эффект. Стоило им утвердиться в общественном сознании, как женщины среднего и высшего классов стали отходить от своих мастерских, лавок и политических занятий и водворяться в закулисной домашней сфере рядом со своими детьми. Философ XVIII века Мэри Уолстонкрафт (1759–1797) выступала за место женщин в обществе, но в целом само общество чем дальше, тем больше связывало женщин с частной жизнью. Пока Новое время подходило к концу и расплывчатое понятие «наука» все чаще использовалось для обоснования существующего миропорядка, последовали новые аргументы похожего свой ства. Вот откуда пошли идеи психологов, похожих на Барона- Коэна, поведавших нам, что женщины по самой своей натуре предрасположены заботиться и воспитывать, и потому человеческое общество предписало им в качестве обязанности вести дом, точно так же как мужчинам — зарабатывать деньги321.
И все же женщина, выступающая исключительно в роли домохозяйки и матери, никогда не была распространенным явлением, даже в Новое время. Домоседство было привилегией, доступной женщинам, которые могли прожить на зарплату мужей или унаследовали богатство. Женщины из рабочего класса трудились всегда — что следует из самого названия их классовой принадлежности. И в сельском хозяйстве женщины тоже трудились на протяжении всего Нового времени, хотя, как и их средневековые предшественницы, не всегда считались отдельными работниками, а чаще воспринимались как придаток к своим мужьям. На ткацких фабриках Индустриальной эпохи работали почти сплошь одни женщины. Женщины нанимались в семьи с солидным достатком прислугой и кухарками, прачками и садовницами. Женщины работали полный или неполный день до замужества, в замужестве и после того, как их дети вставали на ноги.
Мы причастны к этому стиранию из истории женщин, трудившихся в предшествующие XX веку времена, из- за ряда
сложных причин. Главная среди них — наше желание рассматривать историю как единый поступательный марш человечества в сторону прогресса. Женщины потому и пришли на рабочие места лишь в последнее время, что оно самое благоприятное для того, чтобы быть женщиной. Мы радуемся, что женщины сейчас могут избрать любую профессию и выстроить карьеру, но при этом упускаем тот факт, что женщины веками трудились в профессиях, которые предназначались им — или не предназначались. Нам как обществу не хочется признавать, что
Честно говоря, мы уже начали признавать домашний труд женщин как полноценную работу. В 1989 году Арли Хохшильд предложила термин «вторая смена» для обозначения всех домашних обязанностей, которые выполняют женщины, возвращаясь вечером с оплачиваемой работы322. Если же у нас есть деньги и возможность, мы идем по стопам наших средневековых предшественников и спешим переложить повседневные домашние дела на других людей, а под «другими людьми» я здесь подразумеваю женщин победнее. Армии нянь, гувернанток, уборщиц и прочей домашней прислуги лучше всяких слов доказывают, что домашний труд — настоящая полноценная работа. Но поскольку к этой «работе по дому» приклеилось нелестное мнение, большинству женщин, которые ее выполняют, платят мало323. А мы по- прежнему толкаем женщин брать на себя эти роли, настаивая, что сама природа предопределила им выполнять все домашние обязанности, и с малых лет начинаем посвящать девочек в тонкости домоводства.
И все же нелестное мнение о труде женщин распространяется далеко за пределы всевозможных домашних работ. Когда женщины приходят в профессии, в которых прежде господствовали мужчины, вознаграждение за работу немедленно падает324. И наоборот, когда в сферах, которые традиционно считаются женскими, как, например, работа за компьютером, мужчины начинают заменять женщин, вознаграждение начинает повышаться. Между тем в любой профессии, где заняты женщины, существует практика платить им меньшее вознаграждение, чем их коллегам- мужчинам в тех же должностях, — этот феномен получил название гендерных различий в зарплатах — и кроме того, в тех же профессиях женщины гораздо реже занимают высокие руководящие посты. Такое же отношение к женскому труду проявлялось и в Средние века. Но люди Средневековья хотя бы поступали так из честных побуждений — они просто недолюбливали женщин.
Ставить себе в особую заслугу то, что это мы в недавнем времени освободили женщин и усвоили уважительное отношение к ним, означает отказывать в признании миллионам безвестных женщин, которые не одно тысячелетие поднимались ни свет ни заря, делали всю положенную им работу, растили и воспитывали детей и ничуть не менее мужчин участвовали в жизни общества и составляли его неотъемлемую часть.
Если мы рассказываем только о нас и о нашем времени, умалчивая о прошлом, мы еще сильнее сгущаем туман, и без того окутывающий женщин Средневековья и их историю. Наши рассказы об истории женщин и женского труда, вроде тех, где описываются стандарты женской красоты и секс, выставляют нас в самом выгодном свете, однако зачастую имеют очень мало общего с историческими фактами. Если мы хотим изобличить ложность этих представлений, нам для начала надо освободить в собственном сознании место для настоящей истории женщин и их труда. Только тогда мы начнем понимать, отчего наши нарративы так далеки от реальности и о чем мы умалчиваем, когда составляем их.
***
Изучение жизни средневековых женщин и общества, в котором они жили, само по себе представляет интерес. Бесконечно увлекательно, хотя порой и довольно сложно, открывать для себя новое о прежнем мире, из которого произрастает наш собственный мир, и это — ч истое благо. Вместе с тем, когда мы глубже вникаем в средневековые представления о женщинах, нам также открывается много нового о нашем собственном мире и ожиданиях, которые он возлагает на женщин. Оказывается, наши воззрения на женщин, как и обращение с ними, социально податливы, и хотя некоторые из наших конструктов претерпели изменения, мы по прежнему считаем женщин низшими по сравнению с мужчинами.
На первый взгляд, нас должна удручать эта извечность отводимой женщинам роли в обществе, но весь фокус социальных конструктов в том и состоит, что они именно конструкты, то есть умозрительные построения. И если мы сами их сконструировали, значит, сможем и деконструировать, а на их месте выстроить новые. Понимание прошлого и отказ от его предрассудков позволяют нам создать новый образ будущего, а также добиться необходимых перемен, чтобы создать мир более равноправный. И сейчас самое время начать выстраивать это другое, лучшее будущее.