Как взять власть в России? Империя, ее народ и его охрана.
Шрифт:
Вместо убитого в Киеве барона-жандарма Г.Гейкинга на его место был назначен молодой армейский офицер, недавно переведенный в Третье отделение Георгий Судейкин. Он стал вербовать провокаторов из студенческой молодежи и вводить их в революционную среду. В Киев ожидался приезд Александра II и в конце 1878 года Судейкин вышел на след южных «бунтарей». В начале января 1879 года на организованную студенткой-провокаторшей вечеринку собралась вся революционная группа Валериана Осинского. В разгар вечера в квартиру ворвался жандармский отряд Судейкина. Часть бунтарей отказалась сдаться и в начавшейся перестрелке погибли несколько революционеров и жандармов, сам Судейкин застрелил несколько человек. Бунтари выбили Судейкина из квартиры, но вырваться из засады не смогли. Судейкин
Доказать, что стрелял по жандармам кто-то из живых, а не убитых подпольщиков Третье отделение не могло и стало затягивать следствие. В феврале 1879 года в Харькове революционером Г.Гольденбергом был застрелен генерал-губернатор Д.Кропоткин. Политические репрессии тут же усилились и трех бунтарей во главе с В.Осинским приговорили к смертной казни за ношение оружия. В мае 1879 года его повели на казнь и сначала казнили двух товарищей Осинского, заставив его смотреть на повешение. Когда Осинского повели к виселице по приказу начальника казни специально вызванные военные музыканты заиграли «Камаринскую». Об этом повешении с ужасом и отвращением рассказывали все ее невольные участники. Они же передали «Земле и воле» предсмертное письмо Осинского. Именно его летом 1879 года читали Александр Михайлов, Андрей Желябов и Софья Перовская на учредительном Съезде «Народной воли», террористической организации, целью которой стало убийство Александра II. В августе 1879 года в Одессе за передачу революционерам всего своего огромного состояния был казнен дворянин Дмитрий Лизогуб, которого по закону могли только сослать. Еще не сказавший свои пронзительные слова о том, что «Человек рожден для счастья, как птица для полета», выдающийся русский писатель Владимир Короленко уже получил свой фальсифицированный приговор.
Третье отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии, ввиду имеющихся сведений о дворянине Владимире Короленко, пришло к заключению, что это лицо оказывается несомненно виновным в сообществе с главными революционными деятелями, а равно в участии по печатанию и распространению революционных изданий вольной типографии.
Несмотря, однако, на столь важные указания, основанные на тщательной проверке действий в отношении названного лица, оно по неимению юридических данных к обвинению не может быть привлечено к ответственности по суду и даже к дознанию, производимому о его главных сообщниках, так как успело, по своей изворотливости, скрыть следы преступных деяний.
Третье отделение присовокупило, что кроме означенного общего обвинения о Короленко имеются следующие указания: он и его брат Илларион совещались между собой убить одного из секретных агентов, но злодеяние свое не успели привести в исполнение, так как об этом были получены благовременные сведения и агент от грозившей ему опасности охранен.
По докладе об этом Санкт-Петербургский генерал-губернатор, на основании высочайше предоставленной ему власти, определил: «выслать Короленко в Вятскую губернию под надзор полиции».
Уже почти никто в «Земле и воле» не сомневался в возможности вести борьбу с самодержавием с помощью террора, идеолог которого Николай Морозов писал: «Никому не ведомая подпольная сила политических убийств вызывает на свой суд высокопоставленных преступников, выносит им смертные приговоры и сильные мира сего чувствуют, что почва теряется у них под ногами, и они с высоты своего могущества валятся в мрачную и бездонную пропасть». 2 августа 1878 года главноуправляющий Третьим отделением Н.Мезенцев в очередной раз потребовал ужесточения репрессий против революционеров и через два дня был зарезан среди белого дня в центре Петербурга землевольцем Сергеем Кравчинским. Совсем скоро после этого небольшая группа народовольцев насмерть сцепилась с императором Александром II. Партизанская война между революционерами и властью быстро перешла в открытую войну, каждый акт которой волновал российское общество все больше и больше. Подданные империи говорили о том, что надругательство над человеческой личностью прощать нельзя. Власти постоянно компрометировали себя в обществе грубым невежественным произволом, подавлением любых проявлений свободомыслия и жестокими расправами с молодежью.
В «Земле и воле» А.Михайлов, А.Квятковский, Н.Морозов и С.Кравчинский
Сергей Кравчинский, родившийся в 1851 году в семье военного врача, закончил московское Александровское и петербургское Михайловское артиллерийское военные училища, вышел в отставку подпоручиком и поступил учиться в Лесной институт в Петербурге. В кружке чайковцев его захватили идеи общинного социализма и крестьянской революции. Молодой дворянин пропагандировал столичных рабочих, в 1873 году ходили рабочим-пильщиком по деревням, написал и издал народные книги «О правде и кривде», «Сказку о копейке»:
«Проснись, проснись, народ православный! Чего маешься ты, над работой непосильной надрываешься! Народ простодушный! Вспаши ледяное поле и засей его пшеницей. Когда на льду взойдет и созреет пшеница – тогда разживешься ты от трудов своих! Отцы твои и деды всю жизнь работали не разгибаючись. А много ли оставили они тебе от трудов своих?!
Столько же и ты оставишь детям своим. Чего ждешь ты, народ замученный, народ многострадальный?! Чего же еще терпишь ты? Уж не ждешь ли ты, что царь защитит тебя от друзей своих? Тысячу лет отцы и деды твои верно служили им. А много ли они оставили тебе от щедрот царских. Столько же и ты оставишь детям своим!
Так довольно же тебе терпеть муку мученическую! Довольно тебе надрываться, на своих лиходеев работаючи! Поработай же, коли не погибла в тебе сила богатырская. Поднимись, как один человек, на злодеев своих и истреби их с лица земли до последнего! Пусть не поганят они землю русскую! Пусть не развращают они душ человеческих! От них одних все зло на земле!
Пойдем же, братцы, во все стороны великого царства русского и будем говорить народу, что настала пора подняться нам против злодеев наших. И тогда всей землей, как один человек, поднимется вся Русь – матушка наша и никакая сила вражья не устоит против нас! Тогда то на земле настанет царство божие, царство правды и любви, и не будет на ней ни плача, ни болезней, ни скорби, ни страданий!»
От преследований властей Кравчинский скрылся за границу, и за участие в крестьянских беспорядках почти год просидел в итальянской тюрьме. Весной 1878 года «Земля и воля» отозвала Кравчинского в Россию, где он стал редактором ее газеты и одним из создателей подпольной типографии партии.
В начале августа 1878 года все было готово для покушения на Н.Мезенцева, которого предупредили, что его хотят убить. Начальник жандармов ответил, что особа и власть главноуправляющего Третьего отделения недосягаема и велика, а разговоры о теракте из области фантастики и бабских грез. 4 августа 1878 года Н.Мезенцев шел по Михайловской площади столицы империи. Группа «Свобода и смерть» долго спорила, можно ли совершать политические убийства из-за угла и решила, что нельзя. Навстречу Мезенцеву быстро шел Кравчинский и глядя шефу жандармов в лицо, всадил кинжал ему в грудь. Адъютант Мезенцева побежал к Кравчинскому, но его отсек прикрывавший террориста Андрей Баранников. Оба землевольца пробежали через Михайловскую площадь, вскочили в ждавшую их пролетку и сидящий на козлах Андриан Михайлов бросил знаменитого рысака Варвара в галоп. Землевольцы исчезли, а чиновная столица Российской империи вошла в ступор. Высшие чиновники спрашивали себя – кто следующий? Вся полиция и жандармы переворачивали Петербург вверх ногами, но в течение трех месяцев найти конспиративную квартиру «Свободы и смерти» с Кравчинским так и не смогли. В октябре Кравчинский ушел за границу империи, о которой второй родоначальник научного коммунизма Фридрих Энгельс тут же сказал: «Политическое убийство в России – единственное средство, которым располагают умные и уважающие себя люди для защиты против агентов неслыханно деспотического режима».