Как я играю!
Шрифт:
– Н! – раздалось вдруг за спиной декана. – Н-Р!
Обернуться Репф не успел – табуретка, на которой он только что сидел, опустилась ему на голову. Табуретка раскололась. Голова декана, правда, осталась целой, но сам он рухнул на каменный пол.
– Нет. Не расскажет, – сказал Топлен, швырнув на бесчувственное тело обломки табуретки. – Ты как, дружище? – склонился лекпин над Куртом.
– Терпимо. – Вампир взялся за протянутую руку и не без труда принял сидячее положение. – Ты как сюда попал?
– Т-Ж-К-И-Т, – сказал Топлен в своей привычной манере изъясняться,
– Научился все-таки, – слегка улыбнулся Курт.
– Д. То есть – да. Ты знаешь, я сто раз пытался этот трюк проделать, но все не получалось. Боялся, наверное. Зато когда нужда заставила, перекинулся и к плащу этого гада прицепился. – Топлен пнул ногой Репфа. – Извини, что сразу его не вырубил, но он так неудачно на табуретку сел, что я думал – вообще никогда из-под этого плаща не выберусь…
– Спасибо, дружище, – прошептал Курт.
– Зачем благодаришь?! Если бы ты тогда меня, полумертвого, не укусил и в вампира не превратил, то сейчас некому было бы тебе на помощь прийти. Давай-ка, кстати, я твою рану перевяжу.
– Ты лучше сначала проверь карманы этого гада. Наверняка там что-нибудь интересное и полезное для нас обнаружится. А потом будем думать, как отсюда выбраться.
– А что тут думать? – сказал Топлен, деловито ощупывая Репфа. – Рука, я гляжу, у тебя не двигается. Значит, и полететь не сможешь, так?
– Так, – вздохнул Курт, сгибая и разгибая ноги в коленях, чтобы разогнать кровь.
– Поэтому ты надеваешь эти черные очки. – Топлен сам водрузил очки Репфа на переносицу вампира. – Потом облачаешься в его плащ и набрасываешь на голову капюшон. После этого я вновь перекидываюсь в летучую мышь, забираюсь в карман плаща, и ты спокойно, не говоря охранникам ни слова, выносишь меня из тюрьмы. Пока этот… очухается, нас и след простынет.
«Интересных» предметов у Репфа оказалось не так уж и мало. Топлен не стал церемониться и забрал их все, за исключением перстня с черным камнем на среднем пальце правой руки, который никак не снимался. Лекпин поднес было палец ко рту с намерением его откусить, но Курт успел предостеречь:
– Оставь!
– Т! То есть – точно. – Топлен брезгливо отбросил руку, казавшуюся ватной. – Чего это я, совсем обалдел? Но и ты тоже хорош: сам ведь попросил все полезное у него забрать.
– Ладно, ладно. Давай побыстрей убираться отсюда, – сказал Курт, поднимаясь на ноги. – У меня кровь хоть и не шибко идет, но, кажется, кость задета, как бы по дороге сознание не потерять…
– Тогда я перекидываюсь?
– Давай!
Пока все складывалось удачно. Превращение Топлена в летучую мышь не заняло много времени. Правда, Курта заметно пошатывало, но с этим ничего поделать было нельзя. Аккуратно поместив мышь в карман плаща и напоследок пнув Репфа ногой, вампир направился на выход.
Но вместо того чтобы подняться на первый этаж, Курт, достигнув лестничной площадки подвального этажа пыточных камер, неожиданно для себя повернул налево и пошел по слабоосвещенному коридору. Ноги будто сами вели его, Курт
– Остановись! – донесся вдруг из-за одной двери тихий голос. Ноги Курта остановились, а сам он словно проснулся.
– Открой окошко, нежить, – скомандовал голос.
Не обратив внимания на обидное слово, Курт отодвинул здоровой рукой заслонку, приоткрыл окошко в двери, служащее для наблюдения за заключенными, и осторожно в него заглянул. Камера если и предназначалась для пыток, то в очень стесненных условиях. Во всяком случае, палачу развернуться в ней было бы сложновато. Впрочем, в камере присутствовал и небольшой горн, и какие-то непонятные приспособления, и крючья на стенах, а еще в ней стоял, скрестив на груди руки, полуобнаженный гном. Волосы на его голове были всклокочены, борода – растрепана, а глаза хитро поблескивали в свете укрепленного на стене факела.
– Выведи меня отсюда, дорогуша, – попросил гном, не двигаясь с места.
– Я никакой не дорогуша. Мое имя Курт. Тебе тоже неплохо было бы назвать свое имя.
– Разве это имеет значение для тебя, вампира, и для еще одного вампира-лекпина, которого ты прячешь в кармане?
– Очень большое значение…
– Мое имя – Лейлер. И пребываю я здесь достаточно долго для того, чтобы и дальше злоупотреблять гостеприимством хозяев.
– Ты – Лейлер? – Глаза Курта вылезли из орбит. – Известный колдун?
– Он самый, – усмехнулся гном.
– Однажды Алесандро Б. Зетто показал мне блесну, изготовленную твоими руками. Он называл ее лучшей из всех блесен!
– Самые лучшие блесны изготовлены мною здесь. Однако мне неизвестна их судьба, все они перешли в руки самого герптшцога Ули-Клуна.
– Но почему? Почему ты, великий колдун, до сих пор не применил своих способностей и томишься в этих казематах?
– А мне и здесь хорошо. Было, – сказал Лейлер и пояснил: – Отдохнул я здесь от суеты, от шума. Правда, порой приходилось вопли и стоны узничков терпеть, с которыми палач наш Боберс беседовал, но обычно они, вопли эти, недолго продолжались. Боберс свое дело хорошо знает, у него особо не поупорствуешь… Ну а раз я отдохнул, то пора бы сменить обстановку. Хотя бы для того, чтобы послушать звуки клавесина дедушки K°.
– Но чем же я смогу вам помочь, господин Лейлер?
– Ты должен всего лишь воспользоваться вот этим ключом, – сказал гном, показывая ключ и приближаясь к двери. – Я выковал его сам и даже сделал специальное приспособление, благодаря которому могу отсюда донести его до замочной скважины и успешно привести в действие. Проблема была в том, что окошко в двери всегда закрыто с внешней стороны. Теперь оно открыто, и я могу сам освободить себя. Но на это уйдет лишнее время, а ты все сделаешь намного быстрей. Ну как, вампир, готов ли ты помочь старому гному-колдуну?